страшно.

– Ну, почему ты не могла подождать, пока я к тебе приду?

– Я… Я была не уверена, что ты придешь. Тира сказала, что король злился, что я долго не прихожу в себя. Может быть, он…

– Злился? а можно вести себя иначе, когда ты трое суток без сознания?

Я опустила голову. Так мне все-аки поверили?

– Мне нужно увидеться с Лорисом.

– Забудь. Ты возвращаешься в госпиталь.

– Мне там не нравится! Я должна узнать, что происходит. Николас, мне, правда, там не нравится, та обстановка меня нервирует.

– Мара, не волнуйся, все хорошо. Давай вернемся, и я отвечу на все твои вопросы.

– Только скажи сначала, вы поверили Виктору?

– Да.

Уже через час я успокоилась. Виктор действительно золото. Представив королю документ о снижении налогов, подписанный Алией и дворянами, он сообщил, что я арестована. Его Величество хотел отправить тут же Николаса, но был остановлен сообщением об отравлении Алии. В качестве подтверждения Виктор предоставил бутылочку от яда. Едва Николас услышал про кианит, тут же сообщил и о моем отравлении. Король поверил и больше не потребовал никаких объяснений. И тут же они выехали обратно.

– Я не мог оставить Адриана во время ареста дворян, поэтому к тебе отправился Виктор. Мне оставалось только молиться, чтобы ты была жива, – закончил на этом свой рассказ Николас.

– Прости, – тихо сказала я.

– Надеюсь, ты никогда больше не заставишь меня так бояться за тебя.

– Я постараюсь. Просто… Я не могла по-другому.

– Ты бы могла дождаться меня. Зачем ты полезла к Нире?

– Потому что должна была это Алии. Она защищала меня много раз: когда узнала о предательстве дворян, каждый раз выгораживала меня перед священниками и инквизиторами. Пойми, она всегда становилась на мою сторону. Я дала ей слово, что помогу. Моя интуиция говорила, что нужно торопиться. Если бы Нира успела выбросить бутылочку из-под кианита, я бы никогда не смогла доказать об отравлении.

Николас молчал. Покачав головой, он просто обнял меня. Меня же мучил вопрос, который созрел давно, а ответ я найти не могла.

– Но почему именно Нира? Она казалась очень хорошей, понимающей, заботливой…

– На допросах она созналась. Ее дочь работала у Ковы. Он угрожал обвинить ее в колдовстве и сдать инквизиции.

– Мне все же непонятно. Я ведь могу лечить отравления, тогда почему же Алия умерла? – с трудом выговорила я последнее слово.

– Ты вылечивала ее каждый день. Яд, который Нира давала – не действовал, поэтому Кова пошел на крайние меры. Он пробрался к ней в спальню ночью и вколол ей огромную дозу яда. Думаю, она даже не проснулась.

Я почувствовала, как к глазам подступили слезы. Сволочь. Сгорел бы он в аду.

– Он арестован? – все же спросила я.

– Да. Он ничего не признал, но это не так уж и важно. Его казнят через пару дней.

– Он убил Алию, потому что хотел ее место?

– Да.

Я видела, как сжались кулаки Николаса. Не только я переживала о Алии.

– Теперь все будет хорошо, – прошептала я, осторожно коснувшись его плеча.

– Знаю. Сейчас самое главное, чтобы ты побыстрее восстановилась.

Я улыбнулась и плотнее прижалась к парню. Все хорошо. Он со мной. Все закончилось.

– А как же инквизитор? – вдруг испугалась я. – Я ведь во всем призналась.

– Не бойся, он уже больше никого не побеспокоит. Тем более тебя.

– Почему? – не поняла я.

– Потому что с того света еще никто не возвращался, – зло отозвался Николас.

– Он мертв? Почему? Как?..

Парень осторожно заглянул мне в глаза и ответил:

– Потому что никто не может трогать мою будущую жену.

– Что? – ошалело спросила я, дернувшись назад, и тут же зашипела от боли.

– Ничего. Не двигайся лучше, сиди спокойно.

Николас снова осторожно притянул меня к себе. Слыша, как размеренно и тихо стучит его сердце, и удобно устроившись рядом с ним, я начала засыпать. Все-таки для восстановления понадобится много времени. Уже чувствую, что засыпаю, все-таки решилась признаться:

– Я люблю тебя.

– Я тоже очень сильно люблю тебя. Спи, ведьмочка моя.

Ведьмочка. Меня еще никто так не называл. Что ж, мне нравится.

Сломанная любовь

Иногда просто наступает время для разлуки,

Даже если некуда уходить…

Теннесси Вильямс

Глава 1. Рыбаки

Был конец июля. На улице стояла жара уже несколько дней. Приятной телу температуры не было давно. Либо жара под тридцать градусов, либо дождь и гроза.

Я была в деревне возле дома. Каждую весну мы оставляли квартиру в городе и переезжали в деревню, на природу, на свежий воздух. Неожиданно из-за дома вышли двое мужчин. Одеты они было недешево, но просто. Футболка и джинсы с кроссовками на одном и какие-то штаны с рубашкой на втором. Меня они не заметили, так как я скрывалась от палящего солнца в тени деревьев. Мне же их было прекрасно видно и отчетливо слышно.

– Хозяева! – крикнул старший из них, постучав в дверь.

Ему было около тридцати, наверное. На их зов вышла мама.

– Да?

– Здравствуйте, – поздоровался незнакомец, – вы хозяйка?

– Да, я. Что-то случилось? – забеспокоилась она.

– Нет, нет, ничего. Просто мы рыбаки, нам ваши соседи сказали, что вы комнату сдаете. Мы хотели бы здесь отпуск провести, – объяснил он.

– Да, сдаю. Вы бы хотели ее снять?

– Если можно.

– Конечно, давайте пройдем, вы посмотрите, – обрадовано предложила мама.

– С удовольствием.

Я подошла ближе к дому и остановилась возле дерева. Прошло не меньше получаса, прежде чем мама вышла из дома.

– Женя! – позвала она меня.

– Что?

– У нас новые квартиранты, – по моему лицу она поняла, что я слышала их разговор. – Они вроде бы нормальные, но все же будь поосторожней, – как обычно предупредила она.

– Хорошо, не волнуйся. Мам, а как их зовут-то?

– Старшего Кирилл, младшего Антон.

– Ага, понятно. Ладно, я пойду, прогуляюсь, не теряй меня.

Гуляла я довольно долго. Пройдясь по роще, которая была рядом с нашим домом, я углубилась в лес. Там можно подышать свежим воздухом и подумать о своем, да и жара здесь ощущалась меньше. Уже возвращаясь домой, в самых дверях я столкнулась с одним из квартирантов.

Передо мной стоял высокий (на полголовы выше меня) мужчина лет двадцати. Коротко стриженные темные волосы были взъерошены. Красивый нос, аккуратные губы делали его лицо благородным и аристократическим. А глаза… Ярко-зеленые глаза всматривались в самую глубь. Он притягивал к себе взгляд. Это пугало, но не отталкивало. Я замерла в изумлении. Он был шикарен.

– Извините, – сказал объект моих мыслей, отступая и пропуская меня в дом. Я тряхнула головой:

– Это вы меня извините, –