– Но нас не выпускают за пределы Института!

– Официально, конечно, нет. Но мы не будем спрашивать. Всего час, леди! Никто и не заметит вашего отсутствия!

Видя мои сомнения, Григорий умоляюще улыбнулся.

– Соглашайтесь, Лира. Там, на площади, уже половина вашего курса гуляет. Сегодня выступают лицедеи, поставили шатёр, а у фокусника на плече сидит ручная обезьянка. Я сам видел, пока шёл сюда. Ну, или хотя бы просто пройдемся, и я ещё раз попытаюсь уговорить вас. Такая чудесная погода!

Если бы не подслушанные мысли, я бы никуда не пошла. Но жгучее, почти болезненное желание вернуть моё доверие выбило меня из колеи. Сама себя ругая, я протянула Григорию руку, и тот буквально засиял. Осторожно положил мою ладонь на свой локоть и повёл вдоль высокой каменной ограды.

Он смешил меня историями с кадетской практики, с нежностью рассказывал про своего коня, спрашивал о моих родителях и интересовался, какие мужчины мне нравятся. Я отшучивалась и уходила от ответа, но Григорий всё равно подлавливал меня так, что я вынуждена была отвечать.

Мы прошли совсем немного, когда впереди мелькнула фигура в тёмном пальто. Я остановилась, переживая, как бы Григория не заметили.

– Не бойтесь, леди. Там все такие, как я. Или думаете, откуда бы я знал, как можно пройти на территорию? Меня провели. Пойдёмте, познакомлю с ними, – и Григорий потянул меня вперёд.

Я радовалась, что дальше мы будем не наедине, это как-то стесняло. Ещё минута, и мы вышли на закрытую деревьями и кустами полянку перед оградой. Пять человек, две ученицы и три кадета, весело что-то обсуждали. Григорий поздоровался с молодыми людьми. Мы с девушками смущённо друг другу кивнули. Леди были помладше, и мы с ними мало общались.

– Ну что, все собрались? – пробасил незнакомый кадет

– Идёмте, всё самое интересное пропустим! – надула губки одна из леди.

– Юлия ещё не пришла. Вы идите, а я её дождусь. Встретимся возле фокусника, – один из кадетов пожал остальным руки и отошел в сторонку.

Кавалеры подали руки своим спутницам и повели к стене. Ругаться и говорить, что это неправильно и я никуда не пойду, было как-то неловко. Это испортило бы праздник остальным, и потом, мы же не вдвоём, нас много, так что формальности соблюдены. И до ужаса хочется посмотреть на обезьянку! Мы ведь ненадолго, всего на час, и сразу вернёмся. Никто и не заметит.

Леди весело щебетали, предвкушение праздника, приправленное перчинкой запретности, будоражило кровь. Я сбегаю из института! Подумать только! Судя по разговорам девушек, они проделывают это не в первый раз.

В каменной ограде оказалась дыра, стыдливо спрятавшаяся за кустами. Кадеты пролезали первыми и протягивали дамам руку, помогая пробраться. Приходилось пригибаться и смотреть под ноги, чтобы не упасть.

А ещё лаз был узким, и я беспокоилась, что здесь легко можно зацепиться и порвать или испачкать пальто. Но волновалась я зря, и вот стены института остались позади. Самый сложный и непоправимый шаг сделан. Как хорошо, что леди Амалия всего лишь эмпат и не может читать мыслей!

Следом за мной выбралась последняя пара и все пошли прочь, навстречу празднику, по вытоптанной множеством ног тропинке. И как леди ректор ещё не узнала про этот ход? Судя по следам, здесь ежедневно бегает табун учеников и учениц!

Фыркнув пришедшему на ум сравнению, я старалась не отставать от других. Григорий шёл рядом, если позволяла тропинка, или впереди, то и дело оборачиваясь. Через десять минут мы вышли к первым домам, и вот мы уже посреди сияющего огнями городка. Город стоит под стенами столицы, дома невысокие, люди приветливые. Или это просто так кажется? Я ведь и столицу видела только из окна кареты.

Кавалеры уверенно вели нас в центр, на площадь. Вдоль улицы, по которой мы шли, горели два газовых фонаря, и на каждом шагу полыхали костры в честь праздника. Возле них собирались компании, кое-где пели, везде смеялись.

Мы обходили группы людей стороной, а когда какой-то мужчина сделал комплимент одной из учениц, её спутник-кадет ответил такой бранью, что я покраснела до кончиков волос. Приятели дерзкого мужчины одобрительно заржали и, подхватив растерявшегося друга под руки, повели прочь.

Я во все глаза смотрела вокруг. Чем ближе мы подходили к площади, тем чаще попадались магазины. Мы прошли витрину с предметами для рукоделия, на той стороне улицы нарядный манекен приглашал в лавку портного, рядом поскрипывала на ветру вывеска цирюльника.

Шум толпы нарастал, и вскоре мы вышли на большую площадь. Вокруг пестрили палатки торговцев товарами и развлечениями, весёлые люди по одному, парами или компаниями бродили между палаток, смеясь и грея руки в рукавицах.

– Хочу выпить что-нибудь горячее, я замерзла, – одна из учениц бросила жалобный взгляд на своего кадета. Тот кивнул и, коротко попрощавшись с остальными, увёл леди к палатке с вывеской в виде чайника.

Я огляделась. Справа от нас на палатке вывеска в виде кошки, – интересно, что там? Прямо лавка сладостей с разноцветным пирожным на эмблеме. Дальше чайник, бусы, иголка и лента, пряник, рыбка. Я смотрела по сторонам, словно боялась что-то пропустить.

– Итак, леди, куда желаете заглянуть в первую очередь? – с улыбкой спросил Григорий. Остальные уже разошлись в разные стороны. Заметив, что я ищу других учениц взглядом, Григорий поспешил меня утешить:

– Мы с сокурсниками договорились, что встретимся через двадцать минут у палатки фокусника. Как раз к началу представления. А пока мы можем просто погулять.

Я кивнула и, опершись на предложенный локоть, с предвкушением пошла вперёд. Ожидание праздника, чуда бурлило в крови задорными пузырьками. Давно со мной такого не было!

В палатке с кошкой оказался магазин животных. Птички, щенки комнатных собачек, котята и даже мышки копошились в клетках, поставленных одна на другую. Все малыши выглядели несчастными, хотелось почесать и накормить каждого. Если бы я могла взять их всех себе!

Я еле заставила себя уйти оттуда. После душной лавки, наполненной гомоном и шебуршанием, Григорий повёл меня в лавку сладостей. Правда, по пути нам попалась та самая палатка с иголкой и лентой, пройти мимо я не смогла и долго стояла, разглядывая красивые безделушки.

Я настояла, что в этой лавке плачу сама, так как покупаю не себе, а в подарок. Григорий пожал плечами и отошёл в сторонку, дожидаться меня. В итоге я взяла широкую, в два пальца, тёмно-синюю ленту и несколько разрисованных деревянных бусин.

Когда я, счастливая, отошла от прилавка, Григория поблизости не было. Но нашёлся он быстро, кадет шагал в мою сторону, держа две дымящиеся кружки.

– Купила, что хотела? – улыбнулся он, когда подошёл ближе.

– Я бы с радостью скупила всю лавку, боюсь только, что мне это ни к чему, даже если хватило бы денег, – улыбнулась я.

– Понимаю. Я так же чувствую себя в оружейной. А уж когда начинаю выбирать ножны, это затягивается минимум на полдня. Вот, держи, надеюсь, немного согреешься, – Григорий протянул мне одну из кружек. Вопреки опасениям, она не обжигала, но именно грела руки. Внутри оказался тёплый ягодный напиток с травами и мёдом.