— Академик Хохлов, инициатор этого полета, считает, что гиперпространство — это и есть то, что мы называем Богом.

— Орлов хочет отправить туда человека? — осторожно произнес глава Службы безопасности Украины.

— Ты уже кое-что стал понимать. Да, Орлов хочет послать своего человека к Богу, — Грушенко с нажимом произнес последние слова.

— Человек, побывавший у Бога, для остальных людей — Мессия, — еще более осторожно произнес Пустовойтенко.

— Вот именно. И его слово для людей будет куда весомей, чем сотни слов того же отца Сергия и всех остальных. — Грушенко чуть вздохнул.

— Такса пытался для этих целей заполучить отца Сергия, — неожиданно сказал Пустовойтенко.

— Что? Когда?

— Больше месяца тому назад.

— Почему же ты молчал? — На лице президента гнев сменил усталость.

— Господин президент, — после паузы напряженно-осторожным голосом заговорил глава украинской СБ, — я абсолютно вам предан и ни в коем случае не собираюсь утаивать от вас хоть какую-нибудь информацию. — Увидев, что лицо президента несколько смягчилось, он продолжал уже более спокойно: — Отец Сергий на встрече со мной об этом контакте рассказал столь неопределенно, что я посчитал, что Такса таким образом хочет завербовать отца Сергия и оттеснить нас от движения «Жизнь только от Бога».

— И отец Сергий отказался от предложения?

— Да. Посчитал это кощунственным. Бог сам призывает человека, когда нужно. Это же не товарищ, к которому можно запросто припереться в гости.

— Это уж точно. Бог сам призывает к себе, даже когда человек этого и не хочет. — Лицо Грушенко окончательно смягчилось, оплыло, приобретая прежний усталый вид.

— Но академик Хохлов может и ошибаться, — продолжил директор СБУ.

— Конечно, может. Он же не Бог. — Президент невесело усмехнулся. — Но, насколько я знаю, Хохлов ошибается редко. Я обратился к академику Лоскутенко, президенту Украинской Академии наук, который должен располагать информацией. Так вот, он охарактеризовал Хохлова как человека мягкого, непритязательного в обычной жизни, но абсолютно преданного науке, который ради научной истины не идет ни на какие компромиссы. Яркий пример — его уход с поста заместителя директора Института теоретической физики, поскольку он был не согласен с директором, академиком Солевым, относительно принципиальной схемы гиперпространственного двигателя. Но академик Лоскутенко также сказал, что сейчас он абсолютно убежден в правоте академика Хохлова — его схема более рациональна и менее трудоемка. И мы сделали ошибку, отвергнув ее.

— Это все слова, — тихо проговорил Пустовойтенко.

— Увы, нет. Китайцы пошли именно по этому пути и существенно сократили время на разработку. Они уже начали автономные испытания гипердвигателя.

— И что решил Совет? — Директор СБУ вопросительно посмотрел на президента.

— А что он мог решить? Естественно, мы дали добро на этот проект. Кстати, его название «Пора». Орлов одним махом хочет убрать с политической арены основные фигуры и стать ферзем. — Улыбка Грушенко из ироничной стала печальной. — А впрочем, почему бы и нет?

— Когда состоится этот полет?

— Ориентировочный срок — середина августа девяностого года.

— До выборов президента Объединенной Руси останется меньше полугода, — заметил директор СБУ.

— Вот именно. Орлов может успеть все сделать.

— И все же, господин президент, гиперпространственный полет и его последствия — все это еще слишком неопределенно. Нам надо продолжать разыгрывать свою карту.

— Наверное, ты прав, — со вздохом произнес президент Украины. — Что нам еще остается делать? — И тут же добавил: — Впрочем, по мудрому Соломону — и это тоже пройдет.

— Проходит все. Но остаются в истории дела человеческие. И некоторые из них впоследствии называют великими.

— Может быть. — Владимир Владимирович кивнул головой. — Вы свободны, Олег Николаевич. Продолжаем реализовывать план «Жизнь только от Бога».

«А ведь благодаря нам, русичам, все человечество получило надежную прививку от коммунизма. — Владимир Владимирович Грушенко, не вставая из-за стола, взглянул в окно на праздничный салют. — Оно только чуть-чуть потемпературило, да кое-где высыпали красные прыщики. И все. А нам эта болезнь обошлась слишком дорого. И почему Господь избрал нас? Что, по принципу, кого больше люблю, того и наказываю? Или наоборот? Нелюбимое дитя не жалко? Вот полет все и покажет. А вообще, неблагодарное это занятие — пытаться понять Бога». Президент Украины встал из-за стола и вышел из кабинета.

«Нет, это просто усталость. Грушенко — сильный, волевой политик. И возраст у него... Впрочем, для политика возраст — не главное. Главное — это его команда. — Олег Николаевич наконец ответил на вопрос, заданный самому себе полчаса назад в кабинете Грушенко. — А главный в его команде — это я». Спускаясь по парадной лестнице, директор СБУ продолжал анализировать свой разговор с президентом Украины.

Соединенные Штаты Америки.

Лэнгли, штат Вирджиния.

Штаб-квартира ЦРУ. Кабинет директора ЦРУ.

3 мая 2190 года. Понедельник. 9.07 по местному времени.

Лучи солнца безбоязненно проникали через окна кабинета директора ЦРУ. Многочисленные, скрытые от посторонних глаз, датчики молчали. Различные хитроумные экранировки надежно блокировали всякое излучение, несшее хоть крупицу какой-либо информации.

Билл Ред сидел за рабочим столом и, глядя на экран персонального компьютера, изучал ежедневный отчет Разведывательного директората ЦРУ. В этот директорат с многочисленных разведывательных спутников, станций наблюдения, разбросанных по всем обитаемым небесным телам Солнечной системы — Земле, Марсу, Луне, стекалась информация. Все подслушанное, купленное, добытое шантажом или пыткой, — словом, все, что стоит за безликой, невинной фразой «информация добыта агентурным путем», также попадало сюда. Здесь весь этот не всегда приятно пахнущий поток информации проваливался в терагигабайтную бездну электронной памяти компьютера. Нет, не просто компьютера. Компьютера с большой буквы. Почему-то человечество не распространило на компьютеры свою привычку составлять топ-списки — самые большие корабли, самые высокие сооружения, самые дорогие автомобили, самые тяжелые люди, самые длинные ноги и прочая, прочая, прочая. Так вот если бы был составлен список самых быстродействующих компьютеров с самым большим объемом памяти, то Компьютер Разведывательного директората ЦРУ уступил бы лишь Большому Компьютеру ООН и разделил бы почетные второе-четвертое места с братьями по шпионскому ремеслу из Руси и Китая.

Попав в Компьютер, поток просеивался через миллионы логических фильтров, препарировался на миллиарды сведений и данных или на то, что обобщенно называлось единичным фактом информации. На выходе из этого всеядного электронного чрева была все та же информация, только соответственным образом сгруппированная, обобщенная и прокомментированная. Новейшие разработки в области логического программирования и искусственного интеллекта позволяли из тысяч отрывочных сведений создать цельную, логически непротиворечивую картину происходящего.