Алеша появился вечером. Сначала он с аппетитом уничтожил все заготовленные на сегодня и завтра съестные запасы, потом поинтересовался:

– Ну как, продвинулась?

– Пока не очень, – призналась она, – только одна идея возникла…

– Скрижали Завета?

– Откуда ты знаешь?

– С Павлом Последним сегодня поговорили, и он мне рассказал… – Алеша сделал паузу и не без ехидства продолжил, – о твоих изысках…

– И происках, – дополнила нисколько не обидевшаяся Кася. – Ну, и что ты об этом думаешь?

– Почему бы и нет, – пожал тот плечами, – в любом случае о местонахождении Скрижалей каких только историй не рассказывают. Ковчег со Скрижалями исчез после разрушения Иерусалимского Храма Навуходоносором в 586 году до н. э. По одной из версий, он был увезен в Вавилон, где его следы теряются, по другой – спрятан под краеугольным камнем в основании Храма. Именно этой версии придерживались тамплиеры, потратившее не одно десятилетие на его поиски. Согласно третьей, пророк Иеремия спрятал Ковчег в пещере. По четвертой, Ковчег был переправлен в Египет, а потом в Эфиопию. То есть выбор есть.

– И интересно, что есть описание Ковчега, но никак не Скрижалей.

– Ты права, их-то как раз никто и не видел.

– И никто не знает, на что они похожи, какой они формы и каковы их свойства.

– Согласен.

– И что Десять заповедей повторяют в более сокращенном варианте Книгу Мертвых, ты тоже согласен?

– Конечно, и знаешь, в связи с Книгой Мертвых, вернее, мне больше нравится все-таки оригинальное название: «Главы о восхождении к Свету», мне не дает покоя один вопрос.

– Поделишься?

– Сложно сформулировать, но попробую. Вначале эти молитвы произносили над саркофагом. Главным было произнесенное Слово. И факт, что в определенный период мы находим уже выгравированные на стенах погребальных комнат фараонов священные тексты, мне кажется странным.

– Почему? – слегка удивилась Кася, абсолютно не понимая, куда клонит ее друг.

– Это было концом подлинной традиции. Священное Слово с большой буквы не нуждалось в материальном подтверждении. Слово само по себе обладало силой. Но Слово постарались закрепить в материи, словно привязать. Значит, фараоны перестали верить в силу Священного Слова, они перестали чувствовать частицу Бога в себе.

Она слушала с нарастающим интересом и подхватила его мысль:

– Тогда получается, что выгравированные в погребальных залах тексты Книги Мертвых, или, будь по-твоему, «Глав восхождения к Свету», стали началом конца.

– Вот именно! Фараон уже больше не верил в собственную божественность, он не верил в собственную избранность. А если он сам не верил в это, как в это могли поверить его подданные?!

– Но что произошло, почему они перестали чувствовать эту частицу Бога в себе?

– Именно этот вопрос я и не перестаю себе задавать.

– И твоя мысль работает на мою гипотезу. Этот поворот вполне мог быть связан с потерей какого-то очень важного предмета, с которым они связывали свою божественность, свое бессмертие! С исчезновением Скрижалей! И потом появляется идея Договора Бога и израильского народа.

– Тексты в пирамидах появились гораздо раньше существования Моисея, даже если брать в расчет самую древнюю гипотезу.

Его собеседница быстро перелистнула только что прочитанное предисловие и нашла имя фараона, первым переставшего верить в силу Божественного Слова. Им был Унас, последний фараон V династии, правивший в 2375–2345 годах до нашей эры.

– Может быть, сначала их спрятали, считая последнего фараона больше недостойным великой тайны?

– Что касается Унаса, то он действительно правителем был нулевым. В государстве царил разброд, народ голодал, враги наступали со всех сторон, центральная власть ослабла, правители провинций творили что хотели, страна разлагалась на глазах. Кроме того, интересный факт: из всех пирамид царей V династии его пирамида самая маленькая, да еще почти сразу разрушившаяся.

– И в это время вполне мог произойти разрыв между светской властью и кастой жрецов, – продолжала гнуть свою линию Кася, – поэтому Унас и не доверял жрецам. А те лишили царскую власть своей поддержки, именно с этого момента Скрижали могли быть помещены в такое место, к которому фараон не имел доступа?

– То есть ты считаешь, что раньше он имел к ним доступ.

– Я считаю, что жрецы и религия сыграли одну из решающих ролей в объединении Египта. Вспомни союз Джосера и Имхотепа. Фараон считался сыном Бога, и, самое главное, он властвовал не только над земной жизнью своих подданных, это мы видим сплошь и рядом в истории. Фараон определял их существование за гранью земного мира.

Алеша задумался, его собеседница молчала.

– Это то, что называется «владеть душой и телом», – медленно произнес Алеша.

– Вот именно, душой и телом! Но отвернувшиеся от царской власти или разочаровавшиеся в личности фараона жрецы лишили его этой возможности.

– И очень хорошо, что лишили, фараон был всего лишь человеком и не мог обладать тем, что дано только Богу. Смерть должна оставаться спасением, когда больше нет никакой надежды…

Париж встретил Касю отвратительной погодой. Вроде бы август месяц, а такие проливные дожди и штормовые ветра! Рэйли был в Лондоне и должен был вернуться через пару дней. Ей пришлось дожидаться его приезда. Правда, возникла было идея съездить навестить Екатерину Великую, но, в конце концов, она решила с места не двигаться. Марго была в отъезде, Кирилл должен был появиться через неделю, и Кася только сейчас поняла, что нуждается в отдыхе. Ей просто жизненно необходимо было выспаться. Чем она и занялась, то есть спала, ела и гуляла. И через сорок восемь часов такого неактивного отдыха поняла, что силы начали возвращаться. Поэтому Рэйли она встретила во всеоружии. В его кабинете кроме сэра Артура сидели еще два человека. Один ей уже был известен по видеоконференциям: специалист по древнеегипетскому, шумерскому, аккадийскому и другим мертвым языкам ближневосточного региона – профессор Чарльз Ландауэр. Второго она видела впервые.

– Позвольте вам представить моего помощника Ирвинга, – коротко пояснил Рэйли.

Это был средних лет и среднего роста мужчина. Если так задуматься, он был идеальным представителем среднестатистического представителя мужской половины населения Европы: не худой и не полный, не высокий и не низкий, с серыми глазами и ничем не примечательным лицом. От размышлений ее оторвал голос Рэйли:

– Итак, я бы хотел, чтобы для начала вы рассказали нам о своих находках.

– Их не так уж много, – пожала плечами Кася.

– Мы вас слушаем, – почти приказал Рэйли.