Он кивнул.

— А это опасно — то, чем вы занимаетесь?

— Чем тебе меньше про это известно, тем лучше для тебя.

— Я видел, как собираются люди, когда ночевал на крыльце. Они уезжали верхом по дороге, а потом возвращались. Я все время знал, что вы одна из них.

— Тогда лучше всего забудь об этом. Если тебя когда-нибудь станут спрашивать…

— Я ничего никому не скажу. Притворюсь дурачком. Вы — самая добрая из всех, кого я знаю. Я ни за что не подведу вас под виселицу.

Джудит отчаянно вскрикнула. Кейт топнула ногой.

— Что за чушь про виселицу ты несешь, мальчишка? Вы оба доведете меня до обморока. Больше я ни слова не желаю слушать.

Она прошла на кухню и поставила на огонь кастрюлю с супом. Может быть, еда как-то успокоит этих двоих, и самой ей следует подкрепиться, прежде чем выходить на ночной холод. Меньше чем через час она встретит Ричарда в роще, после того как возьмет пони у Тома Блэкмора… Ее пугало это свидание. Что они могут сказать друг другу? Ведь между ними все кончено. Если Ричард женится на Арабелле, его жизнь круто изменится. Он оставит контрабанду, перестанет общаться с ней, с Кейт. Другого пути у него просто нет.

Помешивая суп, она невесело рассмеялась. Бедный Ричард! Спасаясь от одной женщины, он угодил в шелковые сети другой. Он и глазом не успеет моргнуть, как окажется в Лондоне, научится там бездельничать, тратить по несколько часов на туалет, станет совершенствоваться в галантных манерах и речах. В Лондоне ему не понадобится храбрость, разве только на дуэли или при встрече с грабителем.

Она замерла с ложкой в руке, снова спрашивая себя — не по своей ли вине потеряла его? Неужели ее любовь и впрямь слишком его подавляла и он, не вынеся этого давления, бросился в объятия холодной, равнодушной Арабеллы?

В дверях возник Джеми, лицо его было встревоженно.

— Вы можете пойти со мной, мэм?

— Что случилось?

— Это Джудит… Ей что-то не по себе.

Кейт быстро сняла кастрюлю с огня и поспешила в гостиную. Джудит стояла на коленях, уткнув лицо в подушку. Ее тело сотрясали судорожные рыдания, она так сильно дрожала, что ножки кресла стучали по каменному полу. Кейт опустилась на пол рядом с ней и попыталась поднять ее. Но девочка противилась с неожиданной для нее силой.

— Детка, что с тобой? Тебе плохо?

Джудит не отвечала. Ее тело было напряжено до предела. Джеми, опираясь на костыль, тревожно смотрел на них широко открытыми глазами.

В отчаянии от ее молчания Кейт начала трясти девочку:

— Как мне тебе помочь, если ты не говоришь, что с тобой?

Джудит наконец выговорила прерывающимся шепотом:

— Если тебе меня хоть чуточку жаль, не оставляй меня сегодня ночью…

— Почему? Из-за твоих глупых снов?

Джудит вскинула голову. Ее невидящие глаза застыли на лице Кейт.

— Потому что еще никогда в жизни мне не было так страшно.

— Но я должна идти. Я…

И вдруг, переведя глаза с Джудит на Джеми, она спросила себя: «А почему я, собственно, должна? Что такого важного я делаю? Беру лошадь, взваливаю на ее спину несколько бочонков, веду ее несколько миль, разгружаю и возвращаю на конюшню. Нет, еще кое-что — я придаю Ричарду уверенности. Без меня…»

Но тут в ней заговорил голос справедливости. Без нее Ричард будет свободен. Он больше не нуждается в ней. Теперь у него есть Арабелла. И эти пятьдесят мужчин тоже не нуждаются в ней. Она до сих пор лишь играла в увлекательную игру, ей нравилось быть отчаянным сорванцом, воображать, что она рискует так же, как когда-то рисковал, выходя в открытое море, ее отец.

Да, прав был Ричард! Контрабанда — не женское дело. Под этой крышей ее ждут другие дела и заботы, пусть и не такие захватывающие.

Кейт прижала голову Джудит к груди, крепче обняла вздрагивающие плечики.

— Успокойся, детка, — пробормотала она. — Не бойся. Я больше никуда не пойду.

Джеми отнес ее записку в гостиницу Джессу, а когда вернулся, все они мирно поужинали супом. Но Кейт чувствовала, что не заснет, и, устроившись в гостиной, предложила почитать вслух. Но то и дело невольно прислушивалась к знакомым звукам за окном, нарушавшим тишину ночи. Успокоившаяся Джудит свернулась калачиком в кресле напротив, Джеми сидел на низенькой скамеечке у ног Кейт, борясь с зевотой. Но когда она попыталась отправить его в кровать, он тем не менее воспротивился. Кейт понимала только половину из того, что читала. Ее мысли были вместе с Ричардом. Кейт надеялась, что он поверил ее записке, где она сообщала, что Джудит нездорова и что она не может ее оставить, не решил, будто она намеренно уклонилась от участия в деле. Но нет, уж в трусости он не сможет ее упрекнуть!

Интересно, вовремя ли прибыл люгер? Наверное, сейчас его разгружают… Она не могла усидеть на месте, встала и подбросила полено в камин, потом подошла к окну. Может быть, удастся разглядеть в промежутке между коттеджами напротив свет корабельного фонаря? Поставив подсвечник за штору, Кейт приоткрыла ставни и выглянула наружу, но в первое мгновение ничего, кроме сплошной темноты, не увидела. Но вот за стеклом проступило очертание человеческой фигуры в треуголке. Под окном стоял человек и смотрел прямо на нее!

С сильно забившимся сердцем она попыталась взять себя в руки. Послышался легкий стук в оконную раму. Голос произнес громким шепотом:

— Впустите меня! Это я, Джонатан. У меня важные известия.

В темноте Кейт не могла разглядеть его лицо. Закрыв ставни, она оглядела комнату. Над камином висел пистолет отца. Он не был заряжен, но выглядел весьма внушительно. Кейт сняла его. Велев Джудит и Джеми оставаться на месте, прошла к двери, отодвинула засов, подняла щеколду и отступила назад.

В комнату бесшумно, словно призрак, проскользнул Джонатан и тут же испуганно вскинул руки.

— Я не хочу ничего плохого, мистрис Хардэм.

Она опустила пистолет.

— Я не была уверена, что узнала твой голос и что ты пришел один. Что привело тебя сюда в такой час?

Джудит встала с кресла, на ее лице смешались радость и тревога. Но дело, с которым сегодня явился Джонатан, не имело отношения к ней. Он тяжело переводил дыхание, вся его одежда была заляпана грязью.

— Мистрис Хардэм, в заливе виден огонь. Это значит, что контрабандисты вышли сегодня ночью?

Она сдвинула темные брови и проговорила веско:

— Тебе не стоит об этом спрашивать.

— Но… если так, они в большой опасности! Я пришел предупредить вас…

— Что за опасность? Говори скорее!

— Я не мог заснуть и сидел у окна и вдруг увидел во дворе фонари. Сэр Генри сел на лошадь и поскакал по дороге. Потом вдалеке раздался странный шум. Я оделся и побежал через парк. — Тяжело дыша, он проглотил слюну.