Лицо Крисси медленно приобретало здоровый цвет. Она взглянула на Нейла, стоявшего у окна.

— Просто когда мы подошли к дому, там стояла машина. Нейл ее узнал.

— Вам нельзя возвращаться в квартиру, по крайней мере сейчас. Вы должны остаться здесь, — заявила она тоном, не терпящим возражений.

Крисси умоляюще посмотрела на Нейла.

— Только на одну ночь, — сдался Нейл.

Рона решилась:

— Я хочу кое-что вам показать.

Она вернулась, неся распечатку.

— Ты упоминал имена Саймон и Калигула.

Он вытаращил глаза:

— Ну?

— Думаю, тебе стоит это прочитать.

Она наблюдала, как его взгляд скользит по странице.

— Что это такое? — Крисси с тревогой повернулась к Роне. — Где ты это взяла?

— Распечатала на принтере Гейвина с его компьютера.

— Что это еще за Гейвин?

— Это компьютерщик, о котором я тебе говорила, — сказала Крисси.

— Он наводил для меня кое-какие справки, — пояснила Рона. — Взламывал закрытые системы, честно говоря. Он выполняет заказы полиции, помогает в расследовании сетевых преступлений.

Нейл пристально изучал листок. Потом он поинтересовался, почему набор букв и цифр вверху страницы совпадает с теми, что внизу.

— Чего? — не поняла Рона.

— Ну, два одинаковых электронных адреса, — сказал он. — Глядите.

Рона выхватила страницу из его протянутой руки. Он был прав. Она напрягала память, пытаясь вспомнить все, что знала из этой области, и всякий раз приходила к одному и тому же заключению.

— Нейл. — Эта мысль не оставляла ее. — Ты когда-нибудь видел Саймона?

Черты Нейла окаменели.

— Вот гад! Нет никакого Саймона с Калигулой. Есть только один мерзавец. И я знаю эту сволочь в лицо.

Рона опять достала бутылку водки.

— Ты думаешь, что этот человек по имени Калигула или Саймон убил мальчика?

— Я не знаю, — сказал он.

— Нужно сообщить в полицию, — сказала Рона.

— Нет, — упрямился Нейл. — Подождите. Этот Маклин. Если он работает в полиции, то он должен иметь такую информацию. Почему вы не спросили у него? Зачем вы спрятали распечатку? Крисси думала, что вы с ним хорошо поладили.

Рона перебила, качая головой:

— Да. Крисси была права. Он мне нравился. Действительно нравился.

Слова находились с трудом.

— Мне было неудобно. Получалось, будто я шпионю за ним, разнюхиваю, над чем он работает. Потом я увидела его с мальчиком.

— С каким мальчиком?

— Мальчик вышел из автобуса у Галереи современного искусства. Его ждал мужчина, похожий на Гейвина.

— Вы знаете этого парня?

— Но у Гейвина есть двое племянников, это мог быть один из них.

— Как он выглядит, этот Гейвин Маклин? — встрепенулся Нейл.

— Он высокий…

— Он блондин, — перебила Крисси, — и носит твидовый пиджак. Симпатичный. Слишком часто улыбается.

Нейл отрицательно покачал головой.

— Ты думаешь, это не Гейвин?

— Нет.

Он встал:

— Вы обе оставайтесь здесь.

— Куда ты собрался? — спросила Рона.

Нейл нагнулся и запечатлел поцелуй на губах Крисси.

— Никого не впускайте. До скорого.

Без него квартира внезапно опустела. Рона встала рядом с Крисси у окна. Ей было так же грустно смотреть вслед уходящему Нейлу.

Крисси убедила Рону вернуться в ванную, а сама пока занялась приготовлением ужина. Потом они с остатками водки уселись в гостиной перед телевизором.

Передавали последние известия.

— Ты уверена, что это надо смотреть? — спросила Крисси.

Рона утвердительно кивнула. Всегда сохранялся шанс узнать, что преступник уже пойман и все опять хорошо.

Но нет. Пресс-секретарь полиции Стрэтклайда сообщил, что прорыва в расследовании добиться пока не удалось, но зато появилось несколько новых версий.

— Но теперь-то они его должны поймать, — со злостью сказала Крисси. Рона не сочла возможным выразить вслух свои соображения. Кто бы ни был этот Калигула, он был ушлый тип. Похоже, что он давно играет в эту игру, и если то, что рассказывал Нейл, — правда, у него высокие покровители. Если Нейл осмелится давать показания против любого из них, то они наймут лучших адвокатов, чтобы вывернуть всю историю наизнанку.

После сообщения из полиции стали передавать политические новости, главной из которых была победа консерваторов. Рона сохраняла бесстрастное выражение лица, пока комментатор знакомил телезрителей с биографией голубоглазого победителя. Затем на экране появилась фотография, запечатлевшая его счастливое семейство. Снимок был сделан в саду большого дома. Фионе следовало отдать должное — она была восхитительно хороша. Впереди стояла пухлая, но симпатичная девочка-подросток и мальчик помоложе.

У мальчика был такой вид, будто он предпочел бы стоять где угодно, но не перед объективом фотоаппарата. Рона ощутила острый укол жалости. Она знала, как Эдвард умеет давить на людей, принуждая их делать то, чего они не хотят.

Голос за кадром очертил этапы выдающейся карьеры Эдварда на ниве юриспруденции, его партийного роста и успешного достижения им власти. Эдвард сделал заявление, говоря, что его победа показала, кому принадлежат сердца и умы шотландцев, и что в парламенте он сделает все возможное для защиты и продвижения интересов Шотландии. Он намеревался арендовать квартиру в Лондоне, но приезжать в Глазго на выходные, чтобы повидаться с семьей и встретиться с избирателями.

— Насмотрелась? — спросила Крисси.

— Да.

Крисси потянулась за пультом, но в это время семейную фотографию сменил более поздний снимок мальчика, сидящего в спальне, с черным лабрадором между колен. Репортаж продолжило сообщение о том, что сын Эдварда Стюарта Джонатан вскоре после выборов попал в больницу по точно не установленной причине. Ожидается, что заболевание пройдет без последствий.

— Почему бы нам не поставить какую-нибудь музыку? — предложила Крисси. Рона не ответила. Она знала, где она видела сына Эдварда Стюарта.

— Лучше позвони Эдварду.

— И что я ему скажу? — Рона вопросительно посмотрела на Крисси. — Сказать, что я видела его сына с человеком, которого я, кажется, узнала, у Галереи современного искусства. Он ответит, что я сбрендила.

— А как же имя мальчика в электронной почте. Ты сказала, что эти негодяи говорили о каком-то Джонатане.