рисовал. Крашенная из синих потом спросила у него, почему мол, нет голых мужиков? Ответ ее не устроил и Сезам умер.

Шест призадумался, но от стены отвернулся. Затем мы выбрались, но широкую аллею, огражденную криво поставленными бытовыми вагончиками. Почти проспект и народу вдосталь — шуршат, матюгаются, снуют из сумрака в сумрак, прожигая день в деловой суете. И пахнет почти прилично — химией с примесью фекалий. У одного из вагончиков деловито махал метлой жилистый дедок в ватнике.

— Променад, — представила Таша. — Торговая жила Парка. Из общедоступных.

— А самый смак, надо полагать, в тихих клановых двориках, куда посторонним нельзя?

— Ну да, — пожала плечами женщина. — Хочешь чего-нибудь навороченного, договаривайся. Может свезет и топы выбросят на рынок чего ненужное. Нам сюда.

Клановая протиснулась между нагромождений пластиковых ящиков, одолела при нашем участии пяток метров узкого прохода, зажатого черно-серыми стенами, и выбралась в небольшой пятачок дворика. Пара контейнеров, немного стройматериала в навалку, сеть веревок в углу с обвисшим драным тентом — на гипермаркет откровенно не тянуло. По правую руку в теплушке виднеется дверь с небольшим кустарным крылечком, над которым подвешен мутный фонарь. Рядом кривенькая вывеска — «Март № 5».

— Клан Март, — отрекомендовала Таша. — Нос не воротим, лавка справная. А то, что выглядит неказисто, так это мартовский стиль.

— Чет не проникся, — озвучил Шест. — Командир?

— Ну может конфетка внутри, — хмыкнул я. Тощий не понял, но послушно проследовал за проводницей.

Вошли, погрузившись в полумрак, тревожимый легким ореолом керосинки. А запах на удивление приличный — смесь пищевого и горюче-смазочного. Вроде технически-бытового коктейля, что игриво щекочет ноздри. На стенках немного декора, пара тюков в одном торце, в другом — высокий прилавок, на который тяжело опирается бородатый мужик в возрасте.

При нашем появлении он захлопнул некое подобие амбарной книги и воззрился, держа угрюмо-нейтральную мимику. Лицо, прям скажем, не первой свежести, но взгляд живой, с деревенской хитринкой.

— Таша, — приветственно кивнул мужик. — Кого привела?

— Поздорову, Фунт, — спокойно улыбнулась клановая. — Как дела?

— А капает помаленьку. С благословения Оси. Так кого привела?

Бойцы скучковались у порога. Лады, выделю пару минут на вежливость и взаимное обнюхивание. Мы-таки в храме торговли, где важны ритуалы. Подумал и вздохнул — может и правда стареешь Джимми.

— Нас, — сказал тихо. — Она привела нас.

Торговец отлип от прилавка и нахмурился. Закатившая глаза Таша досадливо выдохнула:

— Они оказали клану услугу, мы обещали скидку. И твой должок Оторве будет погашен.

— А не та ли это страхолюдина, что завалила главного Чумку? — прищурился мужичок.

— Командир? — возгласы тощего и Фрау слились в один. Молодцы, не дают в обиду командира.

— Блять, — вздрогнула Таша. И с надеждой спросила: — А может все-таки поторгуем?

Я медленно приблизился к прилавку, наблюдая как руки торговца ненавязчиво опускаются в закрома. Чего-то там припрятано из болезненного. Но вы знаете ответ, да…

— Доставай Фунт, — попросил вежливо. — Спаси бизнес.

— Чего спасти? — Торговец замер, не в силах оторвать взгляда. Вот и вся история — поскребли черствую тушку, а под ней мякоть — не белая и нихера не пушистая.

— Я Джимми, — признался, держа ровный тон. — И я не страшный.

— Да как же! — не выдержал товарищ. И Таша солидарно закивала.

— Не наговаривайте на командира, — попросил спокойный голос Фрау. — Пожалуйста.

Я удивился. Да все удивились — Тощий забыл, что хотел сказать и просто смотрел. Условия для психологического давления, что начал развертывать, тупо сломаны. Но торгаш мгновенно ожил, прокашлялся и осторожно сказал:

— Вроде познакомились. Как насчет купить-продать?

Таша длинно выдохнула. Я махнул подопечным — к делу, пора забыть идейные разногласия. Бойцы бодро подкатили и озвучили — список не то, чтобы большой, но бизнесмен проникся, о чем свидетельствовала широкая улыбка и гаркнул:

— Сикки!

Вторая дверца, что просматривалась за прилавком, незамедлительно открылась и оттуда высунулась чумазая мордаха молодого паренька. Он состроил вопрос на курносом лице и Фунт кивнул:

— Топайте с ним, подберете товар. Так будет проще.

Через минуту мы остались с продавцом наедине. Клановая шмыгнула в закрома едва ли не раньше смены — надо полагать, не хотела о себе напоминать.

— Такие как ты редко ко мне заходят, — примирительно сказал торгаш. — Мы мартовские все больше по нижним строчкам рейтинга — кланы простые, без особых претензий, а био не хуже если понимаешь.

— Мы пилигримы, — намекнул весомо.

— Мигни, если шутка, — попросил мужчина. — Я посмеюсь.

Я не мигнул, и у торговца в глазах промелькнула явная оценка меня, как клиента тяжелого и неудобного.

— Вы на 67 позиции, — припомнил я. — Судя по тому, что не развернул наши хотелки, выбор у тебя неплохой. Хорошие угодья?

Фунт перетек в привычную позу, вновь облокотившись на засаленный прилавок, и прищурился:

— Гадаешь, откуда у 67 позиции хорошие сектора для промысла?

— Ответишь?

— Ну ты ведь не думаешь, что сектора распределяют чисто из рейтинга. В парке очень много условностей… — Мужчина фыркнул. — Очень много.

— А 67, чтобы сильно не борзеть? — На миг мелькнула мысль — зачем лезу в ненужное? От Парка мне нужна конкретика, никак не связанная с политикой. Но к информации, даже с виду никчемной, я привык относиться бережно.

— Чумки сильно борзели, — философски протянул мужчина. — И случился ты. А мы аккуратно пользуем дрожь в удобных секторах, отстегиваем, кому положено, и имеем достойный навар.

— Вот только я могу случиться и сам по себе, — порадовал собеседника. — Не напрягайся, у нас просто торговля. В довесок к обозначенному бойцами, меня интересует огнестрел и главное, патроны.

— Огнестрел контролируют топы, — явно огорчился Фунт. — Надо договариваться. Если сильно повезет, то продадут в личное пользование. Сразу предупреждаю, стоит дорого. Очень.

Мужик не договаривал, отделываясь полуправдой, но давить я не стал. Мы пока для него неизвестная величина со слабой рекомендацией Оторвы — таким все вкусняшки на первом свидании не отваливают. Пусть мнется, у меня есть Клин и его интерес. Сука, до чего же не хватает восполняемости боезапаса. Хоть в гоп-стоп иди.

Из кладовой магазинчика с шумом вывалился довольный тощий с тюками и улыбающаяся Фрау. Следом гневно сопел покрасневший подручный. Владелец торговой точки с удивлением покосился:

— Какие-то проблемы?

— Малец носки зажал, — отмахнулся Шест. — Фигня.

— С крокодильчиком, — прорвало юнца. — Зелененькие.

— Сикки, — надавил голосом Фунт. — Мы торгуем.

— Ага, — паренек шмыгнул, препарируя взглядом баул. — А я хожу в тех, что Петровна шьет. Все знают, что она хреново шьет.

— Заткнулся и ушел, — тяжело припечатал мужчина.

— Тощий, — окликнул я довольного бойца. — Зеленые носки с крокодильчиком — женские.

— И че? — не понял Шест. — Я прикладывал, налезут.

— Плати, — махнул я рукой. Бывай неизвестный Сикки, не ходить тебе