Просто не мог его забыть. Хотя старался. Сильно.

И вот теперь, когда девчонка была рядом, сдерживаться становилось всё сложнее и сложнее.

Хотелось всё рассказать ей, глядя в глаза и понимая, что она, конечно же, не поверит.

А мне было плевать.

Мысль о том, что она была моей, — это то единственное, что грело мою ледяную душу.

Я не заметил, как выпил большую часть бутылки, не притронувшись к еде, но голова была по-прежнему ясной. А настроение поганым.

Скоро должно было рассвести, а мой рабочий день начаться, несмотря ни на что.

Долг перед сотнями людей, которые ждали от меня помощи и участия в судьбах их семей, не позволял мне расслабиться.

Я только тяжело выдохнул, помассировав переносицу, когда заметил, что Лиза проснулась.

Усталость сразу как рукой сняло, когда я с интересом подался вперед, наблюдая, как девчонка обхватила себя руками, лишь слегка показываясь из-под одеяла, и явно дрожала.

Я не сразу понял, куда она смотрела так недовольно и устало, пытаясь рассмотреть, что пряталось в складках одеяла, когда понял, что это был мой тонкий свитер.

Тот самый, который я не подумал забрать, обнажившись перед ней.

А ведь я порвал ее кофту в порыве излишней страсти, которую не смог сдержать.

И по сути, оставил ее в одном нижнем белье в комнате, где ночами и ранним утром было особенно холодно.

Видимо, по этой причине Лиза крутилась и часто просыпалась, а теперь смотрела на мою кофту, словно она была средоточием всех ее проблем.

Села, потянулась, чтобы взять ее, но, подержав в руках пару секунд, откинула от себя с яростью, чтобы плашмя упасть в кровать и свернуться клубком, закрывая даже лицо одеялом.

Я улыбнулся.

Упрямая.

Скорее замерзнет до смерти, чем наденет ее на себя.

Кстати, мне тоже не мешало бы одеться, потому что пришло время спуститься на кухню и выпить кофе, чтобы голова наконец начала работать, как ей и было положено.

Я оставлял упрямую русскую девчонку до следующей ночи. Когда смогу смотреть на нее до ломоты в глазах и проклинать тот день, когда она оказалась в «Чертоге» вовсе не так, как я планировал.

Спустившись в свою комнату, я быстро принял душ и переоделся, оставив свои духи на полке нетронутыми.

Она называла их странными. Запоминающимися.

А я не хотел больше рисковать тем, что смогу обнаружить себя, потому что знал, что не пройду мимо ее комнаты, не заглянув.

«Чертог» еще спал.

Ночная смена подошла к концу, и двери бара были теперь закрыты.

Не спали только парни Бьёрна, которые обеспечивали охрану круглосуточно и должны были сообщать обо всех подозрительных движениях даже за пределами «Чертога».

А утренняя смена еще не началась, когда я спустился двумя этажами ниже, делая это уже привычно и быстро. Не боясь быть кем-то замеченным.

В каюте Лизы было тихо.

Она дышала глубоко и размеренно.

И я слегка приоткрыл дверь, склонившись, чтобы посмотреть на то, что девчонка снова уснула, измучившись за эту ночь от холода и собственных мыслей.

Как всегда, она сделала кокон, зарывшись с головой, но я улыбнулся, словно сумасшедший, заметив край ее руки. В моей кофте.

***

Обычно я подскакивала с первыми лучами солнца.

Но прошедший день и эта чертова ночь были настолько длинными и выматывающими, что лучи солнца уже были где-то на половине стены, когда я только смогла продрать слипающиеся глаза.

Как же, оказывается, тяжело было жить, не зная, который час, и часто путаясь в том, какой сегодня день недели и даже число!

Теперь я знала наверняка только одно: на зимнем дворе стоял очень зимний ноябрь.

И если этот маньяк Варг собирался сделать свой почти ежедневный заплыв, то я проспала всю феерию.

И слава богу.

Хватало того, что я спала в его кофте!

Я вся пропахла ИМ!

Поэтому утро было хуже просто не придумать!

Хуже этого было только то, что Варг еще и снился мне!

К счастью, чтó именно снилось, я уже не помнила. Но даже этого скромного факта было достаточно, чтобы испортить весь следующий день.

И я бы с радостью выскочила из кровати и унеслась в ванную, чтобы остатком мыла смыть все запахи и его прикосновения ко мне, если бы не эта жуткая штука — холод.

Солнце совсем не грело.

И я приоткрыла рот, выпуская тонкую струйку пара, даже несмотря на то, что была в помещении.

Ад не там, где тебя сжигают заживо.

Ад, где вот так же холодно.

И где бродит по верхним этажам чертов Варг.

Завтрак, наверное, уже принесли, и я вытянула голову, чтобы посмотреть на стол, в конце концов сев на кровати и зябко кутаясь в одеяло, пока мои глаза округлялись от удивления.

Помимо подноса с уже остывшей едой, весь стол был заставлен пакетами.

Фирменными. С эмблемами и каким-то товарными знаками.

Словно кто-то основательно пробежался по магазинам и явно перепутал комнаты.

Как это оказалось у меня?

И какая девушка сможет устоять перед тем, чтобы не заглянуть хотя бы в один из них?

Даже ради того, чтобы искренне позавидовать кому-то.

Не расставаясь с одеялом, я была вынуждена спускаться с нагретой кровати, чтобы прошмыгнуть к пакетам, заглядывая в них, но не прикасаясь.

Внутри одного из них была новая упаковка постельного белья. Совершенно белого.

Еще в одном целый набор средств гигиены: шампунь, гель для тела и какие-то еще бутылочки, которые было не рассмотреть, не достав их.

И что-то еще довольное объемное, но мягкое на вид, вроде плюшевой игрушки. Кстати, тоже белой.

А на столе лежала краткая записка, которая гласила: «За хорошее поведение на игре».

Я прочитала ее с десяток раз, прежде чем сонный мозг заработал, а брови удивленно поползли вверх.

Так это всё предназначалось мне?

И не стоило даже гадать, от кого был этот подарочек!

Таким образом просил прощения?

Интересно, Варг в принципе умел это делать?

Что-то подсказывало, что нет.

Но в пакеты я всё же залезла, рассматривая всё с интересом и каким-то гнетущим чувством, потому что это походило на подкуп.

Постельное белье оказалось просто чудесным, явно недешевым. А еще было дополнительное одеяло. Мягкое, воздушное, но большое и наверняка очень теплое.