раздался голос:

— Мастер Хмурый, уровень локации упал на восемь единиц. Жизни всё также отнимаются каждую минуту. Пишут, что нужен человек с печатью врага. Локация огромна. При гибели если возможность вернуться в начало и выйти из неё.

— Хорошо, — старик покосился на стража. — Рейд-лидер готов?

— Ему нужно ещё два часа. И нужен ещё час, чтобы у торговцев пополнились товары. Мы закрепились на «Удельной». Бонус идёт. Рядом с нами возродилось пятнадцать человек. Они в плохом состоянии. У многих осталось совсем немного жизней.

— Реабилитируйте их. Найдите остальных. Обеспечьте защитой. Произносите клятвы, заключайте сделки и контракты. Делитесь всеми тайнами Силы. Они должны жить. Работайте!

— Вас понял. Конец связи, — рация отключилась.

— Через три часа можем выдвигаться? — спросил Олег. Он смотрел вниз. Количество военных заметно сократилось. — Вы ведь поняли, почему уровень локации упал?

— Думаешь, из-за смертей? — задала вопрос Мадьяна.

— Скорее всего. Моё умение убило семерых. Ещё одна, наверно, погибла под завалами. Кто будет рейд-лидером? — Светлов посмотрел на старика, который скармливал Гравицапе неизвестные фрукты.

— Узнаешь со временем, — ответил Хмурый, мельком глянув на Демида.

«Что-то ты скрываешь. — подумал Олег. — Или при посторонних говорить не хочешь».

Горбоносый стоял на месте. Его глаза лихорадочно дергались. Светлов понял, что военный держится хорошо — намного лучше него самого. Через две минуты отсекатель обратился к Мадьяне:

— Сделаешь так, чтобы он снова мог шевелиться?

Женщина что-то прошептала. Тоталитарист тут же материализовал наперсток. Олег активировал боевой транс, выхватил меч и точным ударом отсек фангу. Телепорт перенес палец в неизвестность. Светлов ударил молниями по телу Горбоносого. Сюзерен свалил на землю.

— Условия прежние: вы ничего не должны мне, а я ничего не должен вам. Мне продолжать? Или всё-таки сумеем договориться? — спросил Олег. Гравицапа юркнула к телу тоталитариста и обнажила коготь. — Нет смысла мучиться.

— Интересная у тебя зверюга, — прохрипел армеец. — Где взял?

— Подарок от космических друзей, — признался Светлов. — Малышка, ещё пять минут!

— Стой! Ты прав. Нет смысла мучиться. Я клянусь, что не причиню тебе никакого вреда.

«Пётр Евграфович! — осенило Олег. — Вот как звали псионика. И как там он учил меня?»

— Так не пойдет, товарищ Горбоносый, — отсекатель улыбнулся военному. — Повторяйте за мной. Я, Горбоносый, сюзерен второго звена, клянусь, что не причиню ни прямого, ни косвенного, ни опосредованного вреда Светлову Олегу Андреевичу в течение, скажем, пяти лет. Я сделаю всё возможное, чтобы никто из членов моей сюзеренской ветки также не причинял ему вреда. Клянусь своим существованием. Да будут Высшие мне свидетелями!

— Что это за бред? — раздался злобный голос военного. — Какие, нахрен, Высшие. Что это за твари?

— Без понятия, — пожал плечи отсекатель. — А этот бред — гарантия моей безопасности. И я ведь не прошу ничего более.

— Высшие… Пошли нахер эти Высшие. Слышите мне? Высшие, пошли вы нахер. И ты пошел нахер со своей клятвой!

Горбоносый замер. Его взгляд потускнел. Тело начало растворяться. В следующую секунду на месте тоталитариста лежал инкрустационный камень.

— Это что сейчас было? — спросил Олег. Он понял, что военный развоплотился. Никакой жалости, а уж тем более угрызения совести Светлов не испытывал. Но вопросы требовали ответов. — Я тут не при делах.

— Это из-за упоминания Высших? — предположила Мадьяна.

Гравицапа метнулась к женщине. Красная панда выпустила когти и оставила три глубоких пореза на скуле бизнес-леди. «Не упоминай!» — раздался в голове Олега голос питомицы.

— Запомните все, — Олег взял Гравицапу на руки. — Никогда, ни с кем и нигде говорите про это. Мне малышка сказала, что этого лучше не делать. А ей стоит доверять.

Красная панда вырвалась из крепких объятий. Она, опустив голову, пошла извиняться перед Мадьяной. «Прям как человек, — оценил Светлов. — Не зря малышка изучала на полигонах людскую психологию».

— Там тоталитарист очухался, — сказал Демид, указывая вверх.

— Что-то я совсем про Тромба забыл. Пустишь его к нам? Вдруг что-нибудь дельное насчет Горбоносого подскажет, — Олег прикусил нижнюю губу. — Всё-таки хреновая ситуация с ним вышла.

— Вот именно, — вставил Хмурый. — Я попробую поговорить с другими сюзеренами. Надеюсь, моя форма, — он указал на погоны, — ещё что-то значит для них.

Страж исчез, чтобы сразу же появиться. Он держал под руки ослабшего капитана.

— Тебе ещё добавить? — участливо поинтересовался Светлов. Военный покачал головой. — Как знаешь. Слушай, я знаю, о чем ты хотел поговорить. Ты ведь хочешь, чтобы я с тебя снял вассальную клятву?

— Хочу, — ответил капитан. С каждом секундой он всё крепче стоял на ногах.

— Ну допустим. А дальше что будешь делать? Сколько у тебя вассалов в твоей ветке? Что с ними будет? Сколько над тобой прямых сюзеренов?

— Надо мной четыре человека. Клемент, Авдотья, Горбоносый и Тучник, — перечислил Тромб.

— Тучник — это ваш верховный главнокомандующий? — спросил Олег.

— Да. Его утащило существо из локации. У меня двести шестнадцать человек. Девять прямых вассалов. Там половина — нормальные мужики. Их не устраивает сложившаяся обстановка. А я в орден Свободы пойду, если пустите, — капитан посмотрел на Хмурого.

— Первое и основное правило ордена — никто не должен иметь вассалов или сюзеренов, — сказал Глеб Геннадьевич. — И тебя проверят. Если ты захотел поиграть в шпионов, на тебя навесят печать отступника. Ты ведь знаешь, что это такое? Но это только в том случае, если ты каким-то образом сможешь освободиться.

— Он должен помочь, — Тромб указал на Олега. — Это хороший человек. Я его сразу узнал, как увидел. Мне про него говорили. И я должен был помочь ему в критической ситуации.

— И кто же это про меня говорил? — напрягся Светлов. — И критические ситуации были. Что-то я не припомню, чтобы ты мне помогал.

— Не делай лишних движений. Я клянусь, что не желаю тебе зла! — сказал капитан. Его тело осветило серебристое сияние. Он материализовал цилиндр. — Я тебе сейчас покажу, что я имел ввиду.

Артефакт завис в воздухе. Предмет неспешно подплыл к Олегу и прикоснулся к его щеке. Классовая способность была активна, так что никаких опасений это не вызвало. В следующую секунду Светлов ощутил, как его незримый барьер разрушается. Около