Девчонка нахмурилась и потом пробубнила:

– А потому что тетя Вега, она ушва, и не быво ее и не быво… А Данька пгоснувся… он бы геветь начав, я ж его знаю… а ядом… ядом быва папина снежная баба… Мама, а ты меня так давно к папе не водива! Тебе потому что некогда, а я… я сама догогу узнава…

– Чего на ребенка налетели?! – выскочила из комнаты Анна. – Ксюшенька, детка, иди к тете на ручки, дай родителям раздеться… А мы, Сонечка, между прочим, звонили вам домой, и Люся ходила, чтобы сказать, что Ксенька у нас. А только там никого не было, так что… Нечего на ребенка! Сами виноваты, а ребенка еще ругают! Нечего!

Анна серьезно ворчала на Софью, а та только довольно улыбалась – здесь по-настоящему любили ее Ксеньку… Хотя почему это только ЕЕ? Это еще и дочь Семена!

– Пап, привет… Шурка, здорово… Ого! А у вас здесь целая ярмарка! – вошел в комнату Семен.

В гостиной и в самом деле были по всем диванам разложены вещи, в центре стояли раскрытые сумки и витал дух переезда.

– Привет, Сень, – деловито сунул руку лодочкой Шурка. – Вот, собираемся… Домой.

– А и что ж такое с нами стряслось?! – хлопнул себя по бокам Овчаров. – Это чего ж мы так скоропостижно? И прямо по собственному желанию?

– Да какое там желание, Сеня! – сразу же кинулась жаловаться Анна. – Никакого желания, сразу тебе скажу! Так ведь этот!

– Да! – громко заявил «этот». – А потому что мне уже Витька звонил! Говорит, пока мы тут прохлаждаемся, ему там и выпить не с… кхм… Но это не основное! Главное – теща моя уже в нашу квартиру какого-то мужичка приволокла! Нет! Ты только подумай, Сень! Даже я к себе никогда не позволял там притащить мужичка какого или бабу, а она…

– Кого притащить?! – вытянула шею Анна.

– Это я для связки сказал! – мигом отскочил Шурка, но продолжал нападать: – А эта… И ведь бабе-то седьмой десяток! И в моем доме! Собирайся, Анна!

– Вот и езжай один! – слабенько отговаривалась Анна.

– И что?! Это чтобы я один на один с этой бабищей?! В смысле с тещей?! Ясно! Я все понял, ты мечтаешь быть… как это… веселой вдовой, вот!

Семен забрал Ксению из рук Анны и повел в кухню.

– Ксюш, давай рассказывай нам с мамой, где тут пироги? Есть хотим, прямо сил нет.

Девчушка деловито взобралась на стул и сняла полотенце с блюда.

– Во! А чайник там! Только он гоячий, мне нейзя тгогать, деда так сказав.

– Деда зря не скажет, – согласился Семен. – Чай я сам налью. Соня, садись…

– Погоди, Семен. Дай я хоть руки помою, а то от меня так рыбой несет…

– Рыбой? Ну да, я и в машине еще почувствовал, думал, может, какую рыбину где задавил…

Соня прошла в ванную, а следом за ней метнулся Овчаров. Он запер дверь на замок, притянул к себе Соню и жарко проговорил:

– Все! Больше ни шагу без меня, понятно? Будешь здесь!

– Сеня! Да что ты! Надо же… – счастливо терлась об его плечо Соня.

– А за твоими вещами мы сегодня же съездим вместе!

– Сень… ну погоди… дай я хоть руки вымою, – смеясь, увернулась Соня. – Я сама не могу, у меня уже в носу этот рыбий запах…

– А где ты рыбой-то пропахнуть успела? – не понимал Овчаров.

– Я… Я на выставку рыб ходила, – фыркнула Соня. – Я ж тебя звала, помнишь?

– Ага! И меня не дождалась! Терпи теперь! Потому что мне все равно! От тебя пахнет чудесно! Рыбка моя золотая! – не отпускал ее Семен. А Соня и не слишком сопротивлялась.

И все же в этом доме у них совсем не получилось остаться вдвоем.

– Сеня! Се-е-ень! – уже долбился в ванную Шурка, но поскольку ему и не думали открывать, он беседовал с дверью: – Это хорошо, что ты приехал. Се-е-ень! Я говорю, хорошо, что ты приехал! Сейчас нас и отвезешь! Нас до автовокзала, у меня уже и билеты есть… Сень, я говорю, нам бы поторопиться!

– Дядя Шуга, – послышался детский голосок. – Ну низя к ним сичас! Они ж там цевуюцца!

– Ага… – пробормотал Шурка и снова принялся долбиться: – Сень, я чего говорю-то… Ты там, конечно, еще поцелуйся немножко, а потом… нам на автовокзал надо! Ты уже поцеловался? Или еще нет? Нет, я ж не тороплю, я только так… стою здесь… Сень, но лучше бы поторопиться!

– Сень! – смеялась Соня. – Ну успокойся, видишь же, человек волнуется. Отвези, а я…

– А ты будешь ждать меня здесь!… И Ксеньку я с собой возьму, пусть прокатится… И чтобы не волновалась тут, с отцом девчонка едет!

Семью Шурки провожали недолго. Глава семьи так торопился, что даже как следует со всеми не попрощался.

– Все! Мы поехали… короче, звоните… Янка! Бери сумку! Да не эту, которая поменьше!

– Вот зачем ты Яну-то с собой тащишь? Пусть бы девчонка здесь осталась, – качал головой Василий Васильевич.

– Ой, дядь Вась! Так я ж ненадолго! – фыркала Янка. – Только кое-какие бумажки соберу, да вещичек побольше, а потом… Потом и сюда. Мы ж с Вадькой на подготовительные курсы записались. В театральный!

– А разве… – оторопел старший Овчаров. – Вадим же… Он же уже учится! Оканчивает аэрокосмическую академию…

– Ой, дядь Вася, ну какой из него аэрокосмонавт? – отмахнулась Янка. – И потом, куда он устроится-то с такой профессией? На Байконур? А я как без мужа здесь останусь? Нет уж, будем артистами. Оба!

Анна же не могла оторваться от Ксении.

– Ксюшенька, детка, летом приезжай к тете Ане, у тети Ани курочки есть, будем их хлебушком кормить…

– Пшена поклюют, хлебушком их, – ворчал Шурка.

– Я сказала, хлебушком! – рыкнула супруга. – Будем с тобой коровку пасти вместе… Вот дядя Шура купит нам коровку, а мы ее как начнем пасти!

– Приезжайте, – от всей души приглашал Василий Васильевич. – Приезжайте, места всем хватит.

– Да мы и приедем. Дядь Вась, куда ж мы… – трещала Анна. – Вот у вас свадьба через месяц, у Семена тоже намечается… Сень, месяц-то продержитесь? Или нам раньше приехать?

– Раньше? Да нет, Анюта. Мы продержимся, не беспокойтесь, – испугался Семен, прижал к себе Соню и тихонько шепнул ей прямо в ухо: – Сейчас они уедут, и сразу в загс!

* * *

А загсе народу было не протолкнуться. В розовой комнате волновались две невесты: одна – очень приятная дама в возрасте, наряженная в нежно-бирюзовое платье, а другая – молодая красавица в молочно-бежевом. Их наряды отличались от всех других. Не было ни огромных воздушных юбок, ни торчащей фаты, но они так и сияли красотой и счастьем!

– Наталья Дмитриевна! А колечко зачем сняли? – суетилась возле старшей невесты Люся. – Ну не помешало бы, в самом деле!

– Хочу, чтоб только Васино колечко было, – смущенно улыбалась женщина.