– Давай рассказывай, Карамелька, почему ушла из дома.

Она отпила сразу половину, поморщилась и быстро съела кусочек сыра. На Матвея не смотрела, потому что вдруг почувствовала стыд. За то, что сказала отцу. Потому что вроде как решила всё за них троих. И если с Эмилем всё было более-менее понятным, то с Матвеем об этом они ещё не говорили.

– Не ушла. Арамян прислал папе снимок, на котором… ну, мы были втроём.

Глаза Матвея сначала округлились, затем потемнели, превращаясь в два бездонных колодца. Карме даже стало не по себе. Он подался к ней, вглядываясь в её лицо, как будто хотел прочесть на нём опровержение того, что Карма только что произнесла.

– Вот выб*ядыш, – процедил Матвей. – Сука просто. И?

– Ну и папе я врать не стала.

Карма допила виски и Матвей молча налил ей ещё. О чём он думал, оставалось только догадываться. Но следующий вопрос, заданный им, расставил всё на свои места.

– И что ты сказала папе?

– Что хочу отношений с вами обоими.

– Вот как?

Матвей спросил это обыденным тоном, хотя Карма видела, что ему далеко не всё равно.

– Да.

– А что об этом думает Эмиль?

– Что он хочет… видеть меня снова в той нашей комнате. Где будете вы оба.

Карма произнесла эти слова и испытала острое возбуждение. Фантазия тут же подбросила ей откровенные сцены, от которых по нутру разлился жар.

– А ты сама? Сказала отцу чистую правду?

– Да. – Карма выпила виски и почувствовала эйфорию. Немного уродливую, ведь она доставила родным людям столько переживаний, но всё же это была действительно эйфория. – С другой стороны, я не знаю, чего хотите вы. Точнее, знаю со слов Эмиля… в общем…

– Карамелька, не усложняй. – Матвей тоже допил виски и придвинул к Карме тарелку с сыром. – Ешь. А я пока закажу какую-нибудь еду из ресторана тебе на обед. И Эмиля наберу. – Он бросил взгляд на часы. – Хотя, нет. Он сейчас на своих процедурах.

Матвей поднялся из-за стола, сунул руки в карманы спортивных штанов.

– Где твоя комната – ты знаешь. Я в душ сейчас сползаю и кое-куда скатаюсь. – Матвей ненадолго замолчал, после чего добавил тихо: – Я тоже хочу тебя так, как это было у нас раньше. Так что не усложняй там, где делать этого не стоит. Окей?

– Окей, – кивнула Карма, и когда Матвей подмигнул ей и ушёл, выдохнула.

Сегодня она сделала свой выбор, и к чему бы он ни привёл впоследствии, знала, что не пожалеет.

К моменту, когда Матвей, на этот раз уже с Эмилем, вернулся обратно, Карма успела приготовить ужин и немного прибралась, в то же время стараясь не нарушать уклад жизни в доме. И постоянно размышляла о том, что сказал ей Матвей.

Он просил не усложнять, и это было последнее, что она пожелала бы сделать. И без того всё было сложным, чтобы придумывать что-то ещё. Она понимала, на что шла, знала, что вряд ли у неё всё будет так, как это считается привычным. Да и не хотела она этой привычности.

– Огонёчек, прости, я у врача был. Думал, ты только к вечеру приедешь.

Первым делом Эмиль подошёл к Карме и, прижав к себе, чуть отстранил и всмотрелся в её лицо.

– Матвей мне всё рассказал. Ты как?

– Нормально. – Она улыбнулась, но сразу нахмурилась. – Почему ты не в постели? Температуры нет?

Эмиль поймал в воздухе руку Кармы, которую она уже собиралась приложить к его лбу, и поцеловал пальцы.

– Нет. И врач снова сказал, что это нормально.

– Ну, хорошо. А я ужин приготовила.

– М-м-м, я не сомневался ни на секунду, что мы с Матом сделали правильный выбор.

– Тогда мойте руки и за стол.

Она принялась хлопотать, накрывая к ужину. Довольно странно было понимать, что ещё вчера она так же готовила у Эмиля, но кажется, оба парня относились к этому совершенно нормально.

Когда устроились за столом и Матвей разлил по бокалам вино, Карма почувствовала на себе его жадный взгляд, словно он готов был раздеть её прямо сейчас и взять, не выходя из кухни. И это будоражило.

– Если ты не против, первое время поживёшь здесь. Эмиль тоже переберётся ко мне, места для всех хватит. Потом уже будем думать, как всё устроить, – попробовав пасты и отпив вина, проговорил Матвей. И Карма удивлённо вскинула брови.

– Устроить что?

– Устроить всё так, чтобы прежде всего было комфортно тебе, Карамелька.

– Захочешь ли ты жить со мной или с Матвеем. Или же тебе будет удобнее с нами обоими.

Карма сделала глубокий вдох. Значит, она зря волновалась, но в то же время… всё это было весьма необычно.

– Значит, у нас отношения втроём, – кашлянула она, скрывая смущение за глотком вина.

– Да. Похоже на то, что мы, все трое, хотим именно этого. – Матвей снова скользнул по ней потемневшим взглядом, в котором было обещание. Карма знала, что этой ночью всё то, что раньше сводило с ума, повторится. И от этого по нутру проходили волны возбуждения.

– Хорошо, – она опустила взгляд и сделала вид, что увлечена салатом, хотя на деле совершенно не могла думать о еде.

И состояние было такое, словно опьянела, хотя выпила едва ли бокал вина.

– Я в душ смотаюсь, если никто не против. – Эмиль поднялся из-за стола через несколько минут и, растянув губы в улыбке, проговорил: – Еда просто фантастическая, спасибо, Огонёчек.

Он ушёл, оставляя Карму с Матвеем вдвоём. Так просто, словно она вновь попала в прошлое, где оба делали всё, чтобы затащить её в постель. Только теперь Карма и сама была готова оказаться там уже в следующий момент.

– Я помогу тебе прибраться. – Голос Матвея звучал так, словно ему что-то мешало говорить. Сдавленно и с хрипотцой.

– Спасибо. – Она и сама с трудом себя контролировала.

Поднявшись из-за стола, Карма принялась убирать тарелки, составляя их в раковину, и когда почувствовала, как запястья обхватывают горячие крепкие пальцы, даже не смогла сдержать судорожного вдоха.

– Карамелька, – прошептал Матвей, а мгновением позже она уже сидела на столе, а сам Матвей расположился между её раздвинутых ног. И они целовались – жадно, глубоко, и не было в этом поцелуе ни капли нежности. Лишь всепоглощающая страсть, от которое сгорали оба. – Я уже не думал, что когда-то снова это повторится, – выдохнул Матвей, с трудом отстраняясь, но лишь для того, чтобы стащить с Кармы футболку.

– И я скучала… безумно.

Да, она только сейчас поняла, насколько острым было это чувство, и насколько ей не хватало Матвея всё то время, что они не были вместе. А сейчас нетерпеливые движения и всепоглощающие поцелуи были тем единственным, чего она желала. Чего желали они оба.