И подобно тому, как после выхода из тумана им овладела страшная усталость, теперь его мучили голод и жажда, требуя немедленного их утоления. Терранцу хотелось как можно скорее добраться до воды, и он уже рисовал ее в своем воображении, напрочь отбрасывая мысль о том, что она может оказаться морской, а значит, непригодной для питья.

Верхнее отверстие, ведущее в туманную пещеру, теперь находилось где-то высоко над Шенном, поэтому, чтобы рассмотреть его, следовало очень постараться. Теплота, ласково окутывающая его до сих пор, исчезла. Теперь его до костей пронизывал холод, а ступени стали очень влажные, так что Шенн больше всего боялся поскользнуться и сорваться вниз. Когда журчание воды стало громче, Шенн на расстоянии вытянутой руки услышал звук, напоминающий шлепки. Мысок его сапога выскользнул из ниши. Онемевшими от боли и напряжения пальцами Шенн вцепился в нишу над собой, изо всех сил стараясь не сорваться. Но тут другой сапог выскользнул из ниши. Шенн повис на одних руках, тщетно пытаясь отыскать опору для ног.

Больше руки не смогли его держать, и он с громким криком полетел вниз. Вода сомкнулась над ним, и на мгновение он ощутил ледяной удар, парализующий его тело. Он молотил руками по воде, стараясь высунуть голову на поверхность, чтобы вдохнуть хотя бы немного драгоценного воздуха.

Течение в этом месте было очень быстрое. Шенн вспомнил другой поток, принесший его в пещеру, где находилось загадочное обиталище жителей Колдупа. Хотя в этом туннеле не было светящихся кристальных друз и Шенн ничего не видел, он все-таки лелеял слабую надежду, что угодил в тот же самый поток; что очень скоро появятся и кристаллы и, вполне возможно, он снова окажется в исходной точке своего бессмысленного путешествия.

Поэтому он лишь старался держать голову над водой. Услышав за спиною шумный всплеск, он крикнул во тьму:

— Торвальд?

— Ланти? — тотчас же услышал он ответ; плеск стал громче, и наконец Шенна догнал второй пловец.

От неожиданности Шенн раскрыл рот и чуть не захлебнулся, проглотив очень много воды. Она оказалась затхлой на вкус, но не совсем соленой, и, хотя она неприятно пощипывала губы, он немного утолил жажду.

Светящиеся кристальные друзы не украшали стены этого бесконечного тоннеля, и надежда Шенна, что он снова попадет в пещеру на острове, постепенно угасала. Поток стал быстрее, и ему пришлось собраться с силами, чтобы удерживать голову над водой. Измученное тело едва реагировало на ощущения.

Журчание стремительно бегущего потока еще громче отдавалось в его ушах или звук оставался таким же, как прежде? Чувства его почти атрофировались, и Шенн больше не был уверен в правильности своего предположения. Единственное, что он знал наверняка, — это то, что скоро у него иссякнут силы и он не сможет удержаться на поверхности. А потом он попадет в водоворот, и этот стремящийся поток поглотит его навсегда.

Наконец его выбросило прямо в пылающий свет, и он, точно пуля из древней терранской винтовки, угодил в удушающий дикий поток. Шенн задыхался, отчаянно шлепал руками по воде; он почти тонул. Но стоило ему отдаться на волю стихии, как вода подхватила его тщедушное тело и буквально шарахнула об каменную поверхность, и он едва не лишился сознания от боли. Теперь он лежал, еле-еле шевеля руками и хватая ртом воздух. Он лежал до тех пор, пока не нашел в себе силы подняться. Его мучительно вырвало. Каким-то образом он поднялся еще на несколько футов выше и снова лег. Ослепленный светом, он лежал, то и дело отдергивая руку от раскаленных камней. Ему казалось, что он больше не способен ни на что.

Первой его связной мыслью стало размышление о реальности всех этих впечатлений, которые наконец-то разрешились. Вполне вероятно, что это не было галлюцинациями; во всяком случае, такая последовательная связь событий просто не могла быть галлюцинацией. Он лежал и думал об этом, как внезапно чья-то рука легла ему на плечо. Шенн почувствовал прикосновение живой плоти.

Он закричал и повернулся. Рядом с ним сидел Торвальд. С его разодранной одежды стекала вода; волосы прилипли к голове.

— Ты в порядке? — спросил офицер.

Шенн тоже сел, вытер воспаленные глаза от песка. Его тело ныло от боли, но серьезных ран не было. Одни ссадины и царапины.

— Думаю, да, — ответил он. — Где мы?

На губах Торвальда появилась скорее кривая ухмылка, а не улыбка.

— Этого места нет ни на одной из моих карт, — ответил он. — Сам посмотри.

Они сидели на узкой полоске берега, больше походящего на коралловый риф, потому что вместо песка он был покрыт крупными неотесанными камнями. Место, где они находились, окружали голые скалы. Скалы ржавого цвета высохшей крови; они торчали из воды, напоминая какие-то фантастические скульптуры, а посередине находилась крошечное пространство, где и расположились Торвальд и Шенн.

Это открытое пространство имело форму вилки, каждый зубец которой был вымыт потоками воды, многие века подмывающими обе стороны скалы. Эти потоки низвергались с отвесного утеса, торчащего напротив скалы неподалеку, и силы этих потоков вполне хватило, чтобы промыть в каменной громаде эту вилку. Шенн, разглядывающий ее и думающий о том, что бы эго значило, глубоко вздыхал. И тут же он услышал сдавленный смех своего спутника.

— Да, ну и попали же мы с тобой, сынок. Как насчет путешествия обратно?

Шенн отрицательно покачал головой и сразу пожалел о столь резком движении, поскольку берег пошел ходуном перед его взором. Все вокруг завертелось, как юла. И тут Шенн словно воочию увидел перед собой их стремительный путь под землей, а затем янтарное небо над головой. Он вышел из оцепенения. Головокружение прекратилось. Шенн почувствовал жгучие лучи солнца, отвесно падающие на Колдуна и на его тело.

Сжав голову обеими руками, Шенн медленно обернулся, чтобы посмотреть, что находится у них за спиной. Потоки воды, журчащие с обеих сторон, говорили о том, что они снова попали на остров. И тут Шенна охватила странная и страшная мысль: Колдун — это непрерывная цепь островов, с которых невозможно убежать.

Нагромождение скал не вдохновляло терранцев на дальнейшие исследования этого места. Один взгляд на них усиливал усталость в их и без того изможденных телах. Скалы торчали из воды одна над другой, подобно ярусам в театре, образуя где-то высоко в небе что-то вроде короны. Шенн сидел, тупо глядя на скалы.

— Чтобы взобраться туда… — начал он неуверенно и затих.

— Взбираешься или плывешь… — донесся до него голос офицера.

Шенн взглянул на Торвальда и по его виду понял, что тот не спешит никуда идти.

И он снова стал разглядывать скалы. Нигде он не заметил даже намека на растительность. В небе не раздавалось ни клацанья, ни щелканья. Ни одной птицы с кожаными крыльями не пролетело над их головами. Шенн частично утолил жажду, но ощущение голода осталось. И это чувство вынуждало его на какие-либо действия. Впрочем, голые вершины не обещали им сытного обеда, однако, вспомнив, как росомахи притащили часть зарытой добычи со стороны скал, идущих вдоль реки, Шенн поднялся и, пошатываясь от слабости, двинулся на поиски какого-нибудь озерца, где могло обнаружиться что-либо съедобное.