В 1894 году на средства Hеронова началось строительство Троицкого храма, в нижнем этаже которого находилась трапезная. Церковь была маленькая, первый этаж сложен из гранитных камней, второй – деревянный. Рядом возвели деревянный дом с кельями для монахинь, ферму, конюшни и другие служебные постройки.

Причина щедрости Неронова осталась неизвестной, однако ходили слухи, что он, будучи руководителем питерских железных дорог, стал заниматься благотворительной деятельностью только после того, как поезд с царем попал в аварию и, хотя царь не пострадал, он поклялся, что, если его пощадят, будет щедро давать деньги на благотворительные цели.

Обитель начиналась как трудовая и благотворительная женская община и была открыта в 1895 году по решению Святейшего Синода. Первые восемь сестер приехали сюда из Казанского Мокшанского монастыря Пензенской губернии. Освящение храма архиепископом Финляндским и Выборгским Антонием (Вадковским) состоялось 4 июня 1895 года. В храме при этом находились, кроме многих особ из Петербурга и окрестностей, настоятель Валаамского монастыря игумен Гавриил.

Спустя год, 10 августа 1896 года, состоялось официальное открытие Свято-Троицкой Линтульской женской общины. Богослужение по этому случаю совершал архиепископ Антоний в сослужении св. прав. Иоанна Кронштадтского. В это время в общине жили уже 26 сестер.

В первые годы ХХ века был построен главный монастырский дом, на втором этаже которого разместились покои настоятельницы, а на первый перевели из церкви трапезную. В отдельном небольшом здании во дворе находилась комната для священника, служившего в монастырском храме, и архиерейские покои, где останавливался во время приездов в обитель архиепископ. По определению Св. Синода от 19 августа 1905 года Линтуловской женской общине был присвоен статус монастыря.

Для ежедневных богослужений в монастыре постоянно жил монах из Коневецкого или Валаамского монастырей. Читали и пели сами сестры.

Монастырю принадлежало 148 гектаров полевой и лесной земли и дача «Мир» в семи километрах от Линтулы (в ней в 1905 году была устроена так называемая «Здравница» для лечения инвалидов русско-японской войны).

В 1905 году умирает Лариса Алексеевна Hеронова, в 1906-м – ее супруг, строитель монастыря Федор Петрович Hеронов. Похоронены они были возле алтарной стены Троицкой церкви.

В 1911 году при монастыре был открыт приют и школа для детей окрестных жителей. Двухэтажный сиротский дом, где призревались и учились более 30 детей, был построен на частные пожертвования возле входа в монастырь. Внутри освятили небольшую и уютную домовую церковь во имя Св. Равноапостольного Князя Владимира и Св. Мученицы Софии, освящение которой состоялось 18 сентября 1911 года.

Но Линтула всегда была небольшим монастырем. В отчете за 1907 год содержатся сведения о небольшом хозяйстве Линтулы: «Особых промыслов на землях, озерах и реках, приносящих прибыль монастырю, нет, и земля в Линтуле обрабатывается хозяйственным способом исключительно для себя, а на продажу ничего не поступает. Для производства полевых и других хозяйственных работ содержатся конный двор с достаточным инвентарем, имеются некоторые сельскохозяйственные машины. Для содержания молочного скота устроена ферма – каменное здание, крытое железной крышей, на 100 коров. Заведена сапожная мастерская в малых размерах, где работы производятся сестрами для своего употребления».

Монастырь много внимания уделял воспитанию детей. В приюте русских и финских детей обучали русской грамоте, арифметике, географии, истории. В этом приюте воспитывался известный советский финский писатель Эльмар Грин, который родился в соседнем местечке Кивеннапа (ныне Первомайское). В автобиографической повести «Жил-был Матти» Э. Грин с благодарностью вспоминает годы, проведенные в приюте. Он оставил и описание Линтульского монастыря. Вот какой, например, помнится ему церковь: «…большая была церковь. Помимо главного притвора, то есть центрального зала, тут были два боковых. И два клироса для певчих монахинь помещались по обе стороны от входа в алтарь, заслоненный сверкающим иконостасом. Все голоса были представлены на этих клиросах, даже самые низкие, несмотря на женский состав хора. И когда священник или дьякон, обратясь лицом к алтарю, громогласно провозглашал с амвона что-то не совсем нам понятное, хор отвечал на это всеми каскадами затаенных в нем певучих звуков…»

В ночь на 9 апреля 1916 года неожиданный пожар целиком уничтожил Троицкую церковь. В огне погибли иконостас, ценные иконы, ризница, богатая библиотека и большая часть церковной утвари.

Однако особенно тяжелыми для обители оказались 1917—1918 годы. Граница закрылась, и монастырь оказался не просто отрезанным от России, но и в особой пограничной зоне со строгим контролем. Приезд паломников прекратился. Бушевала Гражданская война… В 1917 году сестрам пришлось уступить комиссарам свои жилища и переселиться в церковь, а в 1918 году в монастырь въехало 400 красноармейцев. В это время число монахинь уменьшилось с 70 до 40, оставшиеся голодали и мерзли.

Но жизнь в Линтульском монастыре продолжалась. В 1919 году епископ Выборгский Серафим (Лукьянов) освятил восстановленный после пожара Троицкий храм (правда, и он простоял всего около двадцати лет). Средства на постройку пожертвовал князь Иван Hиколаевич Салтыков. Архитектор Иван Бах использовал прежний гранитный фундамент, однако изменил облик храма, придав ему черты модерна. Внутри храма, в его южной части, была устроена усыпальница благотворителя и его жены, княгини Екатерины Константиновны Салтыковой.

Несмотря на выпавшие на его долю тяжкие испытания в годы революции и Гражданской войны, монастырь, оказавшийся уже на территории независимой Финляндии, потихоньку поднимался, расширяя свое хозяйство, и в 1930-е годы при тех же небольших своих размерах, был уже в гораздо лучшем материальном положении. Обитель имела сад, скотину и водяную мельницу с лесопилкой. Большинство работ сестры делали сами: занимались земледелием, обряжали скотину, носили воду.

Одним словом, жизнь монастыря постепенно наладилась, и летом стали приезжать многочисленные гости. Была устроена летняя гостиница, открыт киоск, где продавали свечи, иконы, четки; одна из монахинь выполняла роль экскурсовода, показывая приезжим обитель.

Правда, после получения Финляндией независимости положение православной церкви было сложным – до 1923 года она формально подчинялась Патриарху Московскому и всея Руси, но поддержание связей с Советской Россией было практически невозможно, поэтому Финская православная церковь перешла в подчинение Константинопольского патриарха.

В приграничной Линтуле часто находили временный или постоянный приют беженцы из СССР. При монастыре было кладбище, где нашли свой вечный покой многие русские (например, жена художника Юрия Репина, сына И.Е. Репина, Прасковья Андреевна Андреева, скончавшаяся в 1929 году).

А затем наступил трагический 1939 год. «Зимняя война» заставила покинуть родные места на Карельском перешейке и финнов, и русских. Вынуждены были уйти и монахини Линтульского монастыря. Сорок сестер навсегда оставили свою обитель, оказавшуюся во фронтовой зоне. С собой удалось взять лишь чтимую Иерусалимскую икону Божией Матери. Почти все погибло во время боевых действий в 1939-м, а затем в 1941 и 1944 годах. Э. Грин, в составе советских войск воевавший в 1944 году на Карельском перешейке, свидетельствует, что к этому времени от Линтулы уцелело только одно двухэтажное здание с кельями наверху и общей трапезной внизу. Остатки этого здания сохранились и до наших дней. Все остальное исчезло.