Сняв стекло и убрав его в сторону, я взял открытую канистру, это чтобы от испарений остаточных та выдохлась, и, подобравшись к горловине, стал осторожно вскрывать. Не до конца, но когда потекла тонкая струйка бензина, подставил горловину канистры. Дождавшись, когда та заполнится, перекрыл обе горловины, и, вернувшись к стволу, тут ветка толще, поставил канистру к вещам. От неё изрядно бензином несло, всё же немного пролил мимо, на руку ещё попало. Однако ничего, снова вооружившись инструментами, смог открыть капот двигателя. С другой стороны капот заблокирован веткой, на которой вертолёт держался, и, осмотревшись, я стал снимать детали, до которых мог дотянуться. У меня в вещмешке был пустой армейский рюкзак, как раз для этого дела взял, туда и складировал, отряхивая и очищая детали от масла. Фильтры все снял. В общем, хорошо прошёлся. Долго возился, с остановкой на ужин, потом продолжил. Спать тут же неподалёку от вертолёта устроился. А лёжа на ветке, размышлял. Почему я так всё тщательно делаю? Да, трофейный «Хьюи» машина неплохая, рабочая лошадка, и я решил забрать его с собой, в Аргентину, где мне так нравится жить. В этот раз одному или с женой и детьми. Своими детьми. Вот разберу вертолёт, загружу в морской контейнер и отправлю морем, а там соберу, документы сделаю, не проблема, уж знаю, к кому обратиться. У меня в Буэнос-Айресе половина жителей в знакомых, хотя те об этом и не знают. Я по прошлым реинкарнациям с ними знаком. Куплю фазенду или ранчо, там и будет тот стоять, буду на нём облётывать владения. Деньги на нём доставлю в Китай. Тоже ведь нужен для этого. Как бы ещё мой бронетранспортёр вывезти? Так, размышляя, я и уснул.

Утром я позавтракал, проснувшись, мысленно прикинул и решил, что хочу свежую дичь. То есть хотел сегодня вкусно поесть. Поэтому, взяв карабин, пошёл на охоту и вскоре добыл крупную упитанную птицу. Это был фазан, редкая добыча, уж больно она пуглива, но мясо диетическое и очень вкусное. А вообще флора и фауна тут поражает. Помню, читал памятку по Вьетнаму, вот что там было написано: «Большая часть территории Вьетнама – горы, покрытые тропическими лесами. Круглый год здесь царит тёплая погода, что благоприятствует развитию и размножению флоры и фауны. Именно по этой причине природа Вьетнама живописна, уникальна и разнообразна. Здесь можно встретить редких животных, которые обитают в тропиках и субтропиках. Сегодня популяция некоторых исчезающих видов активно уничтожается, диких животных отлавливают или убивают аборигены, для употребления в пищу. В отдельных районах страны местное население регулярно выполняет обряды жертвоприношения, истребляя ценных животных. Несмотря на негативное влияние человека на природу, животный мир Вьетнама по-прежнему богат».

Ощипывая тушку фазана, я размышлял о природе Вьетнама. Что я могу сказать? Подпишусь под каждым словом этой памятки, писал явно знающий человек. Всё так и есть. Разделав и распотрошив птицу, помыл её, тут родник рядом, нафаршировал разными овощами и немного фруктов добавил для вкуса, специй, обмазал специями тушку и, насадив на ветку, стал жарить на углях, что как раз были готовы. Запах пошёл в разные стороны просто обалденный. Это меня сильно обеспокоило, делиться я не собирался, мало ли кто на запах придёт, сам слюной исхожу. Ещё на сковороде свежих лепёшек испёк, вода для чая вскипела. И опасения мои оказались не беспочвенны, сначала заглянул дымчатый леопард, я его прогнал, потом понял по шуму в лесу, сюда идут люди. Именно сюда. Ветерок, что колыхал верхушки деревьев, дул в их сторону, и в то, что те не среагируют на этот запах, я не верил. Сняв фазана с вертела, я убрал тушку на сковороду и прикрыл тарелкой, тот был готов. Однако живности, что привлёк аромат, много, так что пока так укрою, а сам сбегаю, посмотрю, кто это. Уже через сто метров я заметил движение и встал за дерево, изучая группу солдат в форме армии Южного Вьетнама, но это были северяне. Я старшего узнал. Этот лейтенант был с тем капитаном, что меня как-то на четыре миллиона обманул, взял и не вернул. Мои же. Контрразведчики это. Шесть солдат и офицер, тот самый лейтенант. А между солдат шла девушка, растрёпанная, но от этого та только милее смотрелась. Дорогие национальные вьетнамские одеяния, ухоженная, хотя видно, что ей удалось немало побегать. Сразу ясно, что та не простой подросток. Отступив в сторону, я добежал до лагеря, поднялся на дерево и стал ждать. Солдаты появились внезапно, вот их нет, и вот выходят к костру и моим вещам со всех сторон с оружием на изготовку, косясь на остов вертолёта в ветвях. Их было пятеро, лейтенанта и ещё одного солдата не видно. Солдаты осматривались, когда я у них спросил, сидя на ветке:

– Кого ищете?

Те вскинули оружие, целясь в меня, я же, не делая резких движений, сказал:

– Зовите лейтенанта, я узнал его. Видел в Ханое. Скажите, к столу приглашает тот, кто у американцев угнал подводную лодку и передал её флоту северян.

– Повернись, – услышал я за спиной.

Обернувшись, я увидел лейтенанта с пленницей. Последнего солдата не видно, видимо страхует.

– Похож по описанию, – признал тот меня.

– А если бы не опознали? Пристрелили? – тут я посмотрел на девушку, что с интересом меня изучала, и схватился за грудь. – Ох, вы ранили меня в сердце, ваша красота способна убивать.

Сделав вид, что я потерял сознание, закатил глаза и стал заваливаться на спину, сорвавшись с ветки, девушка ахнула, но в воздухе ловко кувыркнувшись, я мягко упал на ноги, ведь тут семь метров до земли было. Я немного придержал падение, в полёте ухватившись за лиану, а то мог поломаться. Встав, я осмотрелся, произвёл ли впечатление, и снова обратился к девушке:

– Вы преступница, разите своей красотой налево и направо. Такую красоту нужно прятать. Вы оружие массового поражения. Хотя будь я вашим мужем, наоборот, всем бы демонстрировал, пусть завидуют.

Та только краснела, опустив глаза, я явно её смутил. Но голову та держала высоко, по губам только лёгкая улыбка скользила. Я же решил пока дальше её не смущать и сказал офицеру:

– Идём к столу. Фазана немного, но по кусочку хватит. Остальных сухпайками покормлю. Раз вы у меня в гостях, то я угощаю. А то ваше бурчание в желудках за километр слышно.

Вымыв руки в ручье и пройдя к костру, солдаты стали собираться рядом; настороженно поглядывая вокруг, вышел и шестой солдат. Быстро разделав фазана, расстелил тент вроде скатерти, достал все пайки, что были, лепёшки, и мы приступили к завтраку. Солдаты повесили над углями свои котелки с водой, чайку попить. А так видно, что давно не ели, накинулись с видом оголодавших, девушка тоже, я ей самые вкусные кусочки положил, ещё горячую лепёшку и поставил кружку с чаем, капнув туда мёда. Она сидела и изящно ела. Очень изящно, такому научить сложно, это врождённое, но её и учили тоже. Кто же она такая?

– Ты один здесь? – как бы между прочим спросил лейтенант, когда с завтраком было покончено и мы приступили к чаю.

– Я всегда действую один. У меня встречный вопрос. Товарищ лейтенант, а вам на семерых одна девчонка не мало будет? Давайте обменяемся. Я вам американский вертолёт «Хьюи», а вы мне эту девочку.

– Она не продаётся, – категоричным тоном сказал тот и, посмотрев наверх, на разбитый вертолёт, добавил: – Тем более не за такую цену.