— Извини, — засмеялся он. — Вот оно как, без закуски-то пить. Закусить бы, конечно, не помешало… Ну да ладно…

— А вот же, есть, — вспомнил Андрюша. — Бабушка же нам пирог дала.

— Точно, — обрадовался папа. — Ты у меня молоток!

Он достал пакет и развернул его. Пирог был небольшой, круглый, с поджаристой коркой.

— Ну чего, пополам? — предложил папа.

— Не, я не буду, — отказался Андрюша.

— А чего так?

— Мне не нравится с лимоном, — объяснил Андрюша.

На самом деле он не пробовал пирог, но его отвращал сам факт использования лимона, который он терпеть не мог и считал ужасной кислятиной.

Бабушке, когда она пекла, он об этом не стал говорить. К тому же она бы его все равно не послушала и в конце концов заставила бы пробовать. С папой было другое дело.

— Ты уверен? — уточнил папа.

— Ага, — подтвердил Андрюша.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами папа и стал быстро есть пирог.

Андрюша, скучая, смотрел на уносившийся вдаль кораблик.

— Мы потом тебе мороженое купим, — не очень внятно сказал папа с набитым ртом.

— Эскимо? — оживился Андрюша.

— Ну, — односложно подтвердил папа.

Кораблик окончательно скрылся из глаз.

— Ну чего, пошли? — предложил папа, вытирая крошки со рта.

— В зоопарк? — обрадовался Андрюша.

— Ну, — снова лаконично и несколько туманно ответил папа.

Потом взял Андрюшу за руку, и они зашагали дальше.

— А далеко в зоопарк? — спросил Андрюша через некоторое время, когда они уже подходили к зданию метро.

— Далеко, — задумчиво ответил папа. — Отсюда не видно.

Он вынул из кармана деньги и пересчитал их. Андрюша понял, что какая-то мысль тревожила его.

— Слышь, Андрюха, — произнес папа каким-то необычным сладким голосом, — а может, ну его, этот зоопарк? На хрен он нам сдался, чего мы там не видели-то! Давай вот лучше я тебе шарик куплю. Смотри, какие шарики классные!

Действительно, прямо у метро за столиком сидела продавщица воздушных шаров.

Андрюше, однако, папино предложение активно не понравилось. Губы у него надулись, глаза повлажнели.

— А когда же в зоопарк? — спросил он.

— А в зоопарк в следующий раз. Сейчас все равно уже поздно. Звери скоро спать пойдут. Ну чего, покупаем шарик? Ты какой хочешь?

Андрюша нехотя взглянул в сторону продавщицы. Голубой, устремленный вверх шарик был привязан к столику, на котором лежала кучка разноцветных резинок. Резинки эти продавщица мгновенно надувала с помощью какого-то особого надувательного приспособления, ловко обвязывала горлышко надутого шарика ниткой и вручала эту нитку покупателям.

Удивительный процесс моментального превращения резинок в шарики так заинтересовал Андрюшу, что он невольно подошел поближе.

— Ага, сообразил, что к чему? Расчухал? Вот и молоток! — похвалил его папа. — Ты у меня настоящий мужик. Шарик — это же вещь. Можно в волейбол играть. Так какой берем?

— Такой, — сказал Андрюша, шмыгнув носом, и показал на болтавшийся на ниточке шарик.

— Дайте вот этот, — попросил продавщицу папа.

— Рубль, — равнодушно отреагировала продавщица и, выбрав из разноцветной кучки голубую резинку, подвинула ее к папе.

— Не, нам вон тот, надутый, — поправил ее папа, выкладывая на столик рубль.

— За надув еще полтинник, — так же равнодушно произнесла продавщица.

— Ничего себе! — возмутился папа. — Во обдираловка! Да я сам надую без проблем.

— Как хотите, — сказала продавщица и протянула папе нитку.

Папа раздраженно взял резинку и нитку и отошел в сторону.

Андрюша последовал за ним.

— Ты, сынок, не переживай, — сказал ему папа. — Я его тебе сейчас надую за милую душу.

— Только чтоб он не лопнул, — забеспокоился Андрюша.

Он видел однажды во дворе, как погиб такой шарик из-за неосторожного с ним обращения.

Шарик делался все больше и больше, а дядька все дул и дул, и шарик очень громко лопнул. Взрослые сильно смеялись, а девочка, для которой его надували, горько плакала.

Андрюше было жалко шарика и еще больше жалко девочку, но в то же время ему не понравилось, что она так рыдала.

Андрюша решил тогда ни за что не плакать в подобных случаях.

Пусть девчонки плачут!

А он, Андрюша, — мальчик, и слез от него не дождутся. Хотя, ясное дело, ужасно неприятно, когда чего-то лопается.

— Не боись, у меня не лопнет, — пообещал папа и вручил Андрюше нитку: — Держи, помогать будешь.

Он сунул резинку в рот и начал дуть. Тут же на месте резинки появился шарик и стал расти.

Андрюша с большим любопытством следил за ним. Было, конечно, не так интересно, как у продавщицы, но все равно хорошо.

Внезапно Андрюша обратил внимание, что шарик перестал увеличиваться в размерах. Мало того, он почему-то стал сокращаться, как резиновый насос, которым сосед накачивал круг для плавания.

Папа, державший шарик обеими руками, сильно покраснел, щеки его раздувались, по лицу потек пот. Он громко сопел, как будто выполнял какую-то тяжелую работу.

Андрюша очень удивился поначалу, но потом вдруг понял, что происходит. Это вовсе не папа надувал шарик. Наоборот, шарик надувал папу.

Папа, и без того толстый, постепенно становился еще толще. Это было очень смешно, и Андрюша весело расхохотался.

Папа услышал, как он смееется, и скосил на него глаза. Глаза у него были такие необычные, что Андрюша испугался.

Внезапно он догадался, что папа уже не хочет играться с шариком, но по каким-то причинам не может отпустить его. Шарик же, наоборот, явно хотел и дальше надувать папу. Он упорно продолжал сокращаться.

Папа что-то промычал, но Андрюша из этого мычания ничего не разобрал. Глаза у папы сильно покраснели и вылезли из орбит.

Что-то вдруг посыпалось и покатилось по тротуару. Оказалось, что это с треском отлетели пуговицы на папиных брюках.

Брюки съехали вниз, из них вывалился невероятных размеров живот, обтянутый рвущейся по швам майкой.

Андрюша в страхе увидел, что из носа, из ушей и даже из глаз у папы потекла кровь. Он скривил губы, пытаясь сообразить, что делать, но в это время раздался ужасный хлюпающий звук, и папа лопнул.

Что-то мокрое и теплое залепило Андрюше лицо. Он с отвращением сбросил это что-то с себя.