они должны тебе плату, – упрямо проговорила девочка, глядя на Алара снизу вверх. Взгляд этот был сердитым и снисходительным, как у взрослой. – Ты же спас их женщину.

– Я бы и без просьб её спас, – неохотно признался Алар. – И червя бы тоже без просьб уничтожил. А разве ты бы иначе поступила?

Рейна мотнула головой и вздохнула.

– Всё равно нечестно.

– Не думай об этом, – улыбнулся Алар. – Я ведь тоже схитрил. Попросил сразу много, напугал. А когда дал им возможность сбежать без платы, они одной провизией откупились от нас так щедро, что хватит теперь, пожалуй, чуть ли не до самого города. И соли отсыпали целый мешочек, а это, между прочим, морская соль, дорогая.

– Получается, и ты их обманул, – развеселилась Рейна и запрокинула голову, щурясь на солнце – точно таким жестом, как Алар, явно подражая наставнику.

– Почему бы не обмануть обманщика первым? – хмыкнул он. – Кстати, не хочешь остановиться и передохнуть? Мне что-то пить хочется. Может, воды поищем? Ромар говорил, должен быть здесь один родник неподалёку.

Хоть в одном старший в таборе не слукавил – родник нашёлся там, где было обещано. Всё ещё чувствуя слабость после сражения, Алар с удовольствием посидел в теньке, потягивая холодную водичку. Рейна пока тренировалась разжигать костёр с помощью морт из сырых прутиков. Алар поправлял её, когда видел серьёзные ошибки, но по большей части просто наблюдал.

Топот копыт оказался неожиданностью и для него, и для девочки.

Сначала звук был далёким и глухим. Затем он приблизился, и можно было уже различить темп – слишком медленный для верхового, слишком скорый для упряжного.

– Табор нагоняет? – с сомнением протянула Рейна и, встав на цыпочки и приложив руку козырьком к глазам, уставилась на тропу.

Алар спрятал усмешку в ладонь, уже догадываясь, что увидит через несколько минут – и не ошибся.

Из-за поворота торопливым шагом выбежал молодой длинноухий гурн с пышной кисточкой на хвосте, нагруженный двумя сумками, а рядом с ним трусила, не высказывая ни малейших признаков усталости, Тайра, направляя животное лёгкими шлепками гибкой ветки. Глаза у Рейны расширились от изумления. Добравшись до родника в тени дерева нум, Тайра остановила гурна, села на бревно рядом с эстрой, отобрала плошку с водой и допила залпом всё, что оставалось.

И только потом сказала, ухмыляясь:

– Что, не ждали? Чему-то ты удивляешься, Алар? Ты же хотел гурна для поклажи и проводника. Что ж, получай, да не жалуйся.

– Жаловаться? И в мыслях не было. – Алар склонил голову набок. – Твои сотоварищи не будут нас преследовать?

– Причины нет, ежели только они сами свои же законы не нарушат, – сказала, как отрезала, Тайра.

– И как же они тебя отпустили?

– Потом расскажу, на ночлеге, – пообещала она весело. – Ай, что сидим, кого дожидаемся? – вскочила она с бревна и засуетилась, хлопая себя по бокам. – Под лежачий камень вода не течёт! У ленивого пастуха овцы тощие, а волки сытые! Солнышко, вон, на закат смотрит, а до пещеры той ещё идти и идти!

– Почему на закат смотрит, если только полдень? – хихикнула Рейна, с опаской косясь на длинные уши гурна, трепещущие, как листья на ветру.

– Вот! Полдень – полдня позади, – важно провозгласила Тайра, воздев палец к небу. – Ну-ка, собирайся.

«Значит, преследовать всё же будут. По крайней мере, попытаются, – догадался Алар. – И женщину никто не отпускал. Ученица вайны… Она хорошо знает законы своего племени и может использовать их себе на благо. С другой стороны, её уход сильно ударит по табору».

Трудная дорога располагала к размышлениям. Даже после того, как поклажу переложили на гурна, Алар уставал слишком быстро, а дыхание у него сбивалось – не поговоришь. Даже Рейна, хоть и держалась лучше, но тоже вскоре оставила расспросы до лучшего времени. Одна Тайра шла легко и уверенно, словно горы были её родным домом, где она знала каждый камешек, каждый поворот.

«Действительно, хороший проводник, – думал Алар, едва справляясь с заданным темпом. Звезда спутника недовольно дрожала над плечом, напоминая о том, что хорошо бы ещё несколько дней было отдохнуть, а уже потом выдвигаться. – Не удивлюсь, если окажется, что именно она водила табор через горы, когда вайна постарела. Значит, Тайра пользовалась уважением… Так что же её заставило сбежать, воспользовавшись первым же предлогом?»

Почему-то не давал покоя взгляд немолодой женщины, матери Тайры, брошенный на Ромара. Было в этом взгляде что-то тревожное, что Алар никак не мог определить для себя словами. Страх? Напряжение?

«Дурной опыт… Нет, воспоминание о неожиданном ударе. Так смотрят люди, уже пережившие одно предательство, которым некуда отступать».

Тарри, взрослый парень, сидел и общался за ужином не с мужчинами, а с женщинами и детьми. На любую его попытку объяснить что-то Алару Ромар отвечал грубым окриком.

«Ромар боится малейшего посягательства на свой авторитет со стороны Тарри?»

И вместе с тем женщины табора, особенно старшие, включая и вайну, явно относились к Тарри с теплом – на изгоя он не был похож…

«Скорее, он похож на человека, который всячески избегает демонстрировать даже малейшую власть, нарочно принижает своё положение».

За несколько часов пути Алар вывел для себя теорию-объяснение и расслабился. К тому времени подъём стал более пологим. Порядком уставшая, а потому сердитая