– Так-то оно так, но неужели вы думаете, что еслидействительно какой-то маг там злодействует, то он будет списки составлять?

– Понимаете, стоимость этих занятий довольно высокая. Двадцатьдолларов за сеанс, это за десять занятий получается двести долларов. А разберут деньги, то должен быть учет. Ведь это же коммерческое учреждение, сталобыть, бухгалтерия должна быть. Ну конечно, не все показывается, уклонение отналогов, это понятно, но какой-то учет обязательно там есть.

– Что ж, поверю вам, рассуждаете вы довольно логично.

– Вот и ладненько, а теперь везите меня быстрее домой, а тоуже полпервого.

Всю дорогу Надежда отвлекала его пустой болтовней, чтобы онне успел спросить, за каким чертом ей-то, Надежде, сдалось все эторасследование и зачем она влезла в это опасное дело.

На следующий день после убийства Каморного в кабинетедиректора канала ПТЦ сидели Алена Багун и сам Пал Палыч. Секретарше Катеринебыло велено лечь у двери и никого не пускать, пусть хоть сам губернаторзаявится – нет, и все! Судя по внешнему виду, происшедшие трагические событияникак не сказались на Алене, только чуть резче выступили скулы да чуть большеобычного запали глаза, но это можно было списать на усталость и недосып.

– Что делать будем, Пал Палыч? – нарушила наконец Аленатягостное молчание.

– Сухари сушить, – грубо ответил он. – Потому чтоне знаю, как ты, а я точно с этого места скоро слечу. Одни старухи чего стоят.Сегодня еле на работу проскочил.

Действительно, неистовые поклонники, точнее поклонницы,знаменитого борца с мафией и всяческой несправедливостью журналиста АлександраКаморного прямо с вечера, с того времени, как посмотрели злополучный прямойэфир, немедленно организовали пикеты возле здания студии ПТЦ. Ночью гореликостры, собирались небольшие группы, под утро настроение толпы стало болееугрожающим. На плакатах было написано: «Саша, мы отомстим за тебя!», «Долойруководителей ПТЦ – самого коррумпированного канала!» и даже чуть ли не «Вечноживой!». Участники самостийного несанкционированного митинга требовалинемедленного расследования и наказания убийц их кумира – то есть они требовалинемедленного разоблачения происков Городской Нефтяной Компании, и это было хужевсего. Следовало немедленно митинг прекратить, но милиция, приехавшая посигналу о беспорядках, держалась пока в стороне и вела себя, по выражениюизвестного писателя, весьма индифферентно. К тому же этот кретин скоммерческого канала продолжал повторять с экрана одно и то же – что Саше,дескать, заткнули рот и что все знают, кто это сделал, только молчат, потомучто боятся мафии.

– Идиот! – плюнул Пал Палыч и выключилтелевизор. – Дождется, что ему самому рот заткнут.

– Не в нем дело, – заметила Алена, – нам не о нембеспокоиться нужно.

– Верно, – со вздохом согласился директор.

За прошедшую ночь он здорово сдал. Руки его дрожали, подглазами набрякли мешки, и весь он как-то сник, словно спущенный воздушный шар,так что занимал теперь свой шикарный костюм не полностью, оставалось еще многоместа. Брови, точный индикатор его настроения и самочувствия, потеряли всю своюзначимость и даже бархатный черный цвет и свисали теперь двумя серымичервячками.

– Значит, так. – Директор встряхнулся, потер висок ипоморщился. – Вытащить из архива все передачи Каморного, которые не протопливные дела. И крутить их подряд, просмотреть только предварительно, как бычего лишнего в эфир не пустить. И всякие слова, слезы и сопли там... Три днятакое посмотрят – всех затошнит, и после похорон про Каморного уже никто и невспомнит. Так что нам только несколько дней продержаться. Теперь дальше...

– Как с новостями быть? – напомнила Алена. – Вновостях никак нельзя такой факт обойти.

– Утренних не будет, а к двум часам что-нибудь придумаем. Тыиди, сама там с Катериной поговори, а я звонить буду.

Палыч приосанился и взял трубку своего личного телефона,чтобы отчитаться перед Теймуразом Аполлоновичем Нодия.

– Вот что, ребята, – говорила Алена несколькимсотрудникам, собравшимся вокруг нее, – давайте-ка расстараемся. Времени унас мало, так что надо быстренько просмотреть несколько передач Каморного ирешить, что можно показать в первую очередь.

– Алена Вячеславовна, – позвал бывший помощникКаморного Слава Бахтеев, – у нас тут вот какая идея – кое-что перемонтировать.

Они подошли к монтажному столу, за которым сидела СветаМалькова. Собственно, идея-то была не Славкина, а ее, она удачно использовалаее в свое время в репортаже Каморного о взрыве на «Черной Речке». Идеязаключалась в том, чтобы подмонтировать к голосу Каморного кадры из другойпередачи. То есть чтобы не было никаких разговоров о топливном бизнесе, а кактолько речь зайдет о разборках и мафии, так сразу показывать полки винныхмагазинов. Все знали – винный бизнес контролируется ладожскими. Вот пусть онитеперь и отдуваются. Прямо никаких имен не называть, чтобы не было потом кканалу претензий.

Алена внимательно посмотрела на экран монитора, потомперевела взгляд на Свету. Она правильно поняла, чья была идея, и еще то, чтоСвета уловила настроение директора канала и ее, Алены, и решила иметь дело сней.

– Слава, бери Николая и езжайте снимать сюжет для новостей,как народ реагирует на убийство Каморного.

– Тут и ехать никуда не надо, из окна снимать можно, –угрюмо пробормотал Николай.

– Снимай все подряд, ничего не выбирая, там разберемся.

После их ухода Алена обратилась к Свете:

– Еще что-то хочешь мне предложить?

– Можно, – спокойно сказала Света. – Еслиперемонтировать некоторые его передачи... Вот, смотрите.

Она показала на мониторе кадры знаменитой передачиКаморного, которую он сделал в свое время по поводу обманов и жульничества вторговле недвижимостью. Потом пошли кадры, переделанные Светой, и Аленапоразилась. Голос за кадром звучал тот же самый, и материал был тот же самый.Но благодаря монтажу передача получалась совершенно пресной и безликой.

– Неплохо, – протянула Алена и испытующе погляделаСвете в глаза. – Работа сделана большая, не понимаю только, какой у тебя вэтом деле интерес.

– Он мне не нравился, – спокойно ответила Света. –Он был... не совсем таким человеком, каким считали его пламенные старушки.

– Это я знаю, – подтвердила Алена.

– Так что если вам подходит мое предложение, перемонтируемнекоторые передачи – что успеем, конечно...

– Дело! – решительно сказала Алена. – Телезрителидолго такое смотреть не будут – на другой канал переключат. А там про Каморногомного не скажут – работал-то он у нас, стало быть, и все материалы у нас.

Они еще долго сидели за монтажным столом и работали. А когдавернулись Слава с оператором, Алена уже ушла докладывать Пал Палычу.