— Так значит, ты боишься, — наконец подытожила девочка.

— Конечно боюсь! — ляпнул он, но тут же осекся. — Никому не говори, что я сказал тебе об этом.

— Кому не говорить? Калике?

— Она-то тут при чем?

Элани ответила с лукавой ухмылкой:

— Ни при чем.

— Что? Ты думаешь, я...

— Но ведь она тебе нравится, разве не так?

— Она всем нравится.

— Но тебе — особенно.

Изумленный, Рюичи не нашел ничего лучше, как расхохотаться.

— Эли, на самом деле я ее до смерти боюсь. У нее такой... такой сильный характер... Наверное, в этом все дело. Она мне нравится, но совсем не так, как ты думаешь. — Он поймал скептический взгляд девочки. — Честное слово, Эли. Клянусь.

Элани небрежно пожала плечами.

— Ну и ладно, — пискнула она. Рюичи окинул взглядом лесную поляну.

— Поверить не могу! Меня допрашивает сестренка, которая вдвое моложе...

Девочка растерянно заморгала.

— Как ты меня назвал? — робко переспросила она.

— Сестренка, — повторил Рюичи, глядя ей прямо в глаза.

— Сестра? — еще раз с надеждой спросила Элани и улыбнулась.

— Сестра.

Теперь, когда он начал интересоваться всем, что происходит вокруг, Рюичи внезапно осознал, сколько интересного он пропустил за те долгие недели, пока предавался тоске. Калика охотно стала рассказывать ему обо всем, что он хотел знать, обрадовавшись, что Рюичи наконец созрел для того, чтобы принимать живое участие в делах общины. Однако она предупредила, что не в праве открывать подробные планы тому, кто не является членом «Паракки». Рюичи пришлось смириться с этим и довольствоваться теми сведениями, которые ему позволяли узнать.

Разумеется, никто не забыл о том, что произошло на племенной ферме Осака и в Тасеме. «Паракка» разослала своих шпионов и задействовала сеть осведомителей, чтобы побольше разузнать о случившемся. Главное, надо было установить наверняка, имело ли место предательство, и если да — то кто именно выдал повстанцев королю. Никто не ведал, что сталось с людьми, которых захватили в плен во время разгрома драконьей фермы. Кроме того, жизненно важно было выяснить, куда подевались все припасы, которые хранились на складах «Паракки» в Тасеме. Если возможно было хоть что-то спасти после провала, то непременно стоило попытаться.

Однако этим дело не ограничивалось. Повстанцы по-прежнему почти ничего не знали о том, с какой целью король Макаан ведет охоту за резонантами. Калика также рассказала Рюичи о неких странных конструкциях, которые, откуда ни возьмись, обнаружились в разных уголках Доминионов. Впервые их заметили примерно зиму назад — они словно бы выросли прямо из земли за считанные недели, — но никто так до сих пор и не сумел выяснить их предназначение. Известно было лишь, что королевские солдаты охраняют их днем и ночью, никого не подпуская близко. Об этом тоже нужно было узнать как можно больше и составить соответствующий план действий.

— Король явно что-то задумал, — объявила Калика, обращаясь к Рюичи. Ее оливковые глаза пристально смотрели из-под оранжевой челки. — Мы убеждены, что у него есть какой-то замысел и он пытается воплотить его в жизнь с той самой поры, как взошел на трон.

Она сказала это таким тоном, что было ясно: у Калики нет и тени сомнения, что король Макаан получил власть незаконным путем. Но Рюичи не решился задавать вопросы, потому что в глубине души по-прежнему считал такие разговоры государственной изменой.

С Кией они виделись теперь очень редко, и это тревожило Рюичи. Чаще всего они встречались лишь за едой, да еще на тренировках по обращению с оружием или с Камнями Силы. Вот почему Рюичи очень обрадовался, когда их наставник под конец очередного сложного урока по управлению энергиями Потока (так именовалась сила, которую впитывали кристаллы), объявил, что на следующий день близнецы вместе с учителем отправятся в небольшое путешествие, чтобы попрактиковаться где-то в другом месте. Рюичи был искренне рад возможности какое-то время побыть наедине с сестрой — пусть даже это будет «время Потока». Они встретились на выходе из каньона Гар Дженны рано поутру, когда солнце еще пряталось за вершинами гор, окружавших лощину. Тропа петляла между деревьями, и брат с сестрой шли по ней, ощущая, как мир вокруг постепенно отогревается и пробуждается ото сна.

Их наставника звали Огара-чжин. Это был глубокий старец с длинными седыми волосами и бородой, ниспадавшей на грудь. Макушку его украшала обширная лысина, и передвигался он медленно, опираясь на резной деревянный посох; но в этом хрупком теле под легким пурпурным одеянием из шелковистой ткани билось сердце мудрого наставника, и об использовании Камней Силы Огара-чжин знал больше, чем кто бы то ни было. Впрочем, опыт Рюичи в этой области был довольно ограниченным — даже более ограниченным, чем он сам готов был признать; когда он впервые услышал имя учителя, то обратил внимание Кии, что оно очень похоже на имя их первого наставника, Зу-чжина. Лишь спустя некоторое время он выяснил, что к именам всех учителей Потока непременно добавляют частицу «чжин».

Рюичи надеялся, что во время путешествия они с сестрой смогут поболтать наедине, но эти упования оказались тщетными. Огара-чжин велел близнецам шагать с ним рядом и внимательно прислушиваться к его наставлениям.

— Чтобы овладеть оружием, — начал он надтреснутым, хрипловатым голосом, напоминавшим шуршание палой листвы, — вы должны понимать все его особенности. Самые незначительные крупицы сведений способны дать вам преимущество над противником и помочь одержать победу. Фехтовальщик может отменно владеть мечом; но кузнец знает все слабые места оружия. Он замечает все пороки металла при ковке и сумеет сломать клинок противника. То же самое относится и к энергетическим кристаллам. Сегодня я хочу показать вам не то, как использовать их, но почему они действуют.

Он надолго замолк, и теперь в лесу раздавался лишь шум их шагов да птичий гомон. Но ученики давно уже привыкли к многозначительному молчанию наставника. Рюичи был уверен, что тот нарочно испытывает их, чтобы приучить к терпению, — и уже давно усвоил, что если станет поторапливать учителя, то молчание продлится вдвое дольше. Вот почему и теперь он не рискнул подать голос.

— Взгляните на мою руку, — наконец объявил Огара-чжин и протянул вперед тонкую руку с сильно выступающими венами. — Она ведь дрожит, не так ли?

Они пригляделись повнимательнее. И впрямь, рука дрожала, в особенности указательный палец.

— Да, наставник, — хором подтвердили брат и сестра.

— И этот камень также дрожит, — заявил Огара-чжин, указывая на валун, поросший зеленым мхом. — И дерево дрожит, как дрожит и сама земля у меня под ногами. Они сотрясаются, они танцуют.

— Но почему же мы не видим этой дрожи? — изумилась Кия.