– Ты слабая, а из-за тебя мы не можем нормально жить. Ты мешаешь! Кто ты такая, чтобы судиться с тем, кто нас содержал? Когда ты сбежала, он лишил нас денег, и нам пришлось заложить даже эту квартиру. Мы в долгах! А Лилии требуется постоянные дорогостоящие процедуры. А теперь, когда мы умоляли его помочь нам, и он согласился, явилась ты, желая, чтобы наша жизнь превратилась в ад? Высоков не дал ни копейки! А еще пригрозил, что убьет, если поддержим тебя.

Отец презрительно цыкнул.

– Она эгоистка. Только о себе думает.

– Это я? Я эгоистка?! Это вы продали меня и моего ребенка! – закричала, удивляясь тому, как легко они перекинули вину на меня.

Сестра вновь схватила за волосы и с силой сжала, гневно цедя:

– Ничего бы с тобой не случилось! Отдала бы ребенка! Подумаешь, проблема. А ты сломала мне жизнь! Мне нужны эти деньги.

– Так зарабатывай их! – закричала ей в лицо.

Удар по щеке привел в чувство. Кому я тут что доказываю? Бесполезно. Закрыла ладонью лицо, чувствуя жар от сильного удара.

– Ты всегда была больной и странной, как тетя. Мышь. А когда встретилась с Высоковым… – она засмеялась. – Неужели ты посчитала, что смеешь надеяться, что такой мужчина заметил тебя?! Смешно. Ты никто! Если бы и заметил, то меня. Я сразу поняла, что не просто так Владимир к тебе подкатывает. А потом это… Как же я смеялась над тобой. А ты… глупая гусыня… поверила в любовь, розовую сказку. Но тебя поставили на место. Но нет… ты вернулась и посмела претендовать на большее, желая оболгать, обвинить Высокова. Ты кто такая? Дрянь!

Закусила губу, чувствуя во рту кровь. Надо же… Действительно, я наивная и глупая, раз поверила в то, что моя семья изменилась. Я для них никто. Как я могла думать, что все будет совсем иначе?

Все на своих местах. Я никогда не была нужна им.

Глянула на мать и прошептала:

– Мама, неужели ты меня никогда не любила? Неужели тебе все равно на меня и свою внучку?

Она даже не пожелала смотреть мне в глаза. Уставилась в одну точку – на свою тарелку на столе, а затем странно улыбнулась.

– Я всегда старалась быть доброй к тебе, но из-за тебя я больше не могла иметь детей. То, что я болею – это ты виновата. Все пошло после случайной беременности. Я… меня… – она посмотрела на отца и виновато проговорила: – Не помню, что тогда произошло, за что до сих пор испытываю стыд. Я забеременела от случайной связи – изнасилования. Я ненавидела тебя еще в утробе, но пришлось рожать. Отец ушел – собрал вещи и ушел, а я очень любила его. Ты стала разлучницей. Потом Саша… простил меня и даже записал тебя на свое имя. Но ты была совсем другой. Чужой. Я старалась любить тебя, ведь я мать, но не смогла. Для меня ты была… проклятьем. И тут моя сестра все оставила тебе, а нам так нужны были деньги. И я посчитала, что ты обязана нам и пошла к Высокову. Когда он дал огромную сумму и примерно рассказал что хочет, я… была рада. Почему тебе все, а Лилия должна страдать?

Смотрела на мать и была в шоке. Я заслужила? Перевела взгляд на отца, но моментально сжалась. Он испепелял меня своей ненавистью, отчего стало еще хуже.

– Хоть раз… подумай о нас. Отплати нам за то добро, что мы тебе дали. Ты росла в семье, не в приюте, мы старались для тебя. От тебя требуется отдать ребенка и забрать заявление. Исчезни! Перестань уничтожать нашу семью.

– Вашу семью? – глотая слезы, выдохнула в пустоту, чувствуя себя как никогда ужасно. Одно лишь было понятно – теперь я понимала, почему ко мне такое особое отношение.

Почувствовала толчок и ударилась о стену. Сестра с яростью сжимала кулаки, сдерживая себя от желания накинуться. Она снова ткнула в плечо и гневно закричала:

– Зачем ты приехала? Зачем? Он бы сжалился и дал мне денег. И тут ты со своей жаждой справедливости! Да кому она нужна?!

– Мне! Правда нужна мне и моей дочери! Я люблю свою дочь и хочу быть с ней! Как вы этого не понимаете?

– Ты все это начала! Ты! Не могла она смириться! Надо же, какая нашлась! Только о себе всегда печешься! А я… кто подумает обо мне? Тебе совсем плевать, что я умру, да?

Слезы катились по щекам. В груди так было больно, что не могла дышать. Я судорожно хватала воздух и пыталась успокоиться. Но не могла. Я не могла…

– Отпустите меня, пожалуйста. Я уеду…

– Нет! Теперь нет! Его люди через час приедут за тобой.

Растерялась, ужасаясь ее словам. Столько надежды и радости было в них, отчего я побледнела.

– За мной? Вы специально все подстроили, да?

– Да! Почему ты должна портить нам жизнь? Ты вообще не должна была появиться на свет и портить нам жизнь! А ты еще явилась и на что-то претендуешь. Сука! Из-за тебя нам грозит опасность. Мы слишком много знаем и возможности уйти нет, – отмечая, с каким ужасом смотрю на нее, сестра возмущенно приподнялась и, схватив за плечо, проорала: – Почему ты хоть раз в жизни не можешь подумать о нас? Ты испортила нам жизнь, так будь добра, отплати за все, что мы тебе дали!

Только мотала головой, не желая понимать. Я не хотела и не думала. Моя девочка… Почему всем плевать на нее? Они только беспокоятся о своих шкурах.

Посмотрела на мать и воскликнула:

– Алена – твоя внучка! Я не виновата в том, что с тобой случилось! Не виновата! И разве… вы будете счастливы, зная, что отдали нас на растерзание этому зверю? Разве деньги помогли вам? Нет! Вы жестокие и жадные. Надо же… Считаете, что дали мне много? Вы всю жизнь меня топтали, унижали и предавали. И теперь я должна отдать свою дочь Высокову?! Нет! Она моя! Моя! Я никогда с ней не поступлю так, как вы со мной!

Мать резко поднялась и процедила:

– Не нужно выставлять меня мразью! Всегда сложно сделать выбор! И я сделала его!

Раздался громкий, пронзительный звон в дверь. Мать с опаской посмотрела на отца, а он на часы, недовольно хмуря лоб.

Сестра схватила за локоть, с силой сжимая, отчего почувствовала боль. Попыталась оттолкнуть ее, но не получалось. Лилия быстро тащила меня в комнату, шипя ругательства про себя. А дальше… толкнула в спину, отчего я полетела на диван, продолжая закрывать ладонью рот, стараясь удержаться от рвотного позыва.

– Если хоть слово скажешь – я тебя придушу! Ты недостойна меня и моих страданий! Пора тебя приводить в чувство.

Оказавшись на диване, не могла поднять голову, чтобы посмотреть на нее. Так плохо еще никогда не было. И еще семья… Хотя о чем это я?! У меня ее никогда не было. Только Алена… Что же теперь будет с ней?

Чувствуя подступающую горечь, я сползла с дивана и, схватив пакет, выкидывая из него клубки пряжи, вытолкнула из себя все, что стояло в желудке. Была уверена, что они мне подсыпали что-то. Сомнений не было, отчего стало противно и мерзко.

И во всем виновата я. По своей наивности и глупости вновь оказалась в подобной ситуации. Но почему… почему такая несправедливость? Когда же я повзрослею? Почему не могу быть такой же, как они, безжалостной и эгоистичной хитрой тварью? После всего, что со мной случилось, я просто обязана быть такой. Но нет… я вновь и вновь наступаю на одни и те же грабли.