Андрей был откровенно плох. У него были сложные переломы обеих ног, тупая травма живота, переломы ребер, разрыв селезенки и обильное внутреннее кровотечение. Вызывать на себя «Скорую» и везти его в другую клинику времени не было: парню требовалась квалифицированная помощь незамедлительно. И если бы на тот момент в больнице я осталась одна, мне бы ни за что не удалось одновременно ввести оборотня в искусственную кому и при этом толково его прооперировать.

К счастью, Юрий Иванович взял на себя львиную долю работы и за считаные минуты остановил кровотечение, срастил порванные сосуды, стабилизировал состояние лиса. А вот собрать заново кости, удалить часть поврежденной селезенки и залечить порванные кишки было значительно труднее.

В какой-то момент я с беспокойством поняла, что с такими серьезными повреждениями может не справиться даже наш всесильный и всезнающий шеф. Работать в одиночку с таким сложным пациентом было нелегко. Это требовало уйму сил. И я, прекрасно понимая, что без подпитки извне он не справится, без колебаний открыла для него собственные резервы.

За четыре с половиной часа мы фактически собрали Андрюшку заново. Поскольку таких проблем, как у Сереги, у него не было, то процесс образования костных мозолей начался практически сразу, как только мы соединили обломки. Штифты не потребовались – молодой лис был полон сил, поэтому справился сам. Но ради такого эффекта кровь лилась в оборотня рекой, вместе с питательными и самыми обычными растворами. Витамины, аминокислоты, электролиты, свежезамороженная плазма…

Когда были сделаны последние стежки, а искалеченные ноги оборотня приобрели приличный вид, я пошатнулась и чуть не сползла по стеночке, как наш лучший анестезиолог Лешка когда-то.

Я всегда знала, что это сложная работа. Сама не раз вставала на место циклопа. Но только сейчас по-настоящему осознала, какой гигантский объем энергии Лешка отдавал пациентам во время каждой операции. От него зависело не меньше, а порой и больше, чем от оперирующего хирурга. Он следил за жизненными показателями, он контролировал все процессы в организме больного. Фактически он был тем самым индикатором, на который ориентировался хирург, выбирая тот или иной способ вмешательства. Но это требовало колоссальной отдачи. Невероятного внимания. И просто дичайшего напряжения, после которого, даже если все заканчивалось хорошо, у меня банально дрожали ноги.

Оставив Андрея в палате реанимации под наблюдением шефа и дежурной сестры, я почти ползком добралась до ординаторской и, обнаружив внутри Сергея, устало плюхнулась на диван.

– Ну давай. Рассказывай, что с вами произошло. И почему у тебя на руках столько крови.

Вампир сглотнул. Руки у него и впрямь были в крови по локоть, потому что он, находясь в шоке, даже не подумал ее отмыть. Теперь она засохла и осыпалась с его ладоней мелкими катышками. А уж про то, во что превратилась его одежда, даже говорить было страшно.

– Сереж…

– Это не я, – наконец выдавил из себя вампир, когда я строго на него посмотрела. – Я тут ни при чем.

– А кто тогда при чем? Кто его покалечил?

– Я не все видел, – нервно отозвался Сергей. – «Тойота Ленд-Крузер Прадо». Тонированный. Без номеров. Лис шел домой, из клуба «Звезда»… знаете такой?

Я покачала головой.

– Это в пяти кварталах отсюда. Мохнатые там часто собираются. В основном молодежь. Наши туда не суются – загрызут. Но мне сказали, что Лисовский там обычно зависает по вечерам.

– Ты что, его искал? – с подозрением осведомилась я, все-таки заставив себя подняться и заварить кофе. Благо кулер стоял прямо тут, в углу. – Зачем?

– Поговорить хотел, – отвел глаза Сергей. – Вы утром правильно сказали. Я зря ему нагрубил, поэтому хотел извиниться. Но не на виду же у его друзей-приятелей? Вот я и ждал, когда он останется один. Из клуба мохнатый вышел около шести. Не один, в компании таких же оболту… оборотней. Лисы, волки… даже один медведь, если я правильно разглядел. Но не важно. В общем, они довольно быстро разошлись. Лис свернул в переулок… видимо, хотел дорогу сократить. Вот в том-то переулке его «тойота» и догнала.

Вампир провел дрожащей рукой по коротким волосам.

– Я ехал следом. Все думал, как его остановить, как начать разговор… так, чтобы не послали. В том переулке движение одностороннее. И я не сразу понял, зачем меня по левой полосе обогнал здоровущий «Ленд-Крузер». Ехали они быстро. Фары не включили, поэтому лис не обратил внимания. А может, задумался просто. И уже потом, когда его сбили…

Я отхлебнула горячий кофе и откинулась на спинку.

– Он даже не кричал, – неожиданно тихо добавил вампир. – Понимаете? Не успел ничего сделать. Его смяло, как картонную коробку. А джип, переехав его, сдал назад, прошелся по нему колесами дважды и только потом умчался. Я… я, наверное, оцепенел. Потом выскочил из машины. Думал, от лиса ничего не осталось, но он живой оказался. Когда я его повернул, так когтями вдарил…

Я спохватилась.

– Ты что, ранен?!

– Да нет, царапина, – криво улыбнулся вампир и показал разорванный, пропитанный кровью рукав свитера. Куртки на парне, когда он пришел, почему-то не было. – Все уже зажило. Главное, что лис был жив. Я закинул этого дурака к себе в машину и поехал к вам.

– «Скорую»-то почему не вызвал? Его бы в дежурную клинику отвезли. И помогли бы намного быстрее. А ты его через половину города вез, даже не вспомнив, что уже вечер и тут могло никого не быть.

– Да я и не подумал, – смутился клыкастый, а потом с надеждой на меня посмотрел. – Как он, Ольга Николаевна?

– Нормально, – вздохнула я. – Вовремя ты его сюда дотащил.

Неожиданно в коридоре послышался шум, а следом вскрик:

– Ольга Николаевна! Скорее! У него судороги!

Я выругалась и, всунув вампиру в руки кружку с недопитым кофе, бегом кинулась в реанимацию. Чертов лис! Неужели мы просмотрели черепно-мозговую?!

Когда я подлетела к койке с бьющимся в судорогах лисом, шеф уже был здесь и торопливо проводил повторную диагностику.

– Держи его, – велел он, пока медсестра торопливо набирала в шприц противосудорожное. Я послушно навалилась на оборотня, прижала руками его голову к подушке. Приглушенно выругалась, когда Андрей вырвался, и навалилась с новой силой, вздрогнув всем телом, когда его нос уткнулся в мое предплечье, а в кожу впились острые зубы.

– Блин!

Больно-то как!

– Держи крепче! – напряженно повторил некромант, активно колдуя над оборотнем. Но тут, наконец, судороги стихли, и Андрей с тихим вздохом обмяк. После чего шеф устало помотал головой и, закончив с диагностикой, с облечением сообщил: – Нет, перелома костей черепа нет. Просто ушиб мозга и небольшой отек. Сейчас мочегонные вколем, и к утру он будет как новенький.

Фу-у-у… у меня прям гора с плеч упала, когда шеф сказал, что мы ничего не упустили. Рентген в недежурный день у нас не работал, а полноценную диагностику в такой спешке мы провести банально не успели. Торопились закончить с кровотечением, тем более что серьезных ран на голове у Андрея не было.