За него говорит язык тела. Его напрягшиеся руки, нервно дергающийся кадык, сопение, которые он тщетно пытается скрыть.

— Ты знаешь больше меня, — констатирую факт. — Расскажи мне.

— Давай мы лучше…

— Нет, — упрямо отрезаю. — Я хочу знать.

С отчаянным вздохом, он произносит:

— Я думаю, что твой отец отжал завод этого Облонского. Предполагаю, что тот ему угрожал, но Павлов не воспринял всерьез угрозы.

Что ж, тогда это многое объясняет. Например то, что мой отец чудовище.

— Соня он любит тебя.

— Он ничего не любит больше самого себя, — резко отрезаю.

Больше Демьян не старается меня переубедить. Да и толку нет. Мы так сидим, пока не звонит телефон. Чертыхнувшись, Демьян, так и не отпуская меня, снимает трубку.

— Зорин, ты будешь?

По голосу узнаю Лёшу. И хоть телефон не на громкой связи, мне все прекрасно слышно, да и Демьян ничего не скрывает.

— Да, буду, — неохотно произносит. — Через минут сорок. Жди.

На этом разговор завершается. Похоже, между парнями пробежала чёрная кошка.

— Соня, мне нужно отъехать.

Жму плечами, мол, если нужно, то нужно. Он вздыхает, поднимает меня с колен и пересаживает на кровать. Идёт к шкафу, и хватает из него первые попавшиеся вещи. Темные джинсы и свитшот. Пригладив пару раз расческой волосы, а затем взъерошив их, Зорин на пятках поворачивается ко мне.

— Может ты хочешь со мной? — его голос звучит очень осторожно.

— Нет, я лучше тебя тут подожду.

Желания ехать куда-то нет, как впрочем и сил.

Демьян не подаёт виду, но я вижу что он доволен моим ответом. Куда бы он не направлялся, там мне не место.

Открыв ящик тумбы, он достает часы и надевает их на запястье. Должна признаться, есть в этом жесте что-то исконно мужское. Впрочем, и сам Зорин мужчина до мозга костей. В каждом жесте, движении, взгляде.

Когда он собран и почти стоит на пороге комнаты, то подходит ко мне. Присаживается на корточки и берет мое лицо в свои руки, большими пальцами нежно поглаживая щеки.

— Я не задержусь долго. Я закрою тебя изнутри, — прежде чем я успеваю насупиться, он продолжает, — в целях безопасности. Если кто-то будет звонить в дверь, то смотри на камеры, если что-то подозрительное, то звони мне.

После этих слов он отдает мне свой телефон.

Непонимающе моргаю.

Я извиняюсь, но… Как я ему позвоню, если он отдает мне свой телефон?

Понимая мое замешательство, Демьян объясняет:

— Я взял свой старый телефон и симку, и уже забил его в этот телефон. Первый в наборе, если я не возьму, то звони Кислому, он идет сразу после моего.

Вижу, что ему хочется ещё что-то добавить. Смотрит очень пристально. В конце концов, он чмокает меня в лоб и шепчет:

— Просто надеюсь, что ты будешь еще тут, когда я вернусь.

Я не отвечаю. Что за глупость?! Конечно же, я буду тут!

Зорин встает и топает к двери, а я только сейчас начинаю осознавать, что моё молчание может быть неправильно расценено.

— Я буду тут, — когда его рука нажимает на ручку двери, говорю.

Обернув голову, он одаряет меня лукавой ухмылочкой и подмигивает, бросая напоследок:

— Тогда тебе лучше хорошенько отдохнуть.

А затем меня, распыленную женщину, оставляет в одиночестве. Клянусь, одного его взгляда хватает, чтобы я превратилась в нимфоманку.

Взяв телефон в руки кручу, заинтересованно его рассматривая. Обычный айфон, последней модели. Нажав на кнопку блокировки, замечаю, что Демьян снял пароль.

Что ж, сейчас я и узнаю все твои секретики, мистер…

Как одержимая, я начинаю копаться в его телефоне, и к своему удивлению ничего не нахожу.

Никаких фото, никаких постыдных смс, даже номеров девушек. Вроде: «Анджела 5 размер». Подписано всего несколько номеров, из приложений только самые необходимые.

У нет даже нет соц. сетей! Ради всего святого, он что агент ЦРУ? У кого по вашему еще не может быть соц. сетей?

Разочарованная откидываю телефон. Ясно только одно — Демьян самый скрытный из всех людей, что я знаю.

Когда интерес проходит, я вновь возвращаюсь к мыслям об отце. Слава Богу, что папку Демьян забрал с собой и больше эти гадкие фото не попадаются мне на глаза.

— Чтоб тебя, — цежу сквозь зубы, когда картинка моей погибшей матери встает перед глазами.

Резко встав, бреду на кухню.

Я знаю, что мне нужно!

Глава 23

Демьян

— Зорин, ты серьезно собираешься все просрать из-за тёлки?

Пропускаю сигаретный дым через себя, делая глубокую тягу, чтобы просто не вмазать своему другу по роже.

— Я же тебе сказал не называть её так, — ледяным тоном отрезаю и награждаю таким взглядом, что Кислый делает шаг назад.

— Черт, друг, да ты влип! — хватается он за свои волосы.

Влип. Не отрицаю. И не собираюсь. Я уже в том возрасте, когда вполне могу разобраться с обычным желанием «трахнуть-и-забыть» и когда этого недостаточно. С Павловой я уверен мне будет этого недостаточно.

Мы едем обратно домой. Сегодня мы снова встречались с Летягиным. К слову, на этой встрече он настоял сам. Ничего нового он не сказал, а лишь подтвердил мою версию. Павлов отжал завод. Заигрался в крутого перца, а Блонский, хозяин завода, отомстил.

И как этот хрен только живёт с этой ношей? Не мучают кошмары? Прикрыться спиной своей жены… Очень по-мужски. Но если хорошенько пораскинуть мозгами, то вполне в его стиле. Даже сейчас Павлов прикрывался своей дочерью и этим скольким мурлом Бориской.

Зачем Летягин устроил встречу, я и сам не понял. Вероятно, хотел удостовериться, что я правильно растолковал его компромат.

— И что теперь? — прерывает мои размышления Кислый.

— О чем ты?

— Каков план? Ты же не собираешься отдавать девчонку, как я понимаю?

Вздохнув, выкидываю бычок в окно и потираю переносицу.

К черту! Нет у меня никакого плана. Он был до того, как Павлова скрутила меня в бараний рог.

Вернуть девчонку? Да я костьми лягу, но не позволю этому старому извращенцу и пальцем к ней притронуться!

— Девчонку не возвращаем, — твёрдо изрекаю, чтобы Кислый не сомневался в моем решении. Это не минутный порыв. — Думаю, компромата будет достаточно, чтобы он нас оставил в покое.

— А «Шафран»?

— И «Шафран» тоже, — упрямо заявляю.

— Если он не