Однако теперь я столкнулась с новой проблемой — как слезть. Проклятый свин описывал круги вокруг сарая и отслеживал каждое мое движение. Иногда вставал на задние ноги, а передними бил по бревнам, как будто желая присоединиться ко мне на крыше. К счастью, свиньи не умеют высоко прыгать и лазить по деревьям. Это я хорошо помнила.

— На, получай! — я размахнулась и бросила гриб подальше. Как только кабан отбежит за угощением, спрыгну и перемахну через ограду. Но кабан оказался быстрым как ветер. Не успела я приготовиться, как он уже вернулся и смотрел на меня так, как будто после грибной закуски был готов приступить к основному блюду — человечине.

— Плохо ваше дело, — посочувствовал из-за ограды старик Герхард. — Вельзевул пойдет в хлев только на закате, когда нарезвится. А до вечера еще немало времени.

— Я не могу ждать до заката! У меня урок!

— А вы урок с крыши проведите! И свинья послушает! — крикнул в толпе неопознанный озорник.

И тут показался спаситель! Но тот, кого я вовсе не была рада видеть.

К ограде подъехал знакомый автомобиль, из него вышел господин Роберваль, а затем один из отправленных за помощью мальчишек и незнакомая старушка.

Роберваль приложил руку к глазам козырьком, задрал голову и удивленно присвистнул.

— Как дела, госпожа Верден? — крикнул он дружелюбно.

— Отлично! — огрызнулась я. — Видите, изучаю живую природу! Парнокопытных млекопитающих!

— Странные у вас, Одаренных, причуды!

— Хватит насмешничать! Помогите мне! Загоните кабана в сарай!

— Я?! — удивился Роберваль. — Тут кругом грязь. Неохота пачкать хороший костюм. Сами не справитесь с кабаном? Вас что, не готовили в Академии быть зоомансером?

Я заскрипела зубами.

— Ладно, — сжалился он. — Мне описали ситуацию, и я привез специалиста. Хорошо, что мы встретили ее по пути. Госпожа Барток, ваш выход!

Старуха подобрала длинную черную юбку и двинулась к загону. На ее пути расступались; дети встревоженно перешептывались.

— Еще одна ведьма, — с отвращением сказал старик Герхард и сплюнул. — Придется приколотить новые обереги на хлев.

Он испуганно замолчал, когда старуха, расслышав его слова, недобро оскалилась. Она смело пошлепала по грязи на середину загона. Кабан обрадовался новому развлечению и ринулся в ее сторону.

— Осторожнее! — крикнула я.

Но старуха не остановилась. Она протянула к кабану руку, коснулась его лба и что-то прошептала. Кабан добродушно хрюкнул и потерся о ее ладонь.

— Пошел! — прикрикнула старуха. Вельзевул покорно отошел до ближайшей ямы и с разомлевшим видом повалился в грязь.

— Эх, заколдовали кабана, — досадливо крякнул Герхард. — Куда теперь его забивать! Все равно пойдут слухи и его мясо никто не купит. В лес, что ли, его выгнать?

— Спускайтесь, — приказал мне Роберваль. — Опасность миновала.

Он подошел к сараю и подал руку. Я отошла на несколько шагов и спустилась сама. И приземлилась прямо в навозную кучу. Поскользнулась и чуть не упала, но Роберваль успел подхватить меня за локоть. Я раздраженно вырвалась и принялась очищать ботинки о доску у ограды.

Я сгорала от стыда. Моему чувству собственного достоинства был нанесен неожиданный и подлый удар.

Эх, а ведь день так хорошо начался!

Роберваль выругался и с сожалением глянул на свои брюки. На них попали капли навоза.

К Робервалю подошла старуха Барток и требовательно протянула руку.

— Ну?! Даром я, что ли, сюда каталась?

— Пожалуйста, госпожа Барток. За ваши труды и немного сверху.

Он отсчитал в темную сухую ладонь несколько монет.

— Как вы укротили кабана? — поинтересовалась я.

Старуха ничего не ответила.

— У нее есть дар заговаривать животных, — с почтительным страхом пояснил Дитмар, который наблюдал за нами, взгромоздившись на ограду. — Лошадей, коров.

— Наверное, вы одаренный зоомансер, госпожа Барток — предположила я.

— Какой еще зоомансер-шмамансер! — огрызнулась старуха. — Мы тут люди простые, не то что вы, Одаренные, но тоже кое-что умеем.

— Подвезти вас до Кривого дома? — предложил Роберваль.

— У меня еще урок.

— Как же вы на него пойдете в таком виде? Вы сейчас грязнее Вельзевула.

— Достоинство учителя не в одежде.

— И в одежде тоже.

Я фыркнула и пошла прочь. В толпу вбежала худая дама в нарядном платье и сбитой набок шляпке — мать Магды. Она схватила дочь за руку, в сердцах шлепнула ее ниже спины, но тут же расцеловала. А потом увидела меня.

— Госпожа Верден, большое спасибо! — принялась она трясти мою руку. — Вы спасли мою дочь!

— Но я вовсе не...

— Она заговорила кабана! — подтвердил Дитмар. — Он сразу пошел к ней. А потом она взлетела на сарай как на крыльях, никогда такого не видел! И бросила ему волшебный гриб.

Госпожа Барток ядовито усмехнулась и пошла прочь.

— Но это она укротила Вельзевула! — растерянно сказала я и показала на согбенную спину удаляющейся старухи.

— А, ведьма Барток… — смешалась госпожа Ракочи. — Но все равно, госпожа Верден: вы — герой! Слушайте... — она доверительно наклонилась ко мне и зашептала: — У себя в магазине галантереи я приторговываю ношеной одеждой. У меня есть отличные вещи... совсем новые. Приходите вечером — найдем для вас кое-что! Есть и юбка, и теплый жакет. Продам со скидкой. Вам пригодится!

— Спасибо, — кисло поблагодарила я. Надо было отказаться, но я усмирила ненужную гордость. Госпожа Ракочи права. Мне нужна хорошая одежда.

— Все же садитесь, — велел Роберваль и открыл дверь своего автомобиля. Подвезу вас к школе. Герои заслуживают почести. Девочку вы спасли. Я сам отец, и высоко ценю ваш смелый поступок.

Я вздохнула и собралась пойти к автомобилю, но тут за моей спиной раздалось игривое хрюканье. Я обернулась: сквозь ограду просунулся треугольный пятак. Его владелец смотрел на меня дружелюбно, с хитрецой. Вельзевул потянул морду к моему карману, как бы говоря: «А еще грибы есть? Давай сюда!»

— На! — я бросила ему желудь. — И больше не шали.

У нас на потоке в Академии училось немало талантливых зоомансеров, но теперь я им ни капельки не завидовала. Ох и тяжелый у них труд!

По пути в школу мы молчали. О чем было мне говорить с Робервалем? О способах распила древесины? Или о повадках свиней? Об успехах его дочери? Какая тема будет безопасной?

Мне было жуть как неловко, и думалось лишь о том, что на подошвах у меня налипла грязь, и наверняка салон его роскошного автомобиля потом придется чистить. Роберваль будет скрести навозные пятна щеткой и вспоминать обо мне.