– Богородова Майя Геннадьевна, – Майка высокомерно фыркнула. – Я – близкая подруга Лесковой Ларисы Николаевны!

– А раз близкая подруга Лесковой Ларисы Николаевны, то и покойную Алену Николаевну, смею предположить, знали не понаслышке. В таком случае, думаю, Вы тоже сможете предоставить некую информацию. Придется пригласить Вас для беседы.

– У меня времени нет – сидеть в Ваших коридорах…

– А мы Вас вызовем официальной повесточкой. И обещаю быть в следующий раз пунктуальным, – Колосков Юрий Петрович вежливо улыбнулся и даже поклонился вспыхнувшей от возмущения Майке. Майя, смерив его презрительным взглядом, круто развернулась на каблуках и под Ларисино тихое: «Допрыгалась!» вышла из кабинета.

– Извините, – Лариса, смущенная Майкиным неожиданным поведением, извинилась и присела на предложенный стул.

– Ничего, и не такое видели, – Колосков Юрий Петрович развел руками и приступил к делу.

«… Я получаю информацию через сны… Через сны и ощущения…» – Ингины слова целый день вертелись в голове. А через чужие сны она может получать информацию? Лариса немного жалела, что не успела сегодня рассказать Инге про свои «туманные» сны. Впрочем, может так и лучше – она успеет проверить, действительно ли в ее снах содержится некоторая информация или они являются… просто снами.

Лариса прикрыла за собой дверь комнаты и тихо, стараясь не разбудить недавно уснувших родителей, открыла дверцы книжного шкафа. Одну из полок занимали фотоальбомы, девушка бегло пробежалась взглядом по их корешкам и вытащила самый старый – в переплете из потертой и выцветшей кожи. В этом альбоме хранились старые семейные фотографии, сделанные еще до ее рождения. Лара иногда, еще будучи девочкой, рассматривала старые пожелтевшие снимки, хранившие историю ее семьи, но потом уже много лет не брала в руки этот альбом.

Забравшись с ногами на диван, она положила на колени фотоальбом и, медля его открыть, провела указательным пальцем по вытертому корешку. Что она хочет в нем найти? Она ведь даже не знает, что собирается в нем искать. Может, просто впечатлилась Ингиными признаниями о том, что той снятся «информационные» сны и теперь, как к соннику, решила прибегнуть к этому старому фотоальбому? «Инга, знаешь, мне уже три раза приснился туман! И я решила, что это – неспроста! Это что-то значит! И я решила разгадать свои сны с помощью старых фотографий», – Лариса усмехнулась, представив себе, как она заговорщицким тоном с фанатичным придыханием и с интонациями Госпожи Леонеллы вещает Инге про свои бредовые туманы. И правда бред…

…Ей опять снилось, что она пробирается сквозь хрипло дышащий и всхлипывающий туман. Ничего перед собой не видя она, выставив вперед руки, чтобы не наткнуться на какое-нибудь неожиданное препятствие, медленно шла вперед. Впрочем, понять, куда она идет – вперед, назад или в сторону – было нельзя, туман был плотным и однородным. Просто Лариса решила, что двигается вперед. Ей очень хотелось развернуться и броситься бегом назад, вдоль позвонков опять, как и в первый раз, разливался холод страха, но она упрямо шла, будто знала, что впереди ее ждут. Вскоре туман стал рассеиваться, и Лариса увидела знакомую «поляну». И снова, как и в прошлый раз, на «поляне», поджав под себя босые ноги, сидела девушка с печальными глазами.

– Не уберегли Аленку, – грустно сказала девушка, и на ее глазах показались слезы. Лариса остановилась от нее в трех шагах и удивленно посмотрела.

– Это она ее забрала… Она, – губы девушки дрожали, будто она боялась расплакаться. Лариса поежилась от холода и посмотрела себе под ноги, думая присесть. У нее много вопросов к этой девушке. Похоже, она знает, почему умерла Алена.

– Не садись! – девушка, увидев, что Лариса собирается присесть, испуганно вскрикнула. – Ты здесь ненадолго!

– Кто она? И кого забрала? Куда? – Лара послушно осталась стоять, но решила не терять времени и сразу задать интересующие ее вопросы.

– Алену забрала… – девушка испуганно огляделась. – Она и ко мне приходила… И к тебе придет! Останови их! Останови!

– Да кого остановить? Кто Вы?

– Я ж тебе уже сказала… И где искать – тоже.

С этими словами девушка вскочила на ноги и, развернувшись, торопливо пошла прочь от Ларисы.

– Постойте! – Лара сорвалась с места вслед за девушкой, ускользающей в туман, но ее ноги, как это и бывает во сне, сделались будто ватными. Каждый ее шаг пробуксовывал, и она передвигалась так медленно, словно брела в вязкой жиже.

– Подождите!

Девушка уже почти скрылась в тумане. И, о чудо, Ларисины ноги отпустила связывающая их сила, не дающая быстро идти. Лара от неожиданности споткнулась и упала на колено, но тут же вскочила и бросилась бегом к туману, в котором только что исчезла странная девушка. Но в тот момент, когда она уже готова была погрузиться в густую молочно-белую субстанцию, туман будто превратился в упругую резиновую стену и отшвырнул Ларису, едва она с разбегу ткнулась в него. На этом она и проснулась.

…Почему-то по дороге домой, когда она возвращалась от следователя, в голову пришла мысль пролистать старый семейный фотоальбом. Может, просто потому, что вспомнился второй сон, в котором странная девушка на вопрос, кто она, ответила «я твоя бабушка». Лариса своих бабушек знала хорошо, но все же решила просмотреть старые фотографии.

Ничего имеющего отношение к снам в альбоме не было. Он был папин, и папа еще будучи юношей вклеивал в него свои фотографии и фотографии друзей и сокурсников. Лариса, рассматривая старомодные прически юношей, улыбнулась: какие же они смешные! Хорошо, что современные молодые люди так уже не стригутся. Папин школьный выпускной… Смеющиеся девчонки и ребята, одетые не по современной моде. Три бравых друга улыбаются в объектив, мальчишка в центре – похоже, папа… Ему здесь лет семнадцать. Лариса улыбнулась. Сложно представить себе, что ее отец был когда-то таким задорным пацаном, носил смешную прическу и расклешенные джинсы. А вот он уже – повзрослевший юноша, студент. В объектив смотрит серьезным взглядом отличника и комсорга – никак иначе… А вот это уже, похоже, студенческая вечеринка. Девчонки и ребята. Фотокамера поймала не сделанные перед объективом серьезные выражения их лиц, а естественные, веселые и задорные, отражающие их настоящее настроение, А вот фотография, сделанная уже в студенческой аудитории кем-то исподтишка: папа задумчиво смотрит на сидящую за другой партой девушку. Он, похоже, влюблен в эту девушку, но она не замечает его взгляда. Повернувшись к нему профилем она, смеясь, что-то рассказывает своей подруге. Лариса перевернула страницу и тут же, пораженная догадкой, перелистнула ее обратно и уставилась на фотографию. Девушка, которой папа тайно любовался, очень напоминала ту странную девушку из снов. Сердце заколотилось сильнее от волнения и предчувствия разгадки. Лариса лихорадочно пролистала еще несколько страниц и снова наткнулась на фотографию той же девушки. Крупная портретная фотография, вложенная между страниц. Лариса поднесла ее поближе к глазам. Девушке на снимке тоже было около двадцати лет, только все же, не смотря на сильное сходство с незнакомкой из снов, это была не она. Волосы, заплетенные в две косы, тоже светлые, черты лица – все равно что снятая копия с девушки из снов, но вот глаза – другие. У девушки на снимке глаза были светлые, у девушки из снов – карие и другой формы. Не она, но очень похожа… Лариса перевернула фотографию и увидела дарственную надпись. «Любимому Коле на долгую память от Ольги». Ну надо же, Лариса даже засмеялась – как она сразу не догадалась! Пролистала еще несколько страниц и наткнулась на обязательные свадебные фотографии. Эта девушка, обряженная в белое платье и громоздкую фату, держит под руку серьезного юношу – Ларисиного отца. Дальше эта же девушка, только уже повзрослевшая и коротко стриженная, держит на руках толстощекого, удивленно таращившего в объектив круглые глаза, ребенка. Этим ребенком была сама Лариса, а девушкой – ее мама.