Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В том, что мы все еще друг для друга единственные.
Тру глаза, лицо закрывая.
Ешки-матрешки…
Как я вообще мог так уснуть, что не слышал, как она ушла?
Нет, это ясно как. После такой бурной ночи.
Словно за все пять лет спешил отлюбить её. И она… Она тоже.
Вспоминаю стоны её, глаза, губы… кожу с капельками пота, такую нежную. Крики, просьбы…
Только не останавливайся… Чёрт, это лучшее, что может мужчина от любимой услышать. Не останавливайся!
Ну я и… Не остановился. Ни в первый раз, ни во второй, ни в третий…Давно такого не было со мной. Как мальчишка, у которого сил немеряно. Который не знает проблем с этим делом. Которому не надо выжидать, пока его компаньон придет в форму.
Так, ладно. Стоит подумать, так снова уже все в напряжении. Словно ночи и не было!
Готов к труду и обороне, блин.
Он готов! А я ни хрена не готов пред Сашины очи появиться!
Да и есть ли там котёна?
Вижу подъезжающую развалюху. Оттуда выходит ее благоверный.
Вот козёл, он же перебрал вчера? И за руль? Придурок.
Он выходит из тачки один. Без Сашки. Может она уже дома?
Что-то подсказывает – вряд ли. Слишком помятый вид у муженька.
А, была ни была.
Выхожу, громко хлопая дверью, как сирота, блин… Отец раньше меня все время ругал за это, повторял поговорку дурацкую.
Вижу, что Андрей, морщась смотрит в мою сторону и его лицо удивленно вытягивается.
- Доброе утро, Андрей, что же вы на работу не вышли? Невеста моя вас ждала?
- Доб… доброе… Из… вините, - заикается, и пытается дышать в сторону, - я звонил Алёне Владимировне, я…вчера…
- Да уж, накосячили вы вчера, что говорить. – бесит он меня, поэтому я и глумлюсь над ним как могу, раздражает. Чудо бесхребетное!
И как Сашка могла променять меня на такого? Что же он сотворил, что она меня из своей жизни вычеркнула, а его…
- Извините, Никита… Андреевич. Я просто вчера… Я… Жена моя, просто, повела себя как…
- Что? – еле успеваю сдержаться, чтобы не набросится на чмошника. Он еще смеет котёну обвинять?
- Извините… - задрал уже с извинениями! – Она… приревновала меня… и…
- К кому? – интересно, как выкрутится?
- Ну, как к кому? К… - смотрит, понимает, что если скажет про Алёну то есть шанс огрести. В принципе у него по любому шанс огрести, только он об этом не знает. – Просто… к женщинам. Понимаете, она у меня… девушка обычная, простая…- Вот же с… Простая! Идиот конченый!
Сжимаю кулаки, хочется ему хорошо так вмазать. Но по ходу ему уже прилетело, щека красная.
- Простая, значит?
- Да… обычная самая, а там у вас такие красотки ходили. Да и вообще…
- Что, к Алёне приревновала, да?
Смешно смотреть на него, побелел, глазки забегали…
- Ну что ты дергаешься, Андрюх? Как есть говори, чего уж…
- Ну… да… типа того… увидела её и…
- А она тебе не рассказывала, где она еще видела Алёну?
Ага, теперь он пугается. Смешной человек. А меня несет! Хочу, чтобы этот урод ответил за все страдания котёны. И моих девчонок.
Да, может он и женился на ней беременной, и детей обеспечивал, хоть и не признал, кстати, но… все равно он козёл безрогий. Вернее, ухмыляюсь, снова ночь воскрешая в памяти, уже рогатый. Трижды. Или даже больше.
- А видела твоя Сашка Алёну на работе. Она нам свадебное путешествие оформляла. Только до конца не оформила, мы отказались.
- Да, а почему? Она накосячила что-то?
- Накосячила… скажешь тоже. Разве Санька умеет косячить? Она всегда и всё по высшему разряду делает!
Ага! Теперь, кажется, нерадивый супруг начинает вдуплять, что что-то тут не то.
- А вы… вы Сашу давно знаете?
- Знаю. Давно. И близко. Я Никита. Тот самый.
- Никита? Какой?
- Который Лавр. Решала. Отец её детей. Слышал о таком?
Ох ты ж… как бы его тут инфаркт не хватил! Реально за сердце хватается! И побелел.
- Алё, Андрей? Все в порядке?
- Да… я… просто думал…
- Надо не просто думать, Андрей, думать надо сложно. Я вернулся. И хочу забрать свою женщину и своих детей. И ты мне сейчас скажешь, где они, да?
- Я… я не знаю.
- Не знаешь? А за какую сумму примерно ты узнаешь? Сто кусков? Двести? Может полляма? Я готов заплатить, Андрей. Но только чтобы тебя не было рядом ни с моей котёной, ни с детьми, понял?
- Я её муж.
- Объелся груш, Андрей. Тебе что, свобода не нужна? На хрена тебе чужие спиногрызы? И жена, которая… - Чёрт возьми, так и подмывает сказать, что жена его всю ночь со мной провела, и как провела! Только… это совсем не мужской поступок, это низость, я так не поступлю…
- Жена, которая что? – Андрей смотрит, неожиданно зло, как будто понимает…
- Ничего. Хорошая у тебя жена, только… не ценишь ты её ни хрена, понял? Такую девочку надо на руках носить! Одевать как куколку! На курорты возить! И работать она не должна, домом ей надо заниматься, и детьми! А ты…
- Много ты знаешь про мою жену, как я посмотрю. Что, хочется очень, да? Хочется? А вот хрен тебе! Она моя, понял? Она сама тебя кинула, сказала, что ей уголовник не нужен, ясно? Твои дружки её прессовали, чуть не… чуть по кругу не пустили… если бы не я…
- Что? Что ты сказал?
- Что слышал! И вообще, вали-ка ты отсюда, Лавр хренов, думаешь, самый крутой, да? Да на…
И тут этот кретин делает то, за что я даже начинаю его уважать. Бросается на меня. Несмотря на то, что я его выше, и шире раза в полтора в плечах!
Ладно, мужик, твой выпад засчитан! Не слился! Попытался за честь постоять. Делаю перехват, заламываю ему руку, стараюсь аккуратно, но все равно что-то хрустит, и он орет.
- Я все равно их заберу, Андрей. Но могу сделать тебя чуть богаче. Так что… лучше скажи по-хорошему, где Сашка и девчонки. И не мешай мне их возвращать, целее будешь! Так что? Скажешь?
