Люк мрачно наблюдал, как с борта корабля сошел элегантно одетый мужчина и как его бросилось приветствовать семейство Прескоттов, в том числе Амелия, которая обняла его за шею и поцеловала. Но Люк уверил себя, что она делает то, чего требуют от нее родители. Наверное, этот человек — делец, и ее отцу важно быть с ним в хороших отношениях. И Люк продолжал работать, мечтая о любовных утехах, которые ждут его ночью.

Но этой ночью Амелия не пришла на свидание, и Люк, скрежеща зубами от ярости, стоял в укрытии возле дома Прескоттов и смотрел, как все семейство лебезит перед своим гостем. А когда позднее Амелия вышла с незнакомцем на веранду и позволила ему поцеловать себя, Люк взорвался. Он выскочил из темноты и, забыв, что дал себе клятву отказаться от своего индейского происхождения и вписаться в мир белого человека, издал боевой клич команчей и набросился на незнакомца.

Услышавшие этот вопль Уилл Прескотт и его сыновья выскочили из дома и попытались отбить гостя. Но Люк дрался, как зверь, и отступил только, когда один из братьев Амелии побежал за ружьем. И тут Амелия вдруг истерически закричала: «Застрелите его! Застрелите этого бешеного индейца!» Люк окаменел.

Брат Амелии выстрелил и ранил его в плечо. Но Люк не побежал. Он стоял на месте, вперив ошеломленный взор в Амелию, а Уилл Прескотт выхватил ружье у сына и зло сказал:

— Он безоружен! Незачем его убивать — пусть убирается отсюда ко всем чертям.

Но Люк и тут не ушел. Он с трудом сделал вдох и сказал Амелии, глядя в ее взбешенные глаза:

— Ты говорила, что любишь меня.

— Я тебя люблю? — завизжала Амелия. — Да я тебя сроду в глаза не видела! — Она повернулась к брату, державшему ружье: — Убей его! Он спятил. Его нельзя оставлять на свободе.

Тогда Люк ушел, но не стал искать врача, чтобы ему перевязали рану. Он шел и шел, пока не дошел до родного становища и до женщины, которую звал матерью. Она вылечила рану у него на плече, но его сердечную рану вылечить было невозможно.

Погрузившись в воспоминания, Люк не заметил, как доскакал до бизонов. Он позволил себе отвлечься от охоты, и это было роковой ошибкой. Раздувая ноздри, на него с яростью несся бизон, который вознамерился было покрыть бизониху. Люк знал, что во время гона бизоны-самцы чрезвычайно опасны.

В мгновение ока Люк выхватил лук, вставил в него стрелу, натянул тетиву и выстрелил. Стрела попала туда, куда нужно — под ребро бизона, — и пронзила его легкое. Но бизон не остановился.

Жеребец Люка, отлично знавший, что надо делать, метнулся в сторону, и бизон промчался мимо. Люк успел пустить в него еще одну стрелу и опять попал в цель. Бизон ослабел, но ярость и боль гнали его на обидчика. Люк выстрелил еще раз, но промахнулся, и стрела вонзилась в мускулистую холку бизона. Не теряя самообладания, Люк вставил в лук еще стрелу, но жеребец вдруг резко шарахнулся в сторону. Люк понял, что падает, схватился за ремень и в то же мгновение ударился спиной о камни.

Не обращая внимания на боль, он подтянулся изо всех сил, но в ту секунду, когда он оторвался от земли, почувствовал резкий удар в плечо: бизон таки достал его рогами. Закусив губу, Люк цеплялся за ремень. Он знал, что если упадет, ему конец. Могучий бык просто растопчет его.

Люк подгонял жеребца криками на языке команчей. Кровь ручьем струилась у него из плеча, тело сводила судорога от боли. Он понимал, что недолго так сможет продержаться. Позади он слышал стук копыт разъяренного бизона. Но что это — не заложило ли ему уши? Звук копыт вроде бы отдалялся.

Люк сумел повернуть голову, понял, что бизон отстал, и почувствовал прилив радости. Его силы многократно возросли. Он подтянулся, сел на жеребца верхом, ударил его пятками и скомандовал остановиться. Наконец можно было отпустить ремень. И тут боль сжала его тело, как в огромном кулаке, Люк свалился с лошади и потерял сознание.

К Джеси, которая наблюдала эту страшную сцену, остолбенев от ужаса, вернулись силы. Она быстро спустилась со скалы и бросилась к Люку, пытаясь вспомнить все то, чему научил ее Мелонга.

Капитан Логан смотрел на сержанта Бэкема, который стоял перед его письменным столом.

— Ты уверен? — спросил он.

— Да, сэр.

Сержант Бэкем многое отдал бы за то, чтобы не приносить капитану дурную весть. Все в форту знали, что капитан Логан сильно огорчен похищением этой женщины. А теперь он огорчится еще больше.

— Как, говоришь, зовут этого человека?

— Блейк, сэр. Майкл Блейк. Он приехал из Джорджии с отрядом людей.

Логан внутренне застонал. Джеси говорила, что ее жениха зовут Майкл Блейк.

— Он сказал охране у ворот, что ищет мисс Джеси Кэлхоун и человека по имени Зак Ньютон. Он слышал, что они направились к нам в форт.

Ага, обрадовался капитан Логан. Джеси ведь приехала одна. Неужели она поначалу сбежала с другим? В ее истории было столько загадочного.

И Логан решил сказать Блейку, что любовник бросил Джеси, а теперь ее, к сожалению, похитили индейцы. Ни к чему Блейку знать, что он, Логан, всячески затягивал розыски ее матери, чтобы успеть уговорить Джеси выйти за него замуж. Может быть, Блейку и неизвестно о ее матери? В таком случае он не собирается ему про нее рассказывать.

— Кто-нибудь из солдат говорил с Блейком? — спросил он сержанта.

— Только часовой. Узнав, что речь идет об этой женщине, он тотчас послал за мной.

— Молодец! А теперь приведи сюда этого человека да помалкивай. И всем скажи, что, если кто-нибудь вздумает хоть слово пикнуть, я отправлю его в патруль в глубь территории команчей. Оттуда не возвращаются. Еще не хватало, чтобы штатские вмешивались в армейские дела. Тебе понятно, сержант?

— Понятно, сэр.

Когда сержант ушел, Логан откинулся на спинку кресла и достал трубку из письменного стола. Он разжег ее и глубоко затянулся. Курение всегда помогало ему расслабиться, а он хотел выглядеть абсолютно спокойным, рассказывая мистеру Блейку, как, к его глубочайшему прискорбию, индейцы похитили мисс Джеси прямо из постели. Он посылал солдат искать ее, но они не обнаружили ни следа. Он и впредь будет посылать патрули. Нет, никакого мужчины с ней не было. Видимо, он ее бросил. Она пришла одна и была так слаба, что едва добрела до ворот форта. Он поместил ее в комнату для гостей, чтобы она отдохнула и выспалась. Она обещала рассказать ему свою историю на следующее утро, но утром, увы, ее уже не было.

Логан улыбнулся. Придется мистеру Блейку убираться восвояси. Разумеется, он выразит ему соболезнование, но объяснит при этом, что посторонним нельзя оставаться в форту: это запрещается правилами безопасности, тем более что индейцы доставляют им массу хлопот. Лучше мистеру Блейку вернуться домой и там ждать известий относительно мисс Кэлхоун. Если только они будут, конечно.

Логан мог не беспокоиться. Даже офицерские жены будут помалкивать — если не хотят стать вдовами. Постепенно все это забудется. Забудется и Джеси, которую, как это ни прискорбно, они, наверное, никогда больше не увидят. Во всяком случае, живой.