— Вы слышали приказ капитана. Давайте займемся делом.

Небо пылало.

Огненный шар сиял ослепительным светом, каким сверкает молния. Не будь он окутан плотной пеленой тумана, светившегося голубым, желтым, красным от внутреннего жара, на него было бы больно смотреть. Сквозь туманные испарения текли лохматые струи дыма, исходившего из стремительно вращающейся сердцевины облака. Отдельные струйки переплетались, завивались вихрями. По краям диска буйство красок постепенно угасало, сменяясь чернотой ночи. В эту черноту то и дело вырывались языки пламени и уходили по дуге обратно, рассыпая вокруг яркие искры. По экватору диск выбрасывал огненные протуберанцы, которые устремлялись прочь, подобно раскаленным кометам. Некоторые летели перед породившей их лавиной огня, но другие полыхали слева, справа — повсюду — вокруг кораблей. Они будут гореть еще долго и успеют пролететь не одну тысячу километров.

«Если одна из таких огненных молний попадет в нас — нам конец», — решила Лисса.

Облаченная в скафандр, она ждала, цепляясь за поручень возле переднего шлюза. На экране можно было увидеть лишь бледное подобие того, что ждало ее впереди.

«Дагмар» маневрировал при очень слабом ускорении. Магнитные поля, наверное, крайне затрудняли работу плазменных двигателей корабля. Сдвиги в стороны вызывали у Лиссы кратковременное головокружение, ей казалось, что царящий снаружи хаос вот-вот ворвется внутрь и испепелит ее.

Черные силуэты сузаянских кораблей вырисовывались на фоне надвигающегося огненного вихря. При столкновении корабли сцепились и теперь напоминали уродливый пенек с двумя сучками. Раскачиваясь, они кувыркались в космосе, а вокруг них кружились обломки.

Из раскаленного тумана выплеснулся язык пламени, полыхнул и исчез, не дотянувшись до «Дагмара» всего на несколько сотен метров. Вален рядом с Лиссой ахнул и едва сдержал рвущийся из горла крик. В наушниках Лиссы этот звук отозвался нестерпимо громко. Сквозь прозрачный щиток шлема Лисса видела, что по лицу капитана струится пот.

— Тебе не стоит здесь находиться, — сказала она ему. — Твое место — в командирской сфере.

Он покачал головой.

— К-корабль справится сам. Нам нужна каждая пара рук.

Лисса подумала: «По крайней мере, у него хватило здравого смысла не заявить, что он не станет подвергать команду риску, с которым не готов встретиться сам. Когда надвигается такой ужас, одинаково опасно в любом месте корабля. Но если бы он остался в рубке, он не оказался бы посреди метеоров и мог бы видеть всю картину в целом. И тогда смог бы в критический момент принять решение, недоступное искусственному интеллекту корабля, решение, которое могло бы всех нас спасти… Но я устала его уговаривать и знаю — уговоры бес полезны. Он настроен слишком решительно. И у нас действительно слишком мало рабочих рук».

Лисса подавила в своей душе страх, злость и горечь.

«Дагмар» должен был вот-вот состыковаться с сузаянскими кораблями.

И вот наступила невесомость. Лиссу окутала тишина, не слышно было даже звуков ее дыхания и биения сердца. Она знала, что сейчас компьютер «Дагмара» вышел на связь с Полумесяцем или Железным Блеском, или с высшим командованием сузаянских кораблей. Но передатчик Лиссы не был подключен к линии, по которой велись переговоры.

Женщина видела на экране трубу-тоннель, тянущуюся от воздушного шлюза: похожая на червя, эта штука казалась безобразной на фоне великолепия пылающих небес.

Паря в невесомости, Лисса чувствовала, что застряла в кошмарном сне. Сколько будет длиться этот ужас? Секунды, минуты, годы? Хоть бы все закончилось побыстрее. У них осталось примерно полчаса до того момента, как гибель станет неизбежной. Сможет ли Лисса еще полчаса удерживаться от дикого визга?

Как хоть кто-то смог сохранить рассудок на Найе?

Стыковка. Труба-тоннель соединила два корабля. Невесомость исчезла, но притяжение было очень слабым и тошнотворно переменчивым — «Дагмар» приноравливался к круговому вращению сузаянских кораблей.

Люк шлюза отъехал в сторону, открыв зев трубы. Лисса поспешно устремилась вперед, боясь, что у нее совсем сдадут нервы. Вален последовал за ней; они столкнулись, закружились в шутовских объятиях, потом их разнесло в разные стороны. Люк за ними закрылся. Несколько мгновений Лисса и Вален парили в темноте, и женщине очень хотелось прижаться к капитану.

Наконец открылся внутренний шлюз, в трубу хлынул воздух, и Лисса не сопротивлялась, когда ее подхватил воздушный поток. В узких полосках света фонарей, вмонтированных в скафандры, виднелся иней.

Потом воздух рассеялся. Теперь свет фонарей падал четкими лучами, которые выхватывали из темноты то одно, то другое. Тьма окутывала все вокруг, кроме корпусов кораблей и тысяч звезд за ними.

Из-за вращавшихся вокруг обломков притяжение все время менялось. Из-за обломков же было слишком опасно пустить в ход ранцевые реактивные двигатели. Пришлось бы постоянно уворачиваться, высчитывать траектории и притяжение… Это напоминало бы работу жонглера, только жонглировать пришлось бы не мячом, а собой.

А также другими.

Сузаянцы в длинных, многосуставчатых скафандрах ожидали избавления. Многие беспомощно кувыркались в невесомости. Нескольких жестоко тошнило, лицевые щитки их шлемов были испачканы рвотой. В живых осталась жалкая горстка тренированных космонавтов; они, как могли, старались присматривать за остальными, но их было слишком мало. Раненые при аварии неуклюже барахтались в невесомости, некоторых уносило прочь.

Люди направились за ними.

Возле места стыковки дела шли не так уж плохо. Труба-трап присоединилась к уцелевшей секции сузаянского корабля. Эскер и его помощники, хотя и непривыкшие к работе в открытом космосе, все же могли помочь сузаянской команде. А три робота с «Дагмара» занялись теми обломками, что полностью оторвались от потерпевших аварию кораблей. Роботы доставят на «Дагмар» пострадавших, которых отыщут внутри этих секций.

Но половина «Аметиста» оказалась полностью отрезанной от коридоров, ведущих к центральной секции. Из-за этого оставшиеся там сузаянцы оказались в западне: они не могли перейти в центральную секцию и дождаться прибытия спасателей.

Экипаж «Превосходства», прихватив запасные скафандры, еще до появления людей принялся собирать, стаскивать, приносить пострадавших в более или менее уцелевшее помещение поврежденного сектора — только туда и мог дотянуться носовой трап «Дагмара» после того, как пристыковался центральный трап.

Фонарь Лиссы осветил покореженный, дрейфующий в пространстве обломок. Она направилась туда. Обломок вращался и все время менял траекторию движения. Лисса уперлась ногами в смятый металл обшивки и вытащила уцелевшего сузаянца. Обезумев от страха, тот забился в ее руках.

— Да успокойся же, идиот! — простонала Лисса.

В ответ раздались звуки, которые она не могла ни понять, ни воспроизвести. Потом прозвучал спокойный и уверенный голос, сказавший что-то на том же самом языке, и сузаянец притих. Он не успокоился, нет, но замер и больше не мешал Лиссе. Тот же голос сказал на англи: