В полном молчании тридцать четыре глаза уставились в ожидании на меня, и я поняла: сама народ собрала — сама, Янка, на гулянку и веди.

***

В деревне Смазино.

Корову мы разукрасили знатно. На рога навязали бантов, глаза обвели тушью и даже рот помадой измазали. Надеть бедной животинке на ноги браслеты оказалось сложнее, и если бы не мой успокоительный разговор, летали бы мои помощники на рогах как миленькие. В общем, к утру вернули мы корову в стойло и заняли позиции.

Бабка, пришедшая чуть свет доить корову, вылетела из стойла как ошпаренная, громыхая на бегу пустым ведром и вопя, что есть мочи:

— ЛЮДИ, ЛЮДИ, ПОМОГИ-И-ИТЕ-Е-Е!

И тут следом, словно пава, выплывает наша корова, озадаченно смотрит по сторонам и идет прямо к дубу, на котором мы с Грегом засели.

— Засада, — шепчу я, а корова тем временем начинает наматывать вокруг нашего дерева круги и жалобно мычать. Я-то понимаю, почему бедняжка так делает, а вот как отвадить несчастную животинку, не знаю.

Начал собираться народ. Шушукаться. Мы с моими подельниками тоже, если можно так назвать махание руками между соседними деревьями. Хорошо хоть дубы в деревушке, куда мы наведались, мощные и высокие, а Бас ловкий. Всех порассаживал так, что никому не достать. Разве что сбить чем-нибудь.

В общем, корова мычит, мы молчим, народ гудит.

Пришел староста, точнее, его притащила перепуганная хозяйка коровы. Староста угрюмо почесал лысый затылок и приказал корову поймать и раздеть. И тут началось. Корова ловиться отказалась.

Сидя наверху, мы с хохотом наблюдали, как вся деревня ловила разряженную корову, а потом корова ловила деревню, точнее, ее жителей. Не знаю, что там решила корова, но разобраться с теми, кто не оценил ее нового образа, она решила знатно. И откуда в обычном деревенском животном столько прыткости, уж не переборщила ли я с нашептываниями? Я же сдуру ей ляпнула, что в этих бантах она самая красивая, и все быки будут при взгляде на нее штабелями падать. Может быть, животные правда меня понимают?

Пока я рассуждала, местные мужики, вооружившись вилами, взяли нашу корову в кольцо. Может быть, им даже удалось бы ее поймать, но тут появился Бас. Весь черный, мы ведь предварительно вымазали его в саже, с оленьими рогами на голове и мечом на боку.

— А ну-у-у бр-р-р-р-рысь от мое-е-ей неве-е-есты-ы-ы! — заорало чудовище.

Мужики с вилами ошалели, мы с Грегом чуть ли не хрюкали со смеху. А Бас меж тем наступал, продолжая:

— Ка-а-ак сме-е-ели вы-ы-ы, сме-е-ер-р-р-р-ртные, пр-р-р-р-рикосну-у-уться к мо-о-оей люби-и-имой? Ис-с-спепелю-ю-ю!

Мужики, покидав вилы, бросились врассыпную. Один особо прыткий решил забраться на наш дуб, но Бас, вовремя заметив его поползновения, не дал ему этого сделать, стащив с несчастного штаны. Так с голой задницей мужик и побежал через всю деревню. А Бас, вернувшись к корове, повел ее в лес. Не знаю, что он ей сказал, но шла она тихо и безропотно.

Через какое-то время Бас уже в своем нормальном виде вернулся за нами. Беззвучной стрелой перелетал он с дерева на дерево совершенно незаметным для окружающих. Меня всегда удивляла эта его способность — двигаться настолько тихо и быстро, что казалось, это не тушка бегемотика пролетела, а всего лишь подул легкий ветерок. Меня Бас снял первой и перенес к моим мальчикам, которые ранее наблюдали за происходящем с земли, а теперь собрались в лесу рядом с многострадальной коровой. Когда, наконец, все собрались и расселись по лошадям, мы двинулись к замку. Корова поплелась следом.

— Яна, — подъехал ко мне все еще давящийся смехом Грег, — что с коровой делать? Не отстает ведь.

— Придется с собой забрать, — я посмотрела на бедняжку, та мужественно старалась успеть за лошадьми. — Надо только хозяйке заплатить за нее, та ведь ни в чем не виновата.

Грег кивнул кому-то из ребят, и черная тень метнулась назад к деревне.

Вечером за бутылочкой хорошего вина мы все вместе заново переживали утреннее развлечение. Хохот стоял такой, что дрожали окна и подпрыгивала на столе посуда. Рога Баса передавались по кругу и по очереди примерялись моими мальчиками. Благо этот мир не был знаком со значением наличия рогов на мужской голове.

Корова же благополучно прижилась в замковом стойле, правда, с бантами расставаться она отказалась, поэтому Марте пришлось научиться их каждое утро перевязывать заново. А мы приступили к разработке следующей шалости.

В Криотском замке.

С каждым днем я все больше и больше радовалась тому, какие хорошие охранники мне достались. Послушные, исполнительные, за ловкость и силу вообще молчу. А Грег, тот вообще душка, поддерживал каждую мою задумку. Не жизнь, а мечта. Я ласково звала своих телохранителей «мои мальчики», а они меня «атаманша». За играми в приведений, оборотней и чертей я даже забыла, кто я, пока одним ранним утром в замок не явилась толпа селян.

— Ведьма! Ведьма! — орали они так, что я подумала, что наши похождения не прошли незамеченными, и меня пришли линчевать.

Грег, не разрешив мне выходить из замка, пошел узнавать, в чем дело.

— В деревню пришла ведьма и сказала, что хочет встретиться с атаманшей. Деревенские не знали, что делать, и поэтому прибежали к нам — все-таки мы здесь как бы высшая власть.

— Ни фига себе, — села я на стул. — А откуда ведьма знает про атаманшу?

— Неизвестно. Ведьма сказала, что будет ждать в лесу, мол, атаманша знает, где ее найти. А еще пригрозила деревенским, что если те не передадут ее слова атаманше, она проклянет всю деревню.

— Бас, ты что думаешь? — обратилась я к коту.

— Не-е-е зна-а-аю. Ве-е-едьм ви-и-идел, не-е-е люблю-ю-ю.

— Надо идти, — сделала я заключение. — Хотя бы для того, чтобы выяснить, что ей еще известно.

— Яна, ты уверена? — я уверено кивнула. — Кого возьмешь с собой?

— Всех. Полная боевая готовность. Рисковать я не собираюсь. Не такая дура. Правда, Бас?

— Иногда-а-а быва-а-аешь, — замурлыкал кот, за что тут же отхватил подзатыльник, но не обиделся.

Выехали мы за ворота замка, совершенно не зная, в каком направлении двигаться. Но, словно в ответ, к нам вышел старый облезлый волк и уставился на меня незрячими глазами.

— Да у нас проводник, — хмыкнула я, указывая Грегу на волка. — Веди, любезнейший, — крикнула я волку, давая понять, что поняла, кто он, и мы дружно поскакали за семенящим к лесу животным.

Через два часа волк привел нас на довольно большую поляну, где в центре на старом поваленном дереве сидела ведьма. У нас ведьм часто описывают как писаных красавиц с томным взором. Так вот, ничего вы о ведьмах не знаете. Во-первых, ведьма не человек, не может у человека, чем бы он ни болел, быть такая кожа. Во-вторых, воняло от нее так, как будто она собрала в лесу всю дохлятину и нацепила на себя. В-третьих, упорно не понимаю, как можно ходить в одежде из древесной коры.