– Да, вполне разумно.

– Так вот, все это – ложь, – заявил Рейф.

– То есть тебя не привлекают пышные голубоглазые блондинки?

– Безусловно привлекают. И даже очень. Но лишь потому, что напоминают мне тебя.

«Ой!» – мысленно воскликнула Клио. Что-то случилось с ее коленями… Они почему-то стали подгибаться. А жар между ног сделался совершенно нестерпимым.

– Так вот, твое тело… – Он снова к ней приблизился. – Оно всегда присутствует в моих самых греховных мечтах. И я много лет гадал: а как ты выглядишь без одежды?

– Что ж… – пробормотала Клио и опустила руки, которыми прижимала платье к груди (оно сразу же оказалось на полу). – Больше не гадай.

Но она не была нагой. Даже когда платье и корсет упали к ее ногам, на ней оставалась сорочка и нижние юбки. Однако тончайшая хлопковая ткань почти ничего не оставляла воображению.

Рейф онемел. И оцепенел. Стоял без движения и молча смотрел на нее.

Тут Клио взялась за бантик на вороте сорочки и развязала его. Она ужасно волновалась, – но если уж зашла так далеко, то вовсе не для того, чтобы отступать. Более того, она знала: если Рейф покинет ее сейчас, полуодетую и уязвимую, то ее гордость этого не переживет. Но почему же Рейф… Почему он старается отвести глаза? О боже, наверное, все его признания – ложь, придуманная лишь для того, чтобы успокоить ее. А она, дура, поверила, что он и в самом деле находил ее соблазнительной. И вот он сейчас стоит на расстоянии вытянутой руки от ее полуобнаженного тела – и не шевелится. Почему, почему, почему?!

Тихонько вздохнув, Клио опустила глаза. И раздумала снимать сорочку. Наверное, ей следовало срочно прикрыться. И найти место, где можно было бы спрятаться от очередного унижения. Возможно, в чулане. Хотя лучше, конечно, провалиться сквозь землю.

– Нет, Клио, не надо обижаться. Ты не поняла. – Рейф прижал ее к столбику кровати. – Не двигайся, милая. – И он снова окинул ее пылающим взглядом.

«Так-то лучше!» – промелькнуло у нее. И Клио почудилось, что она вот-вот задохнется от возбуждения. О боже, теперь она точно знала, что Рейф считал ее привлекательной. И ее тело – тоже!

– Клио… посмотри на себя, – прохрипел он.

Она подчинилась и, склонив голову, окинула себя взглядом. Солнечные лучи, проникавшие в комнату, очень выгодно подкрашивали ее бледное тело, а отвердевшие соски отчетливо виднелись под тонкой тканью сорочки. Правда, живот и бедра были слишком уж округлыми, но с этим, увы, ничего не поделаешь. А впрочем… Почему «увы»?

Внезапно Клио поняла, что ее тело было по-настоящему женственным и сильным. И оно было создано вовсе не для того, чтобы украшать гостиную. Нет, ее, Клио, предназначение – искушать, рожать детей, вдохновлять, творить, защищать…

И теперь Клио остро почувствовала свою силу. Она впервые в жизни наслаждалась своей женственностью, в полной мере осознавая, что ее тело вовсе не являлось недостатком, который следовало преодолеть. Оно, ее тело, было достойно уважения и восхищения, даже поклонения. И сейчас, в этот момент, она ощущала себя…

– Богиня, – пробормотал Рейф.

Вот так-то! Он вслух произнес то, что она подумала.

– У тебя тело греческой богини, Клио. – Их взгляды снова встретились. – Но, будь я проклят, тело – не самая привлекательная твоя черта. Главное – твой острый ум и доброе сердце.

Клио снова почувствовала, что у нее подгибаются колени. Ах, если он собирался восхищаться ее умом, то ему следовало бы поторопиться, потому что ее мозги… О боже, казалось, у нее осталось только то, что было между ног.

– Будь ты моей, я бы…

– Что бы ты тогда сделал? – пролепетала Клио.

Рейф приблизился к ней почти вплотную.

– Первым делом я бы тебя обнял. Крепко-крепко, чтобы ощутить биение твоего сердца. И попытался бы убедить себя, что этого достаточно. А впрочем… Нет, я бы сразу захотел большего. И заставил бы и тебя захотеть большего.

О, ему бы не пришлось особенно стараться! Она, Клио, точно знала, что уже хотела большего! «Рейф, только не останавливайся! Прошу тебя, продолжай!» – мысленно кричала она.

– Я бы вытащил все заколки из твоих чудесных волос, чтобы они упали тебе на плечи, – продолжал он. – Я бы гладил твои руки, плечи, и спину, и твои самые интимные части тела… И целовал бы тебя в эти места. А потом… – Рейф склонился к ней так близко, что его слова, казалось, обжигали ухо. – А потом я бы сделал то, чего мы с тобой хотим больше всего.

Клио судорожно вцепилась в его плечи, чтобы не упасть. Голова у нее закружилась, комната стала расплываться перед глазами, а болезненная пульсация между ног… О боже, она этого не выдержит!

– Сделай это, – внезапно прошептал Рейф. – Сделай это для меня. Ведь здесь никого нет, кроме нас. И никто не узнает. Никто не увидит. Сделай то, что не могу сделать я. Только один раз.

Клио вздрогнула. И ей почудилось, что ее сердце переместилось куда-то в горло.

Рейф прижался виском к ее виску и вновь заговорил:

– Боже мой, Клио, мне кажется, я умру от желания. И если ты чувствуешь нечто подобное, то дай мне знать, милая.

О господи, это безумие, однако же… Но ведь и ее переполняло желание, не так ли? И следовательно, она должна была…

Дрожащими пальцами Клио ослабила завязки своих нижних юбок, а затем ее рука скользнула к низу живота. Между ее пальцами и животом все еще оставалась сорочка, но ткань сорочки была такой тонкой, что почти не чувствовалась. Прикусив губу, она опустила руку еще ниже.

– Да! – прохрипел Рейф. – Ты жаждешь прикосновения именно там, не правда ли? И я тоже. Ведь ты там теплая?

Клио со стоном кивнула.

– И влажная. Ты стала влажной для меня, правда?

Сердце Клио заколотилось так часто, что стало трудно дышать, но она не могла отрицать правду. Когда она коснулась пальцами своего самого интимного места, ткань сорочки действительно стала влажной.

– Да, вот так, – раздался голос Рейфа. – И потрогай себя там хорошенько, – прошептал он. А затем его пальцы скользнули к ее лону. – Да, вот здесь. Вот так.

Клио уже давно забыла о стыде и приличиях, и слова Рейфа все больше ее возбуждали. Когда же ее пальцы коснулись «нужного» места, у нее перехватило дыхание.

– Прекрасно, – прошептал Рейф и чмокнул ее в ухо. – Хорошая девочка…

Эти слова заставили ее улыбнуться. Она была очень плохой девочкой и делала очень плохие вещи. Но ей это нравилось. И ему тоже.

И тут его рука – та, которой он обнимал ее за талию, – начала двигаться. То вверх, то вниз. Она то приближалась к ее груди, то опускалась ниже, к бедру. Какие чудесные ласки!

«Пожалуйста, еще!..» – мысленно кричала Клио. Но она боялась сказать это вслух или сделать что-то… слишком смелое. Боялась, что после этого Рейф мог вообще прекратить столь восхитительные пытки.