На втором этапе исследования образцы пота 29 мужчин оценивали 77 молодых женщин-экспертов в возрасте от 18 до 33 лет, с регулярным менструальным циклом и отсутствием каких-либо выраженных проблем с обонянием. Экспертиза происходила в одинаковых условиях в одном и том же помещении. Запахи оценивались по следующим критериям: интенсивность, схожесть с запахом полового партнера, схожесть с запахом близких родственников, приятность, сексуальность, нежность, агрессивность, тревожность, физическая привлекательность, склонность к риску, запах, принадлежащий хорошему отцу, активность, напористость, надежность, доминантность. Женщины-эксперты заполняли, кроме того, общую анкету (содержащую личные сведения о возрасте, образовании, этнической принадлежности, количестве половых партнеров, возрасте начала половой жизни и пр.), а также указывали день месячного цикла (более детальные описания эксперимента (см. Бутовская и др. 2012).

При анализе данных женщины эксперты были разделены на три группы с учетом фазы месячного цикла в день эксперимента. Менструальный цикл женщин условно делится на 3 фазы: менструальную (1-6 дни цикла), фолликулярную (7-14 дни цикла) и лютеиновую (15-28 дни цикла). Такая длительность фаз справедлива для менструального цикла длиной в 28 дней.

Ряд исследователей приходят к выводу, что женщины в рецептивной (овуляторной) фазе способны идентифицировать по внешнему облику носителей «хороших генов» и по запаху наиболее подходящих для них по ГКГ партнеров. Наши данные дополняют общую картину. В этом случае идентичные требования предъявляются к любым потенциальным отцам ребенка: постоянным и кратковременным партнерам. Женщины по ольфакторным меткам могли идентифицировать мужчин с лучшим здоровьем, более маскулинных, то есть тех, кто ассоциируется с лучшими перспективами на обзаведение здоровым потомством. Предпочтение более маскулинных мужчин по запаху согласуется с данными о предпочтении более мужественных лиц женщинами России по сравнению с женщинами, проживающими в Германии, Франции, Исландии, Австралии, Австрии, Нидерландах, Новой Зеландии. Вероятно подобная специфика российской выборки связана с большей актуальностью характеристик мужчин, завязанных на здоровье в современной России. В первую очередь, речь идет о более низкой продолжительности жизни российских мужчин.

В ходе нашего эксперимента при анализе гормональных, морфологических и психологических показателей мужчин, были найдены следующие значимые различия. По самооценке мужчины, практикующие рискованные виды деятельности, оказались достоверно более жизнерадостными, добросовестными, напористыми, менее ленивыми, более здоровыми, более решительными и более агрессивными, чем студенты гуманитарных вузов.

Еще одно достоверно значимое различие между этими группами — межзрачковое расстояние, которое оказалось достоверно большим у представителей первой группы. Мужчины, практикующие рискованные виды деятельности имели в целом более крупные лица. Пальцевый индекс на правой руке (2D:4D) у них был ниже, что свидетельствует в пользу их более высокой маскулинности. Сходные выводы можно сделать и относительно размеров тела: большая ширина плеч по отношению к бедрам и более узкая талия. При анализе личностных качеств по опроснику NEO получены достоверные различия по шкале добросовестность. Мужчины, практикующие рискованные занятия оказались более добросовестными по сравнению с контрольной группой. По шкале нейротизма они продемонстрировали более низкие значения, что говорит об их лучшей приспособленности к жизни и умении справляться с нештатными ситуациями. Мужчины-экстремалы оказались менее открытыми новому опыту и более консервативными. В отношении признаков, характеризующих половое поведение, представители первой группы раньше вступали в половые отношения и имели большее количество партнерш (с учетом контроля по возрасту). По гормональным показателям (уровни кортизола и тестостерона) достоверно значимых различий между двумя группами найдено не было.

Для оценки зависимости морфологических и психологических характеристик, а также половых стратегий мужчин от их гормональных показателей (уровней тестостерона и кортизола) использовали факторный дисперсионный анализ. Как показал анализ, взаимодействие уровней тестостерона и кортизола явилось достоверным предиктором количества половых партнерш у мужчин. Самое большое их число оказалось у мужчин с высокими уровнями кортизола и тестостерона. Поскольку количество половых партнеров, как правило, увеличивается с возрастом, мы оценили связь между уровнями кортизола и тестостерона и возрастом у мужчин нашей выборки. Достоверной корреляции обнаружено не было.

Была выявлена значимая связь между уровнем кортизола мужчин и склонностью к сотрудничеству. Самыми высокими способностями к сотрудничеству по результатам анализа обладали мужчины с низким уровнем кортизола.

Мужчины с самыми высокими показателями межзрачкового расстояния считали себя более здоровыми и менее трусливыми, чем все остальные, а также давали минимальные оценки по нейротизму.

Наиболее сексуальными, приятными и нежными женщинам в менструальной фазе цикла казались запахи мужчин с низким уровнем кортизола. Они же расценивали по запаху как более спокойных, мужчин с высоким уровнем тестостерона и низким уровнем кортизола. Таким образом, в менструальной фазе женщины способны различать по запаху мужчин с разным уровнем тестостерона и кортизола и отдают предпочтение запахам мужчин с высоким уровнем тестостерона и низким уровнем кортизола.

Обнаружена достоверно значимая связь женских оценок запахов по критерию склонности к риску с самооценками мужчин по шкале открытости новому опыту.

В овуляторной фазе женщины давали максимальные оценки по критерию «надежный» мужчинам с низким уровнем кортизола и высоким уровнем тестостерона, а самые низкие — мужчинам с высоким уровнем тестостерона и кортизола. Кроме того, оценка мужского запаха по критерию «тревожный» была положительно сопряжена с высоким уровнем кортизола у мужчин. Девушки в овуляторной фазе дали наивысшие оценки уровня активности мужчинам со средними и высокими показателями по шкале экстраверсии. Наивысшие оценки по доминированию женщины в овуляторной фазе дали запахам мужчин с высокими показателями по шкале добросовестности. В лютеиновой фазе цикла оценки девушками мужчин по склонности к риску и доминированию коррелировали с мужскими самооценками по нейротизму.

На сегодняшний день в науке накопилось достаточно данных о существенной роли ольфакторных сигналов в сфере репродуктивного поведения человека. В этом аспекте человек демонстрирует отчетливое сходство с другими млекопитающими, в частности, приматами (лемурами, обезьянами Нового Света). Наши результаты подтверждают мнение о том, что достоверно значимые ассоциации, возникающие между женскими оценками запахов пота мужчин и их морфофизиологическими и психологическими параметрами, отражают объективную информацию. В частности, речь идет о распознавании по запаху не только гормонального статуса представителей противоположного пола, но и о способности адекватно ассоциировать запах с чертами личности, а также с такими сложными психологическими и морфологическими характеристиками, как доброта, жизнерадостность, напористость, миролюбие, решительность, симметричность, маскулинность и пр. Как показывают наши данные, женщины способны по запаху пота дифференцировать мужчин по шкале «спокойный». При этом данная характеристика достоверно коррелировала с низким уровнем кортизола у мужчин. Мужчины с высоким уровнем кортизола характеризовались повышенным нейротизмом и тревожностью и расценивались женщинами как менее привлекательные партнеры.