— «Стволы» — это круто, — сказал Чичик. — А если козлы наши ментам брякнут?..

— Вряд ли, — покрутил головой Клод. — Они, коты помойные, ментов бояться должны. Из-за меня… Они ведь меня типа ограбили… Но все равно, заявление в ментовку накатайте. Типа нашли эти «стволы» и сдавать их несете…

Но заявление написать никто не успел. Неожиданно из окна хаты, в которой жила коза, показалась голова главного козла. Оказывается, его ждала машина, «семерка». Игнат крикнул водиле, чтобы он подождал. Они сейчас спустятся.

— Ну вот, началось, — сразу напрягся Чес. И нервно стиснул рукоять пистолета.

— Я вот на всякий случай с собой прихватил. Как в жопу смотрел…

Клод передал Чичику крохотную коробочку на магнитных присосках.

— Маяк?

— Ага… Давайте с Чесом по-быстрому эту штуку присобачьте…

Пацаны мигом метнулись к «семерке», внаглую наехали на водилу. Типа не там стоит. А Чичик между делом сунул под днище радиомаяк.

В дальние края козлы собираются. Только куда бы они ни ехали, Клод и его пацаны намертво сели им на хвост. И как только представится удобный случай, разделаются с ними.

* * *

Не легкое это дело — спуститься по веревке с четвертого этажа на крышу универсама. Игнат спустился первым, натянул веревку — по ней со страдальческой миной на лице соскользнула Лара. Последним — Гена. Дальше пришлось спрыгивать с магазина. Игнат и Гена ничего, а вот Лара подвернула ногу.

Но ничего, идти может. Главное, никто не обратил на них особого внимания — ни менты, ни бандюки Клода.

Дальше проще. Поймали тачку — и в Москву, на Курский вокзал. Игнат беспрестанно крутил головой. Очень хотел узнать, сидит у них на хвосте погоня или нет. Это вопрос жизни и смерти: слишком крутая каша заварилась.

— Паря, ты чего озираешься? — спросил таксист. — За тобой что, волки гонятся?

В шутку спросил. И не догадывается, что попал в самую точку.

— Угадал, волки, — кивнул Игнат.

— Не-а, — не согласилась Лара. — Не волки, шакалы…

Может, она и права.

На Курском вокзале уже стоял электропоезд. Прежде чем сесть в вагон, Игнат еще раз проверился. Нет, погони за ними не было.

— Куда мы? — спросила Лара.

В принципе ей было все равно куда ехать. Лишь бы подальше от Битово, от Клода и его бандитов. А родителям она уже позвонила. Сказала, что, если она не уедет, ее будет ждать участь Вики.

— К другану моему, — сказал Игнат. — В армейке вместе служили. Он позже моего дембельнулся. Раздолбай еще тот. Но уже дома. В деревне живет, собственный дом…

— А он нас не прогонит?

— Прогонит, — кивнул Гена. — Если ты с ним, как с Чесом, разговаривать будешь…

— Ой, я умницей буду… А у него душ есть?

— А как же! И биде, и джакузи. И даже космическая ракета. Хочешь на Луну слетать? — съязвил Гена.

— Я тебя самого на этой Луне видела, понял? — огрызнулась Лара.

— Ну вот, а говорила, умницей будешь…

— А я исправлюсь…

Но исправлять пришлось Ваню Бушуева, друга Игната.

Три часа добирались до деревни, нашли его хату. А она, кстати, стояла с краю. Бревенчатый дом-пятистенок, а внутри дым коромыслом. Бутыль мутного самогона на столе, дым табачный — хоть топор вешай. Ваня пьяный в дрезину, рядом с ним конопатый деревенский битюк в том же угаре. Прямо на полу на грязных матрацах разложились. И две деревенские девахи. Страшные невообразимо. Одна здоровенная, вторая помельче, чем-то друг на друга похожи. В каких-то затрапезных сарафанах, грязные, мятые. Смотрят на Игната коровьими глазами, лениво смолят самокрутки.

— Буш, чего лежишь, гостей не встречаешь? — прогремел Игнат.

— Игнатка, братуха! — наконец-то узнал его Ваня.

Встал, покачнулся, шагнул к нему. Обнялись.

— Давай, братан, «малину» свою разгоняй! — улыбнулся Игнат. — Мы свою «малину» привезли…

Ваню чуть кондратий не хватил, когда он увидел Лару.

— Это мне? — тупо спросил он.

— Ага, по балде. — Лара показала зубы. — Давай, чувак, пошевеливайся. Хату освобождай. Не видишь, в гости к тебе пришкандыбачили?..

Ваня только икнул и захлопал глазами.

* * *

Степан был мрачнее тучи. Вместе с Хлебовым он из ГУВД возвращался. С расширенного совещания. Хвалили их. Как-никак самый высокий процент раскрываемое™. И не показной, как у некоторых. А потом — ложку дегтя в бочку меда. А где, господа сыскари, наш серийный убийца? Почему не изловлен злодей да на лобное место в клетке не доставлен? Может, вам помощь старших товарищей из МУРа нужна?

А ведь Хлебов совсем недавно обнадежил, что раз установили личность душегуба, то найдут и его самого.

— Что будем делать, Степаныч? — спросил он Степана.

— Думаю…

— Надумаешь, скажешь…

— Нет, не скажу…

— Почему?

— А потому, что сам своих мыслей боюсь…

Неслабый переполох устроил он местным бандюкам. Сафрона зачморил. Плохо, что до критической черты игру довел. Дальше беситься нельзя. Дальше беспредел может начаться. Именно поэтому не решался он взять в оборот Клода и его уродцев по полной программе. Вывезти бы их поодиночке в лес да прочистить мозги. Быстро бы рассказали, что с душегубом сделали. А он все откладывал.

Но начальство ждать не хочет. У всех отчетность, всем высокую раскрываемость по громким делам подавай. И плевать, в каких ты отношениях с местным криминалитетом.

Пожалуй, самое время открывать охоту на Клода. Но сначала с Сафроном переговорить надо.

Они подъезжали к отделению, когда зазвонил телефон.

— Да…

— Здравствуйте, господин майор… — певучий женский голосок завораживал.

— Жанна?

— Как вы быстро меня узнали… Степан уже забыл о каком-то там Клоде.

— А я просто знал, что вы мне позвоните, — недолго думая соврал он. — Ночь не спал, ждал вашего звонка…

— Вот и дождались… А я, между прочим, жаловаться вам собираюсь…

— На то, что я так и не свозил вас в ресторан?

— Нет, на своего соседа…

И снова пришлось вспомнить о Клоде.

— Он что, вытоптал грядки в вашем огороде?

— Вот-вот, присмотрел козел капусту. И в огород повадился…

— Значит, пора ему рога обломать…

— Вы знаете, я была бы очень рада, если бы у вас это получилось…

— Где вы сейчас?

— Дома у себя…