Мне больше не хочется продолжать разговор и я просто смотрю на продолжающего размышлять о чем-то друга.

— Я тебя правильно понял: она даже знает, что ты лунатик? — ошарашивает вдруг меня Горра.

— И как давно ты об этом знаешь? — смотрю на него удивленными глазами.

— Помнишь, два года назад ты так же приехал сюда на день? Еще, кажется, была годовщина смерти Антонио.

— Помню.

— Так вот я тогда не мог заснуть. Сижу на этом самом месте, как в два часа ночи ты проходишь мимо и начинаешь спускаться по тропинке к виноградникам. Я окликаю тебя, но безрезультатно, решаю следовать за тобой. Почти догнав, наблюдаю картину, как ты подходишь к двум огороженным лозам на той стороне, а затем ложишься рядом и, обхватив ноги руками, просто спишь. Помню, как нес тебя на руках назад в дом, так как не смог просто оставить тебя там, на холодной земле.

— Почему ты об этом не рассказывал?

— За столько лет дружбы ты ни разу не упомянул, что лунатик, и я подумал, возможно, на это есть причина, — просто пожал плечами Горра. — Так она знает?

— Знает, — легко произношу я, а затем улыбаюсь, — так как каждую ночь я во сне приходил к ней.

— Вот видишь, мы с ней пока незнакомы, но я определенно уверен, что она для тебя намного больше, чем просто приятное знакомство.

— Даже если это и так, я предпочитаю оставить все как есть.

— Дело твое, — говорит Горра, но я слышу в его голосе разочарование.

Ночь. Я лежу в своей спальне, ворочаясь на кровати, так как вот уже несколько часов безуспешно пытаюсь заснуть. Перед глазами картина давних лет: я с Антонио стою возле именно тех, упомянутых Горрой, огороженных кованой изгородью, лоз винограда.

— Мы посадили их после свадебной церемонии, — говорит Антонио. — Одну зовут Софи, а вторую Антонио.

— Ты скучаешь по ней? — спрашиваю я.

— Каждый день.

— Мне бы хотелось с ней познакомиться, — говорю я. — Наверное, у вас были идеальные отношения.

— Идеальные? — улыбается Антонио. — Когда мы поженились, после нескольких месяцев рая наступили годы ада.

— Ада?

— Мы ссорились по каждому поводу, так как оказалось, что у нас нет ничего общего. Я был помешан на винограде, а она хотела жить в городе. Мы даже разъехались на время. И вот два гордеца скучают и страдают поодиночке, но, как бы ей не было плохо, я прекрасно знал, что она первая не решится приехать. И вот собрав букет полевых цветов, я стою ночью под ее балконом и пою нашу свадебную песню.

— Поешь?

— Певец из меня никакой, как дали мне понять тогда ее соседи, но оно того стоило. Мне даже кажется, мы потом не ссорились больше. Тогда я и понял…

— Что? — заинтересовался я.

— Что лучше с ссорами, но рядом с ней, чем вовсе без нее!

Открываю дверь и захожу в свою маленькую квартирку, с горестью осознаю, что ничуть по ней не соскучилась. Вокруг все мои любимые вещи, которые я сама выбирала, но сейчас это просто груда безделушек. Набрав свою любимую ванну с пеной, с удовольствием погружаюсь в нее в надежде, что она, как всегда, поможет, забрав все мое плохое состояние.

Верные подруги решают не оставлять меня надолго и в первый же вечер приходят в гости, прихватив еду из ресторана, прекрасно зная о моих кулинарных «творениях». И вот наступил момент исповеди, тот самый, которого они так долго ждали. Я рассказываю им о знакомстве, экскурсии по Мадриду, шопинге, походе в театр и первой ночи, проведенной у него дома. Насколько мне хотелось выговориться, но я решаю не упоминать о «ночном» Адане, а лишь говорю, как он галантно себя вел, и что это я настаивала на нашей совместной комнате в гостях у его друзей. Затем начинается описание моих первых выходок, и я не удивляюсь, когда у близняшек расширяются глаза. «Я же говорила, что они не поверят!» — говорю себе я, но начинаю улыбаться от этих прекрасных воспоминаний.

Дальше признаюсь, как начинаю его ревновать к другим девушкам, как мне хочется ощутить его губы на своих. И описывая ночь квеста, смакую каждый эпизод, теперь читая в глазах подруг зависть. В самых ярких красках описываю якобы наш первый секс, затем — ссору. Когда очередь доходит до примирения, Лотта не удерживается от комментариев:

— Я смотрю, вы любите мириться?

Решаю оставить ее замечание без ответа, так как упоминаю о нашей самой большой ссоре.

— Как он мог такое сказать? — возмущается теперь Аша.

— Я сама была виновата, — начинаю защищать его.

Тут же поясняю им, что сама его всегда вынуждала, и просто не понимаю, как он терпел меня со всеми моими выходками. Затем была Валенсия, наши прогулки по городу, как мы вели себя, как два влюбленных подростка. Затем — яхта и мое купание в море. Я вижу, что они вспомнили оранжевый жилет в руках Адана. Мы дружно смеемся, и я решаю добавить о моем огорчении, когда он не нырнул меня спасать.

Затем настала очередь Ибицы с очередными причудливыми проделками. Я рассказывала словно сказку и до последнего не верила, что это все происходило со мной. Наконец, настала очередь того страшного утра и записки.

— Теперь я понимаю, что наше знакомство с Томи просто банально! — с некой обидой говорит Лотта.

— Так значит, ты его любишь? — в очередной раз спрашивает Аша.

— Ну, конечно же, люблю! — с грустью произношу я. — Но меня одной, увы, мало.

— Прости, конечно, — вмешивается Лотта, — но после всего тобой сказанного я не поверю, чтобы мужчина прощал тебе столько и ничего к тебе не испытывал.

В душе я прекрасно осознаю, что это так, и даже уверенна, если бы он решился продолжить, у нас все могло бы получиться, но…

— Он не хочет серьезных отношений, — говорю я подругам, так как придерживаюсь плана не раскрывать настоящей причины его отречения от жизни. — Он трудоголик, и мы сразу с ним обсудили, что продолжения не будет.

— Очень жаль, — с горечью произносит Аша, — вы такая красивая пара.

— Это да, — поддерживает Лотта. — Иногда даже казалось, что вы уже вместе очень давно.

— Точно.

Мне ничего не остается, как улыбнуться подругам. Решаю не делиться с ними, что чувствовала рядом с ним себя именно так.

Проведя подруг, наливаю себе бокал вина и усаживаюсь за компьютер, так как мне предстоит завтра появиться после двух недель отдыха в издательстве. Печатаю статью по наброскам в органайзере. На глаза попадается значок электронной почты на рабочем столе, и, осознав, что не проверяла ее уже две недели, решаю просмотреть. Быстро пробегаю взглядом по отправителям и темам писем, но остаюсь расстроена, так как нет ничего интересного. «А что ты там хотела найти? Возможно, письмо от Адана? — спрашиваю я себя. — Это было бы интересно, учитывая, что у него нет твоего емейла, как и у тебя его. Да что там, у вас даже телефонов друг друга нет! — с унынием осознаю, что это чистая правда, а затем решаю найти в этом и хорошую сторону. — Еще не известно, как бы я себя вела, будь у меня его контакты. Да, определенно, я могла начать ему названивать. А вдруг бы он просто игнорировал звонки, зная, что это я? Не думаю, что мне бы пошло это на пользу. Определенно, мне от этого было бы только больнее, так что это даже к лучшему».