– В другой стороне дома отдыха, лагеря, – отозвался водитель.

– Знаю, но между ними и поселки стоят, и дачи. Гони.

– Позвоночник у тебя завидный, – выговорил Вик, разминая Севе спину.

– А моя сеструха делала у тебя массаж? – спросил Сева.

– Конечно.

– И осталась довольна? – а подразумевал он вовсе не массаж. – Ей трудно угодить.

– Не знаю. Она дней пять подряд приходила ко мне по утрам, потом перестала. Кстати, твоей сестре надо заняться своим позвоночником серьезно, я говорил ей, но она к моим словам отнеслась наплевательски.

– А как она тебе показалась, красивая? Только честно.

– Ну… симпатичная.

– Да не ври, – уловил Сева, что Вик не хочет обижать «брата» Харченко. – Она обыкновенная, а замашки у нее кинозвезды, считает себя суперледи.

– Есть такое, – согласился Вик.

– А скажи, у нее были здесь романы? Она с мужем не ладит. Муж сестры жуткий скряга, Уля еле выпросила у него бабок на отдых…

– Почему у отца не попросила? У вас же папа банкир.

– Гордая! – нашелся Сева. Как живут богатые, с какими проблемами сталкиваются, он понятия не имел, поэтому убедительно врал, подключая фантазию и те сведения, которые получил, беседуя с Алией Касымовной. – У отца ни за что не попросит. В этом году папа уже субсидировал поездку в Альпы, постоянно дарит ей шмотки, побрякушки. Этого, как он считает, достаточно, на остальные излишества муж есть. Но муж сестры не очень-то любит тратить бабки, она из-за этого с ним постоянно ссорится. И на отца дулась, что поездку в Альпы он им подарил на двоих, с мужем пришлось поехать, а она хотела одна. Я и подумал: почему она одна так рвется из дома? А потом дошло: оттянуться. Я правильно рассуждаю?

– Правильно. К нам многие едут оттянуться. Место у нас тихое, малолюдное, особенно с середины августа. Есть относительная гарантия, что не встретишь знакомых, некоторых именно это и привлекает. Не больно? А то, бывает, клиенты терпят, потом жалуются начальству.

– Нормально, – заверил его Сева. – Так у нее был друг?

– Ну, сначала она упала на Эдварда.

– А он? Как он к ней, а?

– Расслабься, ты зажат. Я им свечку не держал, уж извини. На танцах он танцевал с ней, больше ничего сказать не могу.

– Не знаю, как Эдвард, а ты в ее вкусе. На тебя она не упала?

– Допустим, что из того?

– Я так и знал, она не могла пройти мимо тебя! – воскликнул Сева. Лесть – недостойный прием, но это уникальная возможность понравиться собеседнику. Главное, искренности побольше. – А ты к ней как?

– Понимаешь, твоя сестра слишком взбалмошная. То восторгалась от малейшей ерунды, то психовала без повода, то в ней просыпался командир: пойди туда, принеси то. Отказываешься – обижается. Лично я сторонник умеренности. На фиг мне страсти-мордасти? Это только приезжие считают, что на юге люди сродни кипятку, на самом деле мы здесь умеренные, спокойные. А приезжие дуреют, будто с цепи срываются, попав к нам. Как последние дни доживают.

– Представляю, как сеструха взбесилась! – гнул свою линию Сева. – Она не любит, когда ее отпихивают. А за кем еще Уля бегала? Ты же сказал: «Сначала она упала на Эдварда». Значит, еще кто-то привлек ее внимание?

– Кирилл. Когда он приехал, у всех одиноких баб крышу снесло. Но он, кажется, спокойно относится к поклонницам. Правда, твою сестру однажды я видел с ним вечером, они прогуливались. Потом постоянно видел его одного, а Ульяна выпала из моего поля зрения.

Конечно, нельзя ставить парням в вину, что один с Ульяной прогуливался, а второй танцевал. Должны быть улики, но где их брать?

– Сколько здесь гостюет Кирилл? – на всякий случай спросил Сева.

– Дней десять.

Всеволод посчитал в уме, что этого времени вполне достаточно для обольщения двух женщин, которые сами вешаются на шею, и на подготовку к убийствам. Но, черт возьми, Кирилл все меньше вписывался в образ убийцы. В нем есть то, что безнадежно устарело, а хотелось бы встречать чаще, – доброта и открытость. Кирилл по-доброму относится ко всем без исключения, ни над кем не подтрунивает, ни разу Сева не слышал, чтобы он язвил, прост в общении. Он какой-то понятный, что ли… Нет, доверять своим симпатиям и поверхностным наблюдениям нельзя, значит, снимать подозрения с Кирилла рано. А вот Эдвард крайне заинтересовал Севу. Человек он скрытный или сдержанный, не в том суть. В Эдварде есть самоконтроль, осмотрительность, сторонний глаз – он за всеми нехотя наблюдает. Возможно, это черты педантизма, а возможно, преступника. И все же это не повод… Между прочим, Вик не упоминает Макса.

– Если она с кем-то уехала, то это не Кирилл и не Эдвард, – проговорил Сева, морщась под руками Викентия. И тут же подумал, что такие лапы запросто слона удушат. – С кем же она закрутила? Куда делась?

– Да что ты страдаешь? Найдется.

– Ну, ты даешь! Она моя сестра. Хоть и стерва, но я же люблю ее. По два раза на день домой звоню, там уже всех трясет от моих звонков. Где она шляется? Ума не приложу. Вон и Макс только ее чемоданы отнес в такси…

Внезапно Севу осенило: такси! Харченко вызывала такси. Заказы должны фиксировать в таксопарке, нужно срочно сообщить об этом Руслану. Кстати, Вик неохотно распространяется об отдыхающих, а в компании он свой в доску. Может, Викентий дорожит местом, поэтому старается держаться позиции: моя хата с краю, ничего не знаю. Но может быть и второй вариант: он сам и есть душитель. На фоне чего возникли подозрения? Опять же, недосказанность всему виной. Почему бы ему не потрепаться по поводу курортников? Мужики тоже любят сплетничать. Есть и вторая причина. Он молодой и красивый парень, а вынужден обслуживать капризных баб, которые зачастую лезут к нему в штаны. Не угодишь – выкинут с работы, от этого свернет мозги у кого угодно. Что, если из ненависти к богатым и развратным женщинам он уничтожает их?

– Макс? – заканчивая массаж, переспросил Вик. – Он ко всем женщинам неравнодушен, находит с ними общий язык. Ему лишь бы юбка была.

– Так и он с моей сестрой?.. – не договорил Сева.

– Макс общался с Ульяной, а было ли у них что – не знаю. Я тогда еще не сдружился с ним. Ты сейчас на пляж пойдешь? Я тоже закончу и прибегу.

Сева заплатил за массаж, так как этот вид услуги не входил в стоимость проживания, вышел из кабинета, где ждала своей очереди Алия Касымовна.

– Рад вас видеть, Алия Касымовна.

– Я тоже. Ну, как? Нашлась Уленька?

– Пока нет. Прошу вас, – галантно раскрыл он перед ней дверь в кабинет.

Выискав безлюдный уголок в парке, он набрал номер Руслана. В трубке затрещало, послышался невообразимый и непонятный гул.

– Руслан? Что так гудит?

– Мотор, – донесся слабый голос Руслана. – Говори, я слушаю.