входу или проникновению за них. Здания не расположены так, чтобы поддерживать друг друга. Единственный случай, когда использовались природные оборонительные черты местности, можно найти в Руинах на холме, построенных на краю утеса. Их планировка явственно напоминает о Мапунгубве и Мапеле и, вероятно, совпадает по времени с ними и самыми ранними зданиями в Большом Зимбабве. Но здесь утес не окружает поселения. На остальные склоны холма можно легко взобраться — они не защищены стенами.

Выбор строительной техники Зимбабве продиктован изобилием глыб, которые сами откалывались и падали с голых гранитных холмов, что окружают поселение. Отолоение — это естественный процесс, следствие слабости кристаллической структуры скал и резких перепадов температуры, но его можно и стимулировать, если разжигать и тушить костры на скалах. Глыбы с параллельными сторонами можно выламывать и в результате получать удобные блоки для строительства. Уложенные с некоторым старанием, они придают фасаду вид почти ровной поверхности, тогда как их внутренние стороны могут оставаться более разнообразными. Отсутствие скрепляющего раствора и толщина стен дают конструкции гибкость, которая позволяет подлаживать ее к соседним структурам и передвигать, не нарушая порядка укладки. Такие методы возведения стен имеют глубокие, вековые корни в местной традиции.

В течение всего раннего железного века для жилья выбирались именно такие холмы, усеянные валунами, столь характерными для ландшафта плато. Разрывы между валунами заполнялись упавшими камнями, чтобы улучшить их природные защитные свойства. Позже каменные стены все еще рассматривались просто как внешние заслоны. Их не воспринимали как структуры, несущие нагрузку. На них не было крыш. Они не были частью жилых домов. Стены не соединялись друг с другом, им позволяли граничить, с чем и где угодно. Фасады стен не приводили в соответствие с внутренним заполнением. Общий планировочный базис зданий покоился на долгих и постоянно изменяющихся изгибах. Они воспроизводили формы заслонов и оград, которые можно найти в любом рабочем африканском поселке. В них не было ни намека на регулярность или повторяемость. Это базовая и необычная концепция каменных стен, столь сложно воспринимаемая западным умом, отражает полную культурную изоляцию строителей.

Хотя в техническом оснащении каменщиков за годы и века мало что изменилось, растущая элегантность их построек и улучшение в обработке материалов очевидны. В более поздних стенах блоки пригнаны тщательнее и лежат горизонтальными рядами, регулярность которых можно проследить на значительных расстояниях. Фасады этих блоков обработаны так, чтобы придать им вместе вид единой поверхности. Каждый ряд чуть отступает назад по сравнению с нижним; таким образом, вся стена постепенно склоняется назад в элегантном изгибе. Эти уступы образуют изящную и совершенно оригинальную, чисто местную систему составных, постепенно увеличивающихся изгибов. В углах дворов строились террасы с платформами. Возводились башенки и низкие цилиндрические алтари: Входные проемы удлиняли и делали более узкими за счет добавления низких, полукруглых «бастионов» внутри них, часто с пазами для деревянных дверных косяков.

Руины Большого Зимбабве

Несколько стен были украшены линиями наклонных блоков, образующих зубчатые или стропильные узоры. Один вход имел ряды разноцветных камней. Наверху внешних стен ставили цилиндрические башенки и вертикальные монолиты из естественного или обработанного камня. В жилых хижинах были толстые глиняные стены с отполированным до состояния глянцевой глиняной кожи фасадом. Очаги, платформы, сиденья и полки для посуды внутри были сделаны точно таким же способом. Были и закругленные бордюры, которые защищали подножия вне стен от разрушения и эрозии.

Глину использовали так же щедро и для тех же целей, что и камень. В обоих случаях целью было произвести впечатление, а не защитить или создать удобства для жилья.

Обитатели каменных зданий Большого Зимбабве могли исчисляться сотнями, но не тысячами. Если Эллиптическое здание, как самая крупная и наиболее внушительная постройка, была дворцом правителя, то другие ограды можно рассматривать как жилища его придворных: родственников, управителей, жрецов и чиновников, узкого круга ближайших администраторов. Остальную часть поселения, занимающую примерно 100 квадратных метров, населяли крестьяне, ремесленники и мастеровые, жившие в мазанках, от которых не осталось следов на поверхности. Сохранился только мусор от них в виде золы, костей и осколков посуды. Широкомасштабные раскопки вне оград, которые могли бы пролить свет на демографию, экономику, технику земледелия и социальную структуру комплекса, до сих пор еще не проводились…

Ремесло и торговля

Археологическая реконструкция развития Большого Зимбабве по-прежнему целиком основывается на воспоминаниях тех, кто рылся в руинах этого поселения в конце XIX в. Их находки показывают, что Большой Зимбабве был центром ремесел и производства. Здесь работали с золотом, медью и железом. Тигли и инструменты, которые использовали для превращения металла в тонкую проволоку для ручных и ножных браслетов, нашли среди мусора в Руинах на холме и Эллиптическом здании. Золотые бусины, золотая проволока и тонкие золотые пластинки, которыми покрывали деревянные вещи с резьбой, тоже были обнаружены в большом количестве. Железные желваки были найдены на полу пещеры в Руинах на холме. Также неподалеку находились остатки плавильных печей.

Из мыльного камня местные жители вырезали плоские широкие блюда. Их бока украшались резным узором: витые пересекающиеся нити или — по фризу — изображения длиннорогого скота, зебр или бабуинов. Монолиты увенчивались резными изображениями стилизованных птиц. Все это представляло собой зарождающийся скульптурный стиль. У него не было явных предшественников и последователей.

Терракотовые статуэтки домашних животных похожи на те, которые находили в поселениях Леопарде-Копье. Изо льна пряли и предположительно ткали, если судить по многочисленным веретенам, сделанным из черепков. Непохоже, чтобы лен рос поблизости. Скорее всего, он поставлялся из таких далеких мест, как равнина Замбези.

Похоже, что Большой Зимбабве находился прямо в центре торговой сети значительных масштабов. Здесь продукция со всего плато собиралась и перерабатывалась и многое из этого затем продавалось чужеземным купцам.

Уникальный склад самых разнообразных и экзотических товаров, был раскопан в 1902 г. в ограде прямо за Эллиптическим зданием. В нем можно найти много примеров контактов между областями плато и богатой заморской торговли. Так, на складе был большой запас железных мотыг местного производства, широко используемых в качестве дани и религиозных подношений среди шона. Там имелись во множестве витая проволока из железа, меди, бронзы и золота; золотые платины и бусины; медные слитки; медные украшения. Были найдены три железных гонга, каждый сделанный из двух металлических пластин, сплавленных по краям. Гонги — типичные музыкальные инструменты Западной Африки. Но также они — знак отличия вождя среди многих бантуязычных племен. Местные произведения, таким образом, состояли из экстравагантных украшений, весьма редких знаков отличия, престижных товаров и типичных культовых