левом колене. Начинает ныть. Но это ничего, ерунда. Едем дальше, боль всё нарастает. Она становится действительно сильной. Можно честно сказать — мне больно. Тогда я переношу бόльшую часть своего веса на правую ногу. В левой становится поспокойнее.

Но, вот зараза, вдруг начинает невыносимо ныть правое колено. Стою на этой ноге ещё чуть-чуть и понимаю, что уже и в ней боль становится совершенно невыносимой.

Тут же проскакивает мысль : будто бы мне не надо идти туда, куда сейчас иду. Словно что-то останавливает. Надо закончить задуманное, воплотить…

Но нет, я так просто не сдаюсь, я пытаюсь распределить вес тела равномерно на обе ноги — может, хоть так боль уменьшится. Встаю, как задумал, но один чёрт — теперь оба колена ноют так, что стоять на ногах просто невозможно.

Тогда я опираюсь руками о поручень с такой силой, что ноги чуть ли не отрываются от пола — они значительно расслабляются.

Кажется, так легче. Если же ещё и руки сейчас заболят, то я просто свалюсь на пол и буду лежать до самой своей остановки. Главное, билет ещё купить.

Через неизвестное число остановок боль в ногах почти прекратилась. Будто был просто непонятный приступ в суставах — кратковременный, но очень сильный.

С того самого 2005-го года колени у меня стали периодически побаливать, примерно раз в два месяца стабильно давали знать о себе неприятным зудом. Но так, как в тот октябрьский день, они не болели у меня больше никогда.

Или другой пример, совсем недавний.

Познакомился с девочкой 27-ми лет. У неё два ребёнка. Встретились, пообщались. Вдруг выяснилось, что она и замужем уж 8 лет. Поговорили на эту тему, она призналась, что муж ей изменяет уже в течение года и притом весьма открыто — она ведь полностью зависима от него, а он очень состоятелен. Потому, видимо, он и позволил себе измены совершенно открыто, поскольку верно оценивает ситуацию.

Олю всё это, конечно, невероятно унижает. Но она всё равно старается улыбаться и делает перед знакомыми вид, что всё у неё в семье просто великолепно.

Я Оле сразу сказал, что она либо сама поменяет свою жизнь, либо так и будет продолжаться ещё много лет, пока она с этим окончательно не свыкнется.

Через несколько дней Оля звонит мне на ночь глядя. Вся в слезах, буквально рыдает.

Говорит, что муж вечером с ней и детьми сходил в парк, подарил ей цветы. Она счастливая, подумала : неужто он одумался? Неужто всё теперь вновь станет, как прежде?

Муж подъезжает к подъезду, высаживает детей, а затем говорит улыбающейся Оле: ну всё, приятного тебе вечера. А я сегодня в другом месте переночую.

И вот она с этими детьми и цветами плетётся домой, на сердце всё вдребезги. Потом разрыдалась и позвонила мне. Говорила о том, как ей всё это надоело, какая она несчастная, как же так дальше жить.

Я слушал её, слушал. Но беда в том, что я таких историй знаю уймы. И все они заканчиваются в большинстве случаев одинаково — просто и жена со временем начинает активно изменять мужу, заводить себе одного любовника, второго, третьего, но ни к одному из них она не уйдёт, поскольку муж состоятельный, а комфорт, как болото, — затягивает.

Вот и я слушаю Олю, слушаю. Она плачет и плачет.

В один момент я понимаю, что если я сейчас просто буду сочувственно кивать и говорить, какая же она несчастная, то толку от этого не будет никакого. Завтра она в слезах позвонит снова, послезавтра — снова, и так далее.

Можно ей посочувствовать, поддержать, а можно сказать такие вещи, чтобы это подвигло задуматься о сложившемся положении, задуматься о том, как всё это изменить

И я начал без всяких сочувственных киваний говорить то, что думаю.

Что не надо слёзы лить, а надо разводиться, что надо найти в себе смелость, решительность и поменять свою жизнь. Хочешь сохранить достоинство — обзаведись силами.

Оля тут же заплакала на тему, а как же детей содержать? Я не смогу.

Я ответил, что суд отберёт у мужа половину совместно нажитого имущества, да и детей в любом случае заставит содержать до их 18 лет.

Оля воскликнула, что в суд ей не хочется. Почти зарыдала на тему, что она не умеет бороться, что привыкла, когда всё тихо-мирно.

Я ещё раз повторил, что хочешь сохранять достоинство — научись стоять.

Но при этом добавил, что успев узнать её хоть немного, могу сделать вывод, что она ничего менять не будет. Что будет все оставшиеся годы плакать и приговаривать, какая её муж сволочь. Но менять ничего не будет.

Она крикнула через слёзы: ага! Что, мне лучше быть бедной, но гордой?!

Я только кивнул в трубку: вот, вот… Так у тебя всё и останется. Поэтому не надо слёз, Оля. Просто свыкнись, что всё в твоей жизни так и останется. Я знаю достойных женщин, которые даже с двумя детьми сумели уйти от мужа и, мало того, не просто научились обеспечить своих детей самостоятельно, но даже и открыли свои фирмы, и весьма успешные. Это действительно женщины, которыми можно гордиться.

Но таких единицы.

Оля сказала, что попробует на неделе пойти в суд и всё узнать. Кажется, она начала успокаиваться потихоньку.

Дальше вдруг она сказала, что у её младшей дочки алалия…

Ого, опешил я. Редкий дефект, при котором развитие речи происходит с сильным запозданием либо не происходит вообще. Но интеллектуальный уровень соответствует норме.

На лечение алалии муж тратил большие деньги. Но дочка в свои 3 года всё равно умеет говорить лишь 6 слов.

Я призадумался, что это действительно нелегко. Но муж ведь всё равно сможет оплачивать лечение ребёнка даже в случае развода. Тут одно другому не мешает.

Но лёгкое смятение у меня всё же проскочило. Скольким женщинам я уже советовал в жизни развод в их ситуации, но это был первый случай, когда я сам слегка заколебался.

Но муж в любом случае будет оплачивать лечение ребёнка. Это ведь всё равно понятно.

С другой стороны, Оля всё равно не будет разводиться с мужем, даже если бы дело было совсем не в алалии. Она прямо сказала, что, выйдя замуж в свои 19 лет, она так и не научилась ничего делать сама. Даже не знает, где и как за квартиру платить.

Так что она в любом случае не разведётся.

Комфорт — это важнее.

В общем, поговорил я с Олей в