– Как вы их контролировали?

– Когда подопытная популяция стала увеличиваться, начали строить специальные загоны. Изучения продолжались. Достигая определенных размеров, рост животных стабилизировался, на прежнем уровне оставался лишь интеллект.

– «Азбуку» им читать не пробовали? Определенные размеры – это какие, можно узнать? – спросил Батон.

– Полгода назад обычные индивиды догоняли крупный скот и весили около тонны. Пока не начали спариваться между собой.

– Отрубить бы всем этим ученым… – Но на Тараса шикнули.

– Спариваться, – пробормотал Батон, чувствуя, как холодеет загривок. – Вы хотите сказать?..

– Ну да. Гибрид. Новый вид животного. Еще один выверт природы. Такие достижения сильно помогли в исследованиях. Могучие симбионты с легкостью боронили пастбища, давали вполне сносное мясо, годное в пищу, правда, после длительной термической обработки.

– А чем питались эти милые создания, можно спросить? – Внешне Батон казался спокойным, но сидевшая рядом Лера, которую как свидетеля пустили на собрание, кожей чувствовала, что происходит внутри охотника.

– Говорю же, черви, насекомые…

– Мясо, – подсказал Батон.

– Конечно. Представляете, сколько нужно центнеров тех же грунтомесов или насекомых, чтобы прокормить такую тушу. Да еще и не одну.

– Сколько их? – потребовал Батон.

– Немного. Точно не скажу. Но немного.

– И потом привезли к нам, – негромко сказала Лера.

– А овец и прочей скотины. Лошади, наконец, не пешком же вы там ходите?

– Вот-вот.

– Что «вот-вот». И что вы делали? Пытались веганству научить?

– Не получилось. – Хлебнув из кружки, Биргер покачал головой, пропустив едкую шутку. – Ограничивали рацион плюс разбавляли мясо и злаки специальными добавками собственной культивации. Опять же естественный отбор, борьба за территорию, самок. Некоторые в определенные циклы, например, в период беременности, впадали в спячку.

– И все в загонах?

– Да, фермах, так мы их зовем, – кивнул Биргер.

– Дальше что, – спросил Турнотур. – Не цирк же вы там устроили. Люди с других островов их видели?

– Нет. Мы прятали, боялись, что остальные испугаются и велят уничтожить. Подобные эксперименты запрещены еще с первых лет становления Торсхавнского договора от тринадцатого года. Хоть и поделать мы ничего не могли, сидящая в земле неведомая зараза никуда не уходила, и мы держались лишь работой трудолюбивых червей. Фермы надежно укрыты в земле и охраняются специальными буями.

– Буями?

– Система из свай, создающих колебания в почвах, ограничивая пространство для подземных перемещений. Их это контролирует и раздражает.

– Остров доктора Моро, – закурил Тарас. – Мракобесы. Что до войны покоя не было, так и сейчас не уймутся. Умы. Светила. Глисты, мать вашу за ногу.

– А дальше приплыли вы, – вздохнув, покачал головой Эрикссон. – Еще в тот, первый раз, когда подорвали Хранилище. Семиброк тогда разделил, как и обещал, то, что удалось вытащить между общинами, и нам среди прочего досталось кое-что из замороженных образцов ДНК.

– Каких именно? – напрягся Турнотур.

– Не могу сказать… Я не знаю…

– Я сейчас велю выволочь тебя на улицу и отрубить башку прямо на глазах у всех, как собаке поганой! – вышел из себя Вальгир. – Что за дрянь вы там вывели, отвечай!

– Мне не рассказывали, – жалобно пролепетал Биргер. – Молчала даже собственная жена. Обманывала. Я понимаю, что это для моего блага и детей. За нами следили. Наверняка следили, уверен. Но ведь мы семья. Поймите, это больно…

– Ты видел их?

– Только слышал, – тихо ответил Биргер.

– Это все, что осталось. – Повинуясь жесту Батона, Лера бухнула в центр стола сверток и развернула его. Все придвинулись, разглядывая отмытый зазубренный костяной отросток в локоть длиной. – Остальной бульон можно ложкой хлебать. И что самое интересное, друзья-товарищи, мы даже не знаем, какая это часть тела.

Все молчали.

– А заряда поменьше? – спросил из окна Паштет.

– Не до церемоний, знаешь ли, как-то было. Били наверняка. – Батон накрыл изуродованную конечность и посмотрел на Биргера. – И чего ты к нам-то поперся?

– Предупредить. Я же священник. – Биргер замялся. – Бывший. Не мог допустить такого. Это геноцид!

– Однако, не успел.

– Не успел, – согласился гость. – Паром обогнал меня.

– Значит, первого все-таки водой привезли. – Батон посмотрел на Леру.

– Может быть. Но пока я шел… Мне казалось, что в туннелях было что-то еще… Но я не уверен. Там, неровен час, и с ума от галлюцинаций можно сойти.

– И все-таки не сошел, – скрипнул голосом местный врач. – Хотя здоровье знатно подсадил.

– Я держался, пока позволяли силы. Я должен был дойти. Когда информация о лодке попала к Балдеру, у него начал зреть план. Опять же, я ничего не знал. Вы уплыли, но через свои каналы Никалунд выяснил, что вы собираетесь вернуться. Идея лодки и ее возможностей просто захватила его. Но лезть в открытую, против всего архипелага… Это очень жестокий и хитрый человек. Животных стали морить голодом, сокращая рацион. Я… Я даже думал, что жена с ним спит… Дурак! Трусливый микроб! К моменту вашего возвращения все уже было готово.

– Допустим. С моей версией пока сходится. Но если у вас там такая секретность, ты-то тогда сам откуда узнал?

– Шпионил, – со стыдом поник головой Биргер. – И за женой пару раз. Когда в тавернах, куда нередко заглядывала свита Никалунда, под пьяные разговоры стали всплывать обрывки предполагаемой операции, я запаниковал.

– Когда вы появились, то сказали, что будут еще, – вспомнив, сказала Лера.

– Из-за моей связи с Вендлой они наверняка заподозрят, что план раскрыт. И удвоят усилия, а потом спишут все на случайное нападение неизвестного вида.

– Сколько еще у них этих существ на данный момент?

– Говорю же, тех, кто не связан с проектом, на фермы не пускают. Я неоднократно допытывался у жены, но Вендла молчала и ничего мне не говорила. Мы стали часто ссориться. Думаю, если бы не война, даже развелись. – Он снял очки и протер слезящиеся воспаленные глаза. – Господи, как же смешно все это сейчас звучит. Ну развелись. А все равно остались бы друг у друга на виду на одном острове. Деваться-то куда. Со скалы если только топиться. Безумие. Пошлость и бред.

– Сколько у нас времени?

– Не знаю, я торопился как мог. Мое исчезновение наверняка уже давно заметили. Хоть бы они не тронули жену и детей.

– Выродок, Балдер! – Турнотур в порыве ярости треснул по столу кулаком. – Мы объявим Сандуру войну! Вырежем тварей под корень!