Делов-то…

На какое то время бой был парализован по причине того, что Хранители с Целителями разносили с места трагедии, практически природного катаклизма, пострадавших. Тёмные обошлись малой кровью, придавило всего лишь Карло, которого, впрочем, сразу выбросило в реальность по причине сильной потери энергии к тому моменту (сражался с целой кучей народа одновременно… И чего они все на него одного накинулись?). А вот его противники оказались покрепче и посильнее, что их и подвело, потому что удержало на поле боя. И помяло тут здорово, нешуточно. Мальчик-гора трансформировался в человека и отчаянно страдал, укоряя себя за неуклюжесть и то, что поддался эмоциям и угодил в ловушку. Его взгляд в мою сторону красноречиво свидетельствовал о том, что у меня появился враг. Ох ты ж боже мой, как страшно! Я не смогла сдержать усмешки.

В этот момент уцелевшие Светлые ринулись на нас, как ядра, выпущенные из пушек.

Я мгновенно удлинила клыки — пожалуй. дальнейшая схватка станет жаркой в полном смысле этого слова: многие из них в качестве оружия избрали огненные шары и струи. Кого-то сейчас поджарят… Чтоб мне не подпалили шёрстку, я «покрыла» её слоем огнеупорного жира. Существует ли такой — я не заморачивалась, просто нафантазировала его.

И только с деловитым видом устремилась навстречу противнику, как вдруг…

Куратор Светлых, Мишель и наш — Стефан — одновременно подняли руки вверх.

Звуковой сигнал прошёл тугой вибрационной волной над полем, знаменуя окончание боя. Мы одновременно замерли, буквально в движении, огорошенные и потрясённые запретом продолжать. Мы не верили в то, что всё кончено. ПОЧЕМУ?! Особенно обалдели Светлые, их ярость не находила выхода и плескалась в глазах.

Мишель был мрачнее грозовой тучи, Стефан же, наоборот, стоял с благодушной улыбкой сытого кота и великодушием короля, словно позволил себя уговорить разрешить прервать бой.

По знаку своего Учителя, Светлые нехотя ретировались с Поляны.

— А попрощаться? — крикнул запальчиво вслед Артур, распалённый явной победой.

— Молчать, — вдруг приказал Стефан коротко, улыбку его как ветром сдуло, — все за мной!

Мы опешили и некоторое время, тихонько перешёптываясь, шли следом гуськом, ничего не понимая: мы же их «сделали»!. Опозорили и опустили Светлых, это же и ослу понятно. Почему тогда Стефан выглядит встревоженным и задумавшимся? Ничего не понимаю…

И уже только когда мы оказались около домика Воинов, Стефан остановился, обернулся, осмотрелся по сторонам, потёр лоб и сказал, словно подводя итоги:

— Что ж, бой из тренировочного превратился в вендетту… Ладно. Алия это переживёт, чёрт с ними, со Светлыми, сами напросились. Молодец Вилка, хороший ход. Все остальные тоже показали себя сегодня самым лучшим образом! Хвалю.

Никому не нужна помощь Целителей? Отлично. А теперь, прямо сейчас, прошу всех разойтись по домам, сегодня посиделок после уроков не будет. Кто ослушается, будет наказан. Ну же!

Огорошенные, мы один за другим, подносили руки к кольцам и исчезали. Я перенеслась домой одновременно с последними учениками. Но в процессе того, как растворялась передо мной реальность Школы, я успела заметить мелькнувшее среди деревьев белое платье. Мне показалось, что я узнала в тонкой фигурке силуэт Алии. Или только показалось?

Я вынырнула из реальности Школы в холодное питерское утро. За окном о стекло барабанил дождь. Мысли о работе вызывали звериную тоску…Может, и впрямь уволиться? После жаркого боя в Школе в такую погоду дома не хочется абсолютно ничего. Тем более — выходить из дома. Так я и не стану. Сегодня у меня законный выходной! Завтра, так и быть, поеду, чтоб не доводить Кемаля до белого каления.

С удовольствием потянулась и пошла на кухню, сделать кофе. Мама уже уехала на работу, посчастливилось не пересечься.

Поставила турку на огонь, едва включила телевизор — сразу попала на криминальную хронику. И застыла на месте.

Шёл сюжет о Гошкиной квартире и о найденных трупах. Я сделала погромче и стала внимательно слушать. Голова слегка закружилась, я присела на табуретку.

Диктор рассказывал о массовой гибели компании, как об ужасном несчастном случае.

Всерьёз рассматривалась версия убийства. О наркотиках не было сказано ни слова!

Как же так? Квартира была типичным наркопритоном! Неужели оперативники не разглядели очевидного? А как же экспертиза, устанавливающая причину гибели?

Передозировка! Я с недоумением слушала дальше, и челюсть у меня отвисала всё больше. «Какая трагическая гибель! — вещал диктор — компания людей, в самом расцвете молодости…Рассматриваются версии их смерти…Если это массовое убийство, то убийца будет найден!». Показали мельком крупным планом лица трупов, меня едва не стошнило.

Зашипел кофе, убежав через край. Я вскочила, ругаясь, уменьшила огонь.

А потом меня пригвоздило к месту понимание происходящего, догадка! Ну естественно! Когда погиб Антон, тоже ни слова не было сказано о наркотике в его крови. Его родители, немаленькие люди в этом городе, попросту отстегнули прессе и телевизионщикам и те возвели его смерть в ранг трагической гибели, умолчав о том, какую жизнь он вёл и чем всё закончилось.

Не сомневаюсь, что родители этих отморозков тоже «не лаптем щи хлебают».

Подозреваю даже, что они будут всерьёз искать виноватых. Даже понимая, от чего скончались их отпрыски, им надо «сохранять лицо», так что крайние непременно будут найдены и показательно наказаны.

Я глубоко вдохнула и опять замерла в оцепенении, едва не поперхнувшись. На экране висел фоторобот подозреваемого, единственного, кого смог «родить» опрос свидетелей во дворе дома. И в нём легко угадывался Аскольд! Меня, как я и планировала, даже если кто-то и видел, то уж не запомнил точно. Да. Вот сообщили, что с подозреваемым была девушка, но её примет не смог описать ни один, обычная, серая, ничем не запоминающаяся. Я тряхнула головой! Серая?! Это вы все — серая масса, позволяющая покупать вас с потрохами. Да будь у меня столько денег, я бы могла заплатить и на экраны вышла бы версия любая. Вплоть до убийства этих уродов собственными же родителями. Такие «сенсации» легко продаются и покупаются.

Вот и даже соседи Гоши отзывались о нём и его друзьях исключительно хорошо, несмотря на то, какие неудобства они своими оргиями причиняли всему подъезду и держали его в страхе. Я помню ещё времена, когда сама участвовала в этом. Но теперь, ясное дело, соседи поняли, что всё прекратится, и вздохнули спокойно. А чтоб лишних неприятностей не возникло — скажут, что угодно. Может им заплатили тоже или припугнули — разницы нет, результат один. Все будут молчать и возводить погибших в ранг героев-мучеников.

На экране замелькал следующий сюжет, и я выключила телевизор.

А потом побежала в комнату за мобильником.

Телефон Аскольда не отвечал. Впервые на моём веку. Этот номер у него не был известен многим, только для самых-самых, он никогда не отключал его, помню, повторял мне несколько раз: