— Зато Саматов сломался, а через него мы выйдем на верхушку Академии наук, что тоже неплохо, поскольку среди милицейских генералов есть люди с учеными степенями, — сообщил генералу последние новости Габрилянов. — Что касается остальных, то их очередь не за горами. Кстати, Рашидов не обладает ученой степенью?

— Нет, он именитый писатель.

— Это я знаю. Как и про тиражи его книг, которые должны ему приносить приличные гонорары. Ведь так?

— Здесь к нему не подкопаешься — все свои гонорары он отдавал и отдает на различные благотворительные цели. Например, перечисляет в детские сады и школы или в Фонд мира.

— А кино по его книгам снимали? Может, там что-то можно нарыть?

— Снимали, но и там все законно. А недавно он отказался от экранизации двух своих книг на «Мосфильме» — отозвал заявку.

— Причина?

— Он объяснил это слабостью сценария. Причем деньги, полученные за него, он тоже перечислил в детские сады.

— Может, он шикарно живет, нарушая нормы партийной жизни?

— Его семья обитает в обычном панельном доме недалеко отсюда — на Германа Лопатина.

— Тогда дети — их же у него много?

— Четыре дочери и один сын — все уже взрослые, имеют свои семьи. Однако тоже ни в чем предосудительном не замечены. Дочки пошли по научной стезе, а сын Ильхом, по-русски Владимир, работает здесь, в КГБ.

— Это я тоже знаю и призываю вас, Левон Николаевич, быть к нему чрезвычайно внимательным — он ведь не будет сидеть сложа руки, когда вокруг его отца затевается такая история.

— Могли бы и не напоминать, — с явной укоризной в голосе произнес Мелкумов.

— Ни в коем случае не хотел вас обидеть, — приложив руки к груди, ответил Габрилянов.

Затем он стряхнул пепел с сигареты в стоявшую перед ним пепельницу и продолжил свою речь:

— У Рашидова есть какие-то серьезные увлечения, которые помогают ему скрашивать его будни, отвлекая от политики? Надавив на эти места, можно заметно осложнить ему жизнь.

— Он любит футбол, и мы уже об этом думаем.

— В каком смысле?

— Один из наших источников из местных спортивных функционеров посоветовал использовать его привязанность к команде «Пахтакор».

— Отличная идея, тем более что в «краснодарском деле» была похожая история, — оживился Габрилянов. — Медунов был активным болельщиком футбольной «Кубани» и помог ей в 1979 Г°ДУ войти в высшую лигу. А мы, в свою очередь, в прошлом году помогли ей из этой самой лиги вылететь, послав «черную метку» Медунову. И это при том, что «Кубань» после первого тура занимала высокое место — шестое. А какое сейчас у «Пахтакора»?

— Позавчера сыграли вничью с торпедовцами из «Кутаиси» и занимают седьмое место.

— Видите, как все сходится! — не скрывая удовлетворения, произнес Габрилянов. — Москву озадачили этим фактом?

— Собираемся сегодня дать шифровку.

— Тогда не буду вас отвлекать, — и Габрилянов, вдавив недокуренную сигарету в пепельницу, поднялся со стула.

Начальник контрразведки Григорий Григоренко сидел в комнате отдыха по соседству со своим кабинетом и смотрел видеозапись, транслируемую по телевизору. На экране были эпизоды будущего многосерийного телефильма (целых десять серий) по книге Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить». Эту ленту на Киностудии имени Горького вот уже год снимал режиссер Владимир Фокин, приняв бразды правления от своего коллеги — Бориса Григорьева. Именно последний начинал работу над этим проектом, но спустя несколько месяцев работы автор произведения забраковал результаты его деятельности и добился назначения другого постановщика — Фокина. Тот набрал новую группу (в том числе и актерскую) и уже без всяких приключений стал снимать очень даже добротное, ни на что не похожее кино. Во всяком случае, тот материал, который теперь смотрел Григоренко (а было уже снято больше половины фильма) его вполне удовлетворял. Единственное, он никак не мог привыкнуть к тому, что замечательный актер Михаил Глузский, который играл роль генерала КГБ Петра Георгиевича Федорова, это есть он сам — Григорий Федорович Григоренко. Впрочем, в кадре этот герой появлялся редко, поэтому сей факт не слишком тяготил начальника контрразведки во время просмотра.

До конца видеозаписи оставалось несколько минут, когда в дверь комнаты отдыха постучали, и на пороге возник секретарь Григоренко.

— Григорий Федорович, все уже собрались, — сообщил секретарь, напоминая своему начальнику об экстренном оперативном совещании, которое было назначено на это время.

Выключив трансляцию, Григоренко поднялся с дивана и вышел в свой рабочий кабинет. Он был еще пуст, поскольку люди, пришедшие на совещание, находились в приемной и ожидали сигнала зайти. Их было четверо, все — бывалые контрразведчики, которых спешно собрали в единую группу по приказу Андропова, объединив (в виду необычности этого дела) усилия сразу двух управлений — 2-го и Следственного. И все для того, чтобы отыскать «крота», имевшего вчера встречу в ресторане «Узбекистан» с Шарафом Рашидовым. Вполне возможно, что это была разовая встреча, не имеющая дальнейшего продолжения, однако интуиция подсказывала Григоренко, что Андропов прав, придавая этому событию столь пристальное внимание — здесь могла быть длительная связь, которая таила в себе серьезную угрозу интересам не только нового генсека, но и людей, которые за ним стояли. И еще Григоренко понимал, что это может быть для него последнее серьезное задание в ранге главы контрразведки, которым он был последние тринадцать лет. Дело в том, что его сильно поджимали разведчики — конкуренты из Первого главка (внешняя разведка), которые давно хотели поставить во главе контрразведки своего человека. И с приходом Андропова, который всегда благоволил к разведке, эти мечты имели все основания воплотиться в жизнь.

В сегодняшнем совещании у Григоренко, помимо него, участвовало еще четыре человека — руководители отделений оперативной группы, которой предстояло найти рашидовского «крота». Старшим среди них был подполковник Виталий Литовченко, который хорошо проявил себя во время операции против другого «крота» — американского, обнаруженного в МИДе на Смоленской шесть лет назад. Того самого Александра Огородника, о котором написал свой роман «ТАСС уполномочен заявить» Юлиан Семенов. Именно к Литовченко первым и обратился Григоренко, когда оперативники расселись за столом:

— Ну, с чего собираетесь начать, Виталий Леонтьевич?

— Скакать надо от печки — от ресторана «Узбекистан», — ответил Литовченко. — И в первую очередь надо брать Шухрата Ибраева — заместителя директора ресторана. Судя по всему, именно он является оператором между Рашидовым и «кротом».

— У вас есть веские основания так считать? — усомнился в услышанном Григоренко. — Из той записи на видеокассете, которую я видел, явная причастность Ибраева не просматривается. Он пришел с Рашидовым в комнату отдыха, они начали общение и в разгар их разговора запись прервалась. Но из этого вовсе не следует, что Ибраев мог иметь отношение к возможному контакту Рашидова с «кротом».