По сведениям некоторых журналистов, сейчас отрабатывается версия, согласно которой преступление связано с сектантским культом. В совершении жестокого убийства подозревают родителей мальчика, которые, как сообщается, состояли в религиозной секте, а из сына пытались изгнать беса.

Новостные каналы.

— Судя по твоему лицу, ты не узнаешь меня, но это типично — бессонница сутками, ничем не примечательный человек-призрак… — говоривший со мной и правда выглядел «никак». Я понимал, что уже где-то встречался с ним, но взгляд не мог ни за что зацепиться, чтобы найти необходимую ассоциацию. Все: и черты лица, и одежда выглядели настолько усредненно, что этот человек мог быть кем угодно: таксистом, продавцом, случайным попутчиком в метро.

На помощь пришел мозг и моя привычка «раскладывать всё по полочкам». «Бессонница сутками» — это был совсем недавний эпизод моей жизни. Я бы даже сказал, «насильственная бессонница сутками».

— А не ты ли часом задавал мне свои дурацкие вопросы про ассоциации в «застенках»? — гребаный урод, я вспомнил свою злость, как меня раздражал этот абсолютно спокойный тип с нелогичными дотошными вопросами. Забавно, что помня ситуацию, я совершенно не помнил человека.

— Молодец. Да, ты прав, я — психолог, и «дурацкие вопросы», как ты выразился, моя работа, уж извини.

— Какого хрена тебе от меня надо? — от бешенства у меня начали раздуваться ноздри.

— Остановись. Я понимаю твою злость, но повторюсь — это всего лишь моя работа. Ничего личного. Давай начнем наше знакомство с чистого листа. Меня зовут Руслан, и я психолог в звании капитана ФСБ, — он старался говорить настолько мягко и неспешно, что его гэкающий акцент почти не ощущался.

— Почему ты притащил меня сюда?

— Потому, — психолог засипел, словно совсем лишился голоса, но, прокашлявшись, продолжил. — Потому, Виктор, что мне ужасно страшно. И я пришел просить тебя о помощи. — В этот момент он потянулся к карману и, достав оттуда какие-то таблетки, проглотил одну из них. Пальцы его слегка дрожали.

Надо сказать, я не ожидал подобного поворота событий.

— Будем считать что я поверил и жду объяснений.

— Хорошо, — мой собеседник огляделся по сторонам, словно собираясь с мыслями. — Работая в отделе паранормальных явлений, я изучал, скажем так, немалое количество интересных личностей. Паранормальных, да. У всех наблюдаемых я обнаружил явные признаки психологических девиаций — лунатизм, вспышки агрессии, раздвоение личности и прочие «прелестные» особенности. Ты, пожалуй, оказался самым психологически адекватным, и наименее проявившим себя с «паранормальной» стороны, если понимаешь, о чем я. Никто не сомневался, да что говорить, даже начальство тоже не сомневалось, что ты так или иначе связан с происходящим. К слову, спасибо за демонстрацию своих возможностей, — он улыбнулся, явно намекая на проведенный мной ритуал.

В тот момент мне очень захотелось натравить новоприобретенных лоа на этого урода. Чтобы он понял, что такое на самом деле демонстрация возможностей шамана, но позволить себе рисковать судьбой Мавра я просто не мог. Медленно выдохнув, я произнес: «И что теперь?».

— Послушай, — лицо психолога резко изменилось, словно он что-то вспомнил. Резким паникующим тоном он чуть не истерички начал просить меня немедленно выключить все гаджеты. — Выключи, выключи телефон!

— Что за бред? Ты же сам меня через мобилу таскал по всем этим закоулкам! — я непонимающе уставился на него.

— Я боюсь любых прослушек. Это здание я проверил, но все же. Интернет слушает нас! — в его глазах был виден какой-то совсем безумный «огонек».

— Ооок, — достав оба мобильника, я поочередно выключил их у него на глазах. «Что за гребаный параноик?» — Доволен?

— Так вот, — психолог понизил голос. — Я обнаружил такие способности у себя! — он очень волновался и, похоже, уже не мог держать себя в руках. — Помоги мне!

— Стой, погоди, я не гуру, не Мерлин и даже не Дамблдор. Даже не знаю, как я мог бы тебе помочь!

— Я видел такое! Я видел их! Десятки! В лаборатории! Знаешь, что с ними вытворяли мои «коллеги» только потому, что у них были найдены особые способности? Петрович ни перед чем не остановится, не посмотрит на звание и чин. Он получил приказ — разобраться с происходящим, и я в западне. Неизвестно, когда они обнаружат меня. — Пока он говорил, я решил проверить его слова самым простым способом — узнать есть ли у него источник. Слова капитана слышались для меня как шумовая завеса, он что-то говорил, но я почти ничего не понимал. В центре красно-зеленого силуэта бился небольшой, четко структурированный источник. «Все стало куда запутаннее».

— Я тебя не понимаю. Чего ты конкретно от меня хочешь? Я тебе не учитель магии, — сказав это, я вдруг осознал, что почти признался, что владею «паранормальными способностями». Нет, он, конечно, мог и видео заснять, как я делаю ритуал. — Знаешь, это выглядит как многоходовка от фейсов. И я не вижу причин, почему я должен тебе верить. Ну потаскал ты меня по городу, показал какой ты параноик, да кто вас психологов знает, может, твоя работа не только «дурацкие вопросы», но и «дурацкие квесты».

— Мне нужна помощь, я не знаю какая. Считай, что я искал «себе подобного», чтобы понять хоть что-то. Знаешь, что означает моя служба? Я не могу просто уйти с работы по заявлению — за мной будет слежка. Я не могу завести настоящих друзей — ни с кем нельзя быть до конца откровенным. Только маска, день за днем. Я даже неместный, к слову. Я рискую, доверившись тебе, но я все равно в опасности — и я пошел на это. Не знаю, как еще можно тебе доказать. В конце концов, я рассказал тебе про твоего друга! Это ли не лояльность?

— Вот, кстати, про друга. Я пришел сюда именно за этим. Где он? Что с ним?

— Думаю, он в безопасности. Можешь не волноваться.

— Если ты хочешь продолжать разговор, то я хочу знать, что с Димой! И давай без этих ваших психологических уверток. Четко. Конкретно. И по существу, — мне, с одной стороны, очень хотелось верить, но с другой — это психолог ФСБ. Их явно учат вызывать расположение у «клиентов». Это все напоминало нехилый такой развод.

— Честно — я понятия не имею, где он сейчас, — развел руками «психолог». — Он покинул центральное отделение вчера около восьми часов вечера.

— Твою мать! И какого хрена тогда ты меня водил за нос?

— Но мне же нужно было как-то убедить тебя встретиться! Прости, что это сработало, — увидев, как изменилось мое лицо, он явно понял, что дело пахнет керосином. Психолог поднял руки в извиняющимся жесте. — Извини, мне правда очень жаль, ты вправе злиться на меня, но я совсем в отчаянии! Знаю, это меня не оправдывает.

— Все понятно. Это очередная подстава от Петровича. Пошли вы все нахрен. Я в ваши игры не играю, — резко развернувшись, я пошел к выходу. Сдерживаемое все это время бешенство требовало выхода. Движение — и «кирпич» нокии разлетелся на куски об стену. Не помогло.