Мне очень хотелось это сделать, но я не стал. Подумал: а если бы подобный плащ оказался у Теххи и ей захотелось бы отправиться на охоту за моими тайнами? Такой оборот дела совершенно меня не устроил бы. У меня было полно секретов, которыми мне не хотелось с ней делиться.

Самой страшной тайной, конечно, были сны, в которых я шастал на свидания к ее непостижимому папочке, Магистру Лойсо Пондохве. И конечно, я был рад, что Теххи не наблюдала за мной в тот теплый зимний день, когда леди Меламори затащила меня в сад бывшей резиденции Ордена Потаенной Травы. Память тогда сыграла со мной дурную шутку, волна сожалений о несбывшемся накрыла с головой и грозила унести – ох, как далеко. И все это наверняка было огромными буквами написано на моем лице.

И еще у меня имелось великое множество совершенно пустяковых, карликовых тайночек, в которые я тоже не собирался посвящать Теххи. Например, мне не хотелось бы, чтобы она застала меня сварливо распекающим ленивого курьера. Или, скажем, в разгар кровавой свалки, которую я устроил на пляже одного новорожденного мира. Убивать – оно, конечно, куда романтичней и возвышенней, чем ковырять в носу. А все равно нечем тут гордиться.

Теоретически Теххи вполне могла обладать точно таким же личным архивом под грифом «совершенно секретно». Во всяком случае, она имела на это полное право. Поэтому я решительно снял с себя волшебное рубище покойного укумбийского пирата и зашел в залитый голубоватым светом зал «Армстронга и Эллы», заметный настолько, насколько это вообще возможно.

– И вдруг тебя занесло сюда каким-то сумасшедшим ветром, в самом начале вечера. Какая роскошь! – улыбнулась Теххи.

Она вообще нечасто дает себе труд делать вид, что мое появление вызывает у нее чувство глубокой скорби. Но сегодня как-то особенно обрадовалась моему внезапному приходу, и это было просто великолепно.

– У Джуффина случился тяжелый приступ человеколюбия, и он отпустил меня попрыгать чуть ли не до полуночи, – объяснил я, усаживаясь на высокий табурет.

Многочисленные посетители замерли от восторга. На их глазах разворачивалась очередная серия романа «грозного сэра Макса» и дочки Магистра Лойсо Пондохвы, «великого и ужасного». Все-таки тяжело быть простым обывателем в мире, где нет телесериалов. Приходится довольствоваться обыкновенными сплетнями. А уж такие эпизоды, как наше с Теххи принародное свидание, – редчайший дар судьбы.

Впрочем, сама Теххи косилась на этих милых людей с заметной неприязнью.

– Целоваться мы, пожалуй, не будем, – решила она. – Бесплатно развлекать почтеннейшую публику – не моя стезя.

– Да? Жалко, – огорчился я. – Ну, как скажешь.

Присел на край табурета и принялся пересказывать драматические подробности визита цариц Хенха и сэра Мелифаро в «Мед Кумона».

– Да, у куманцев смешные обычаи, – рассеянно улыбнулась Теххи. – А медовый суп – это действительно ужасно, я один раз пробовала. Но эти девицы жрут его так, что брызги летят… Не завидую я бедняжке Мелифаро.

– Я тоже. Ежедневно обжираться сладким супом – я бы умер!

– Это как раз не самое страшное, – фыркнула Теххи. – Я говорю о том, что ему будет довольно трудно уговорить Кенлех просто остаться с ним наедине. Я уже молчу обо всем остальном.

– Да? А мне показалось, что он ей тоже нравится. Психолог из меня, конечно, тот еще. Но на сей раз я, кажется, не ошибаюсь.

– Дело не в том, кто кому нравится. Просто эти девочки привыкли к тому, что их всегда трое, и точка. Наверное, небо должно рухнуть на землю, чтобы Кенлех поняла, что какое-то событие может произойти только с нею одной, а не со всеми тремя сразу. Я понятно выражаюсь?

– Вполне. Бедняга Мелифаро, плохи его дела, если так. Слушай, а может быть, мне следует вмешаться?

– Попробуй, – рассмеялась Теххи. – Ты же их царь, да еще и законный муж. Просто скажи Кенлех, что даришь ее своему другу, и дело с концом.

– Да уж, – я озадаченно покачал головой. – Ладно, ну их всех к Темным Магистрам. Насколько я помню, у тебя в последнее время завелась какая-то помощница. Вот пусть она и работает, а мы с тобой куда-нибудь сбежим. Когда еще у меня выдастся свободный вечер. А в совместных прогулках по утрам есть что-то угнетающее, словно идешь не то на похороны, не то на рынок.

– И куда мы сбежим?

– Еще не знаю. Туда, где ты будешь со мной целоваться, наверное.

– О, таких мест в Ехо – хоть отбавляй, – заверила меня Теххи.

Мы изумительно провели вечер, романтический вирус, который я подцепил от горемычного Мелифаро, явно этому способствовал. Дело зашло так далеко, что за час до полуночи я послал зов Джуффину и нахально заявил, что могу немного задержаться.

«Задерживайся на здоровье, – согласился шеф. – На кой ты мне тут сдался? Только не больше чем на два часа. Я все-таки тешу себя надеждой, что к этому времени покончу со всеми дурацкими делами».

«Так много писанины?» – удивился я.

«И писанины тоже. А тут еще Кофа приволок мне подарок».

«Какой такой подарок?»

«Придешь – узнаешь. Должен же ты появиться на службе, хотя бы из любопытства».

Шеф знает, как подцепить меня на крючок. В течение получаса я сгорал от желания немедленно отправиться в Дом у Моста, а потом решил ни в чем себе не отказывать. Все к лучшему, Теххи как раз вознамерилась опытным путем выяснить, какие сновидения подстерегают нынче ночью жителей столицы Соединенного Королевства, а я ей, понятно, мешал.

Не так уж часто на моей памяти кто-то занимал Кресло Безутешных. Место для посетителей в Зале Общей Работы, проще говоря. Среди горожан не слишком много охотников лишний раз заходить в Дом у Моста.

Однако на сей раз в Кресле Безутешных сидели сразу два предполагаемых пострадавших. Поморгав, чтобы привыкнуть к яркому свету, я обнаружил, что на головах «безутешных» джентльменов красуются огромные меховые шапки, красноречиво свидетельствующие об их изамонском происхождении. Поскольку они удрученно молчали, не обращая на меня ни малейшего внимания, я отправился в кабинет Джуффина за информацией.

– Что случилось с нашими изамонскими друзьями? Зловещий Великий Магистр очередного мятежного Ордена сглазил шапки этих красавцев, и теперь они облезают буквально на глазах?

– Кто-то собирался задержаться на пару часов, – ехидно напомнил шеф. – Нельзя же быть таким любопытным!

– Можно. Должно же у меня быть хоть одно достоинство.

– Резонно. Но честно говоря, я еще сам толком не знаю, что случилось. Со слов Кофы я понял, что у них кто-то умер при загадочных обстоятельствах. Я как раз собирался с ними побеседовать. Даже не надеялся, что ты так быстро появишься.

– Конечно, вы не надеялись. Вы были в этом абсолютно уверены. И даже не пытайтесь убеждать меня в обратном.

– Ладно, не буду. Делать мне больше нечего – убеждать тебя в чем бы то ни было. Пошли, побеседуем с твоими приятелями.