Айя посмотрела вверх и едва не лишилась рассудка. Она вовсе не собиралась так близко оказаться возле Щита. А он уже совсем рядом! Он не опаловый, каким кажется с поверхности земли, а раскаленный добела. Таков Щит, источник тепла и света для всей планеты. Айя ощутила его враждебность, его бурлящую энергию, которая имела нечто общее с плазмой и вместе с тем была чужда ей, чужда всему земному. Стоило лишь коснуться ее, и она немедленно уничтожила бы Айю.

Перед этой яростной, всесокрушающей силой девушка вдруг растерялась и утратила контроль над собой. Ее дух отступил. В тот же момент горизонт накренился и стал куда-то падать, увлекая девушку за собой. Впрочем, она не поняла: падала она или же поднималась. Если она поднималась, то это очень опасно, потому что наверху — Щит. Столкновение с ним равносильно гибели.

Ее охватила паника.

«Айя, стабилизируй свое положение! — произнес Константин. — А теперь потихоньку вниз».

Он находился рядом с ней, он все видел и все понимал.

Девушка сделала какое-то волевое усилие, и вращение прекратилось. Вместе с Константином она стала плавно опускаться, все больше и больше удаляясь от Щита. Наконец она почувствовала себя в полной безопасности. Теперь ей казалось, что они всего лишь спускаются по лестнице, и он слегка поддерживает ее руку. В этот момент каким-то уголком сознания она понимала, что далеко внизу, в сидящем на мягкой софе теле колотится ее сердце и рвется из горла стон.

«Такие полеты требуют много плазмы, — сказал Константин. — Она-то и поддерживает живую связь между вашей душой и телом».

Его голос звучал отчетливо и бодро.

«В следующий раз мы попробуем подняться из-под земли», — пообещал он.

— Если хотите, то мы можем вернуться, — нехотя сказала Айя.

Прямо под ними простерлась серебристая равнина облаков.

«А можем и задержаться здесь, — отозвался он. — Там, внизу за это время ничего не случится».

«Плазма представляет собой огромную ценность, — сменил тему разговора Константин. — А вы обратили внимание на то, как мы ее используем? Нужно уменьшить опухоль — в дело идет плазма, рекламировать обувь — снова плазма, вести войну, развлекать детей — все та же плазма. Мы не понимаем той характеристики, которая объединяет плазму со всем, что имеет огромную ценность».

— Кажется, я вижу то, о чем вы говорите! — неожиданно воскликнула Айя.

«Кто-нибудь, возможно, скажет, что вот этот наш опыт не что иное, как глупость, — произнес он. — Что это не более чем упражнение в аэронавтике на пределе возможностей плазмы. Но я считаю его полезным хотя бы уж потому, что он помог мне лучше узнать вас. Ведь первое, чего вы захотели, когда обрели свободу, — это летать».

«Интересно, — подумала Айя. — Там, на софе не зарделись ли мои щеки?»

«А что может быть лучше желания летать? — продолжал Константин. — В мире много людей, которые отгораживаются от других бетонными и иными стенами. Но вы, к счастью, не принадлежите к их числу. И это делает вам честь».

«Нет, для меня не существует никаких стен, — мысленно ответила она. — Мне кажется, что я прозрачная».

Айя интуитивно почувствовала, что Константин смотрит на нее. И ее охватило чувство восторга.

«Вы, кажется, успокоились?» — произнес Константин, положив пальцы на ее пульс.

«К чему все эти рассуждения? — подумала она. — Может быть, их единственная цель — помочь мне избавиться от паники, изменив направление мыслей?»

«Вы не против того, чтобы начать сейчас настоящее обучение?» — спросил ее Константин.

— Неужели мы напрасно потеряли столько времени? — удивилась она. — Мне очень жаль.

«Время потрачено не напрасно, — успокоил он. — Мы многое узнали. Причем я не меньше, чем вы».

Такая оценка урока очень удивила Айю, но она не стала над этим долго размышлять.

Черные пустые экраны видеомониторов взирали на нее сверху. Константин убрал медный зажим, но Айя все еще сидела на софе, наслаждаясь убаюкивающим воздействием плазмы.

Константин ходил возле буфета и что-то накладывал себе на тарелку. Затем он налил в бокал искрящееся вино, посмотрел на свет и сделал глоток. После всего этого повернулся к Айе.

— Ну что ж, полагаю, что вам необходим лишь опыт, — выразительно вскинул он брови. — Талант у вас есть.

Она посмотрела на металлический амулет, лежавший у нее на ладони, и уже открыла было рот, чтобы сказать какую-нибудь банальность, но внутреннее чувство удержало ее от этого. Некоторое время она помолчала.

— Откуда вы это знаете? — спросила она затем, возвращая амулет на шею.

— Я дал вам всю энергию, которую вы просили, — произнес он. — И вы использовали ее очень разумно и эффективно. В полете вы сохранили свою аниму, не утратив сенсорного восприятия.

— Но я потеряла контроль над собой, — напомнила она.

Он слегка нахмурился.

— Это всего лишь следствие вашей неопытности, — заметил он. — От Щита вас отделяло не менее сотни радиев, но вы подумали, что подошли к нему значительно ближе. Но даже в состоянии паники вы сохранили баланс восприятий. Так что телеприсутствие может стать вашей сильной стороной.

Константин с улыбкой налил второй стакан вина и протянул его Айе. Взяв, она внимательно посмотрела на янтарную жидкость. Струйка пузырьков стремительно поднималась от самого дна к поверхности. Вырвавшись на свободу, пузырьки тут же исчезали.

Константин сел рядом и молча жевал кусочек сладкого хлеба.

— Хотите знать, как вас учили бы летать в школе? — спросил он вдруг. — Вас подвергли бы долгой процедуре вызова духовного тела. Потом вы так же долго учились бы наделять его ощущениями. Вам пришлось бы потратить не менее часа только на то, чтобы наделить его зрением, слухом, вкусом и так далее. Затем вам разрешили бы пойти через дверь, сойти по лестнице, выйти на улицу. И всю дорогу — шагом. Все это обошлось бы вам в целое состояние. Но именно так учат в школе: шаг за шагом, год за годом. Потом, много времени спустя, вам разрешили бы представить себя в аэрокаре, даже немного полетать…

Ваши учителя были бы столь осторожны, потому что большинство людей боятся настоящей силы, подлинной власти, они боятся вкуса подлинной свободы… А когда им все же дают ее, они… ломаются. Но вы, дочь моя…

Он отпил из стакана и улыбнулся.

— Вы, дочь моя, знали, чего хотели, и сделали это, — продолжил он. — А все, что сделал я для вас, это обеспечил вас энергией. Ну и немного помог вам, когда вы потеряли контроль за своим пространственным положением. Должен отметить, что вы в тот момент не испытали ни страха, ни растерянности. Вы оказались в состоянии представить себе все, что требовалось. А эти качества обязательны для каждого мага. Именно они определяют его профессиональную принадлежность, а вовсе не жалкое свидетельство выпускника учебного заведения, которое обычно висит на стене в пластиковой рамочке. Этот документ свидетельствует лишь о способности ученика терпеливо преодолевать препятствия, которые создает ему школьный инструктор.