Я моргнула, пьяная от напряжения, и пробормотала:

— А русская братва в девяностых ходила в малиновых пиджаках… У вас нет малинового? И разве уже утро?

— Почему утро, дорогая моя Сандра? — вежливо осведомился старичок.

— Я потеряла счёт времени… Надеялась вас встретить утром. Вы же только завтракаете здесь.

— Сегодня нет. День особенный.

Я промолчала. День и, правда, был из ряда вон. Но мистер Уилл ждал моего вопроса, и пришлось отдать дань вежливости.

— Какая-то знаменательная дата? — спросила я.

— День кончины моей жены.

— Ой, простите… Примите мои соболезнования. — Я привстала. Всегда теряюсь, когда говорят о смерти. — Не могу представить, как это — терять любимых.

— Не извиняйтесь, это было давно, — мистер Уилл присел рядом на стул, ни капли не опечаленный. — Двадцать лет тому назад. Я просто прихожу поужинать с ней и с памятью. До смерти Дэйдры мы не были разведены, но лет десять жили отдельно. Она устала от моих денег и моего имени, но мы оставались друзьями.

— О… — Я не знала, что сказать. Наверное, надо погуглить имя Уильяма Баррела. Если от его имени можно было устать, наверняка оно звучало достаточно громко. Мне стало неловко от собственной неосведомлённости, и я непроизвольно закрыла отчёт.

— Хо-хо, «Софт Дринкс Компани», — заметил старик. — Обожаю Оле-Олу. Особенно с вишнёвым вкусом. Вам нравится?

— Такую я не пробовала, — я присела, смущённая, — расспрашивать о своём было неудобно, и к месту ли? Но разве есть у меня выбор? Больше и спросить не у кого! Я совсем растерялась.

— Вы должны попробовать! — Мистер Уилл подозвал официанта и заказал две бутылочки с вишнёвым напитком, даже в меню не смотрел, уверенный, что она тут есть. — Я, знаете ли, изучил факты и выяснил, что самая меньшая смертность в мире — среди шестилетних детей. Поэтому уже двадцать лет питаюсь, как шестилетний ребёнок. И, как видите, не молод, но вполне здоров!

Я моргнула, опешив, а старик продолжил:

— Так вот американские шестилетние дети больше всего любят вишнёвую колу. Её я и пью. Но, Сандра, вы сегодня не светитесь совсем. Что у вас стряслось?

Я замялась.

— Выкладывайте. Мы ведь с вами уже приятели…

Выдохнув тяжело, я облокотилась о стол и подпёрла щёку рукой, забыв об этикете. Если честно, мои силы уже были на исходе.

— У меня стряслось много чего, — помедлила мгновение я, а потом выпалила на гора: — Совет директоров против нашей с Джеком свадьбы, просто из-за того, что я русская. Это раз. В Венесуэле на нашем заводе забастовка — это два. Джек там забаррикадирован рабочими — это три. С ним нет связи — это четыре. И пять — компания и не пытается ему помочь, а, кажется, наоборот.

Мистер Уилл зацокал по-стариковски языком и покачал головой.

— Плохи дела.

— Очень. Я не знаю, что делать.

Старик помолчал. Официант принёс на подносе Оле-Олу, открыл чинно стеклянные бутылочки и разлил по стаканам с таким видом, будто это было шампанское за тысячу долларов. Мистер Уилл улыбнулся хитро:

— Тогда выходите за меня, Сандра. Я очень, очень богат. Вы найдёте меня не последним в списке Форбс. И мне никто не указ, как вашему Джеку…

Во рту мгновенно пересохло, но в следующую секунду я подскочила.

— Благодарю, это невозможно! Я не хочу вас обидеть, но я люблю Джека!

— А если дело в Венесуэле кончится плохо? Если он не вернётся? Или вернётся разорённым? Лишится работы? Не торопитесь отказывать старику, подумайте. Вы ведь ждёте ребёнка, я давно заметил…

В моих висках затикало. Он хочет купить меня? А как же доверительные беседы? Слова о дружбе? Стихи… Мне стало совсем скверно.

— Нет, — твёрдо сказала я, — речь не о деньгах. Будь у вас хоть миллиард!

— А если он есть? — вкрадчиво произнёс старик. — Никому не завещанный? И может быть вашим? И вашего ребёнка?

Я потянулась за сумкой и с укоризной посмотрела на мистера Уилла:

— Я запросто проживу и на пару сотен долларов в месяц. У меня есть жених. И станет мужем, чёрт меня подери! — гневно сверкнула я глазами. — Даже если для этого мне придётся возглавить переворот в долбанной Венесуэле! Прощайте! Я думала о вас иначе…

Но мистер Уилл вдруг просиял и ткнул пальцем на мой стул:

— Садитесь, Сандра. Не смотрите на меня так. И не дуйтесь! Всё правильно ответили. — И повторил жёстким, приказным тоном, невесть откуда взявшимся из сушёного тельца: — Садитесь!

И я села.

* * *

— Итак, давайте по очереди. Почему забастовка? — сурово спросил мистер Уилл.

— Я пытаюсь это выяснить. Но, если всё идёт по накатанной схеме, то наверняка речь идёт о повышении цены на концентрат напитка, которой в условиях кризиса в Венесуэле приведёт к разорению завода.

— Какой ещё накатанной схеме? — нахмурился старик.

Я поколебалась, но потом мысленно махнула рукой и придвинула к нему отчёт Джека, раскрыла его на странице с пятном и пятью красными чубзиками, перебегающими по стрелочкам. Мистер Уилл вытаращился на них, потом на меня.

Я пожала плечами смущённо.

— Это я для лучшего понимания ситуации.

— Со стихами у вас лучше выходит.

Я ещё раз пожала плечами. Затем начала бормотать свои выводы. Мистер Уилл выслушал их вполуха, затем приложил палец к тонким губам. И я не стала ему мешать изучать данные. Он полистал и снова вернулся к странице с пятном.

— Откуда это у вас?

— Украла… — в ответ на ещё один ошарашенно-любопытствующий взгляд поправилась, — точнее, его хотели украсть из офиса Джека, а я выхватила из-под мышки Майка Девенпорта, и смылась.

Мистер Уилл смерил меня взглядом.

— О, Сандра, я тоже думал о вас несколько иначе…

— У меня очень обманчивая внешность, — скромно заметила я. — Впрочем, у вас тоже.

— Приятное сравнение, — хмыкнул старик и снова отдал всё своё внимание цифрам.

А я в волнении теребила край скатерти. Спина покрылась холодным потом: не подставлю ли я Джека, если он тоже замешан. Хотя, — подсказывал в суматохе разум, — не должен был… Впрочем, возможно, я ещё не всё раскопала.

— А ваш жених — дотошный парень, — с одобрением кивнул мистер Уилл и посмотрел на меня.

— Видели бы вы его в деле! — восторженно воскликнула я. — Да он турку-менеджеру, который мешал вывести воров на чистую воду в России, в глаз дал! И вообще не боится работы! Ему всегда и до всего есть дело! И компания в Ростове с его помощью даже несмотря на все эти махинации с акциями вырулила и начала приносить доход! А там такое было: генеральный директор воровал, целая когорта воровала, кризис, с долларом ужас что! А мы, а Джек… он смог! У него талант, настоящий талант! А ещё он троих бандитов в Ростове одолел! Один… А наш Ростов — это вообще традиционно бандитский город!