Я поставила машину в одном укромном местечке рядом с добротным кирпичным забором. Здесь имелся небольшой закуток, впереди – закрытые ворота. Вряд ли хозяева приедут сегодня. Я вышла из машины и направилась вдоль заборов. Буду высматривать местных жителей, наверняка кто-то из пенсионеров живет здесь, они должны были видеть или слышать хоть что-то.

Так и вышло. На одном участке, огороженном сеткой-рабицей, я заметила пожилую женщину. Она сортировала рассыпанные прямо на траве яблоки, укладывая их в ведра.

– Извините, пожалуйста, – крикнула я ей, – можно вас спросить?

Женщина подошла ко мне.

– Здравствуйте! Я журналист газеты «Горовск сегодня», Маша Иванова. У вас здесь, в лесу, не так давно нашли тело девочки. Вы что-нибудь слышали об этом?

Я не просто так назвалась журналисткой. Прессе простые люди охотно все рассказывают, это не милиция, которая, в случае чего, может и привлечь. Корочки пенсионеры обычно не спрашивают, они привыкли доверять своим согражданам. А Машей Ивановой я назвалась потому, что это распространенная фамилия, подозрений она не вызывает, наоборот, даже как-то успокаивает. Иванов – значит, свой.

Женщина сразу приняла скорбный вид. Было ей лет под шестьдесят, но выглядела она довольно-таки бодренькой.

– Как же не слышать?! Все слышали, все знают. Поселок целый месяц гудел! Родители теперь девочек-подростков за пределы дач не выпускают. Ужас-то какой!

– А что конкретно вы слышали?

– Так ведь ваши уже приезжали. Я даже помню, парня звали… Аркадием, кажется.

– Это наш сотрудник, с косичкой такой, высокий и худой, да?

– Да-да, он и был, обо всем нас расспрашивал… Мы ему уже все рассказали.

– Понимаете, Аркадий сейчас в отпуске, а его материалы передали мне, и руководство считает, что данных маловато, поэтому мне поручили опросить еще раз всех, кто что-то видел или слышал.

– Ишь вы, какие дотошные! Милиция столько не опрашивала, сколько вы, газетчики. Да вы заходите, чего же за забором-то стоять?

Она открыла калитку, и я вошла на территорию дачи. Хозяйка усадила меня на лавочку в тени, сама села на маленькую табуретку и продолжила перебирать яблоки.

– Разве милиция мало опрашивала местных?

– Да мы не слышали, чтобы они вообще кого-то опрашивали! Нашли девочку, милиция приехала…

– Простите, кто ее нашел?

– Наш один, из дачников. Пенсионер тут живет, как его зовут, не знаю. Дача у него там, дальше, – махнула хозяйка рукой в сторону, – он часто с собакой своей тут ходит. Мы еще смеялись над ним, сторожем его называли. Говорили, мол, с таким соседом и сторожа не надо! Гуляет с собакой, та рычит на чужих, иногда и лает. Вот. И в тот день он гулял, забрел в лес, собака и отрыла девочку. Она была, говорят, только чуть прикопана. Мужик этот милицию и вызвал…

– Кого арестовали по подозрению в убийстве?

– Бомжа одного. Тоже местного. Он на заброшенной даче жил, на том конце поселка. В баньке зимовал. Хороший был мужик, тихий. Колясиком его звали. Да его весь поселок знает.

– Что же, такой тихий – и девочку убил?

– Да никто из местных в это не верит! Зачем ему убивать? Он безобидный был. Жил подачками. Ходил по участкам, подбирал то, что люди выбрасывали. У кого яблок много уродилось, люди мешками в ямы ссыпали, у кого – огурцы переросли. У одних, помню, тыкв много было, так они крупные собрали, увезли их в город, а Колясик пришел – мелочь и подчистил. И ему хорошо, и хозяевам: убирать меньше. Я иногда ему хлеб зачерствевший в пакете выносила. А пару раз он мне участок вскапывал, моего зятя-то не дозовешься! Так я Колясику ведро картошки за это дала, хлеба пару буханок и бутылку, само собой. Он меня так благодарил! Нет, безобидный был человек. На участки не лазал, ничего не воровал, подбирал лишь то, что выбрасывали. Говорят, он раньше с семьей жил, и дети у него где-то есть… Только пил он очень сильно. Жена с ним разошлась, ему комната в коммуналке досталась. Так он и комнату пропил! Вот и бомжевал, бедолага.

– Извините, как вас зовут?

– Лидия Петровна я, меня здесь все знают.

– Лидия Петровна, вы не могли бы показать мне дачу, где Колясик обитал?

– Отчего не показать? Пошли, прогуляемся! Я хоть ноги немного разомну, а то сижу тут с яблоками уже второй день. Кстати, угощайтесь, яблоки у меня хорошие, сладкие, вон как соком налились!

Я похвалила эту «гордость» хозяйки, чем доставила ей большую радость. Пришлось мне взять несколько яблок с собой. Лидия Петровна сняла грязный фартук, и мы пошли с ней по дачной улице. Она вела меня как на экскурсии, все показывая и рассказывая о местных достопримечательностях.

– Здесь у нас Кузнецовы живут. У них сауна, представляете, прямо в доме! Вот молодцы, как придумали хорошо… А здесь – Валька-кошатница. У нее три кошки. Она их каждый раз с собой из города привозит. Они воробьев ловят, мы уж ей говорили. А когда она в город уезжает, кошек с собой забирает. И не лень ей столько дармоедов за собой таскать! А здесь у нас – директор какой-то фирмы. Видите – забор какой, под три метра высотой. Значит, есть что от людей прятать. А здесь…

Я слушала моего «экскурсовода», да и куда было мне деваться! Наконец мы пришли к заброшенной даче. Она приютилась на самом конце поселка. Сетка, когда-то огораживающая участок, местами погнулась, местами совсем упала на землю. Да и что здесь было воровать? Правда, на участке росли плодоносящие деревья и кусты. Хозяин их, похоже, даже поливал. Маленький одноэтажный домик покосился на один бок. Дверь была просто фанерной, так, для видимости. Я открыла ее и заглянула внутрь. Это оказалась кухня. Стол, буфет, старая посуда с отбитыми краями. Алюминиевые ложки и вилки. Почерневшая кастрюля. Видавший виды чайник. Ржавая электроплитка.

– Моя, – с гордостью сказала Лидия Петровна, – я выбросила, когда она перегорела, а он ее подобрал и починил.

Я вышла на свет божий. Да, запах в домике стоял еще тот! Все говорило о том, что хозяин дома – опустившийся человек. Но – не убийца. В самом деле, какой смысл – убивать девочку и не тронуть при этом ее золотые украшения, деньги и сотовый! Да и пустые бутылки в углу – явное свидетельство того, что Колясик, как говорят французы, не есть враг водки. А у алкашей эротический «запал» обычно равен нулю. Тогда как девочку перед смертью изнасиловали. Закономерный вопрос: кто это сделал? Милиция рассудила по-своему: если преступление совершилось, то виновного следует выявить. Или – назначить. В данном случае, похоже, менты выбрали последнее…

Мы возвращались к даче моей новой знакомой. Вдруг позади себя я услышала какой-то звук, не то шорох, не то тихий стук. Я обернулась, но успела увидеть только мелькнувшую тень. А может, мне показалось?

– Где живет пенсионер, обнаруживший девочку? – спросила я.

– Вон, в той стороне, – махнула Лидия Петровна, – сперва прямо, потом дойдете до колонки, а наискось от нее – дом с зеленым деревянным забором. Вот там он и живет.