Он взял у нее картофель и сунул в рот.

Хорошенько обдумав различные возможности, Джордан добавила:

– Очевидно, что человек, убивший двоих, решил удержать меня в этом городе. Не согласен? – И, не дождавшись ответа, пояснила: – Иначе почему он с таким упорством прячет тела в багажниках моих машин?

Он ужасно любил наблюдать за лицом рассуждающей вслух Джордан, таким страстным и оживленным. Сам он считал себя закоренелым циником, но это качество неизбежно приобреталось при такой работе, как у него. Он научился не слишком охотно открывать душу и ничего не ожидать, но все же никак не мог усвоить простое правило: не смешивать работу с личной жизнью.

– Знаешь, что нам нужно? – спросила она.

– Знаю. Подозреваемый, – кивнул Ноа.

– Совершенно верно. И кто первым приходит на ум?

– Во главе моего списка Джей-Ди Дикки, – решил он.

– Потому что он знал о трупе в моем багажнике.

– Да. Я велел Стриту навести о нем справки. Обнаружилось, что у Джея-Ди весьма бурное прошлое.

Он рассказал ей, что узнал о старшем Дикки. И добавил, что, если Джо Дэвис в ближайшее время не найдет Джея-Ди и не приведет для допроса, отстранит шефа от дела.

– Означает ли это, что ты останешься в Сиринити?

– Это означает, что агенты Чеддик и Стрит займутся расследованием. Здесь их округ, – подчеркнул он. – А мы с тобой уберемся отсюда.

– Ты сразу вернешься на работу к доктору Моргенштерну или возьмешь несколько выходных и побудешь дома?

– Мне нечего делать дома. Да и дома нет. Я продал ранчо после смерти отца.

– Но что ты называешь домом? – удивилась Джордан.

– То одно, то другое, – улыбнулся Ноа.

– Ой, сюда идет подкрепление, – пробормотала она.

К их столику шли Джаффи и Анджела. Джордан прекрасно понимала, что им требуется: поскорее узнать подробности о сегодняшней зловещей находке. К счастью, Ноа был избавлен от града вопросов, потому что в этот момент позвонил шеф Дэвис.

– Мне нужно идти, – объявил он, поспешно оплачивая счет.

Они уже выходили из ресторана, когда Анджела поймала взгляд Джордан и выставила большие пальцы.

– Она так и не догадывается, что я вижу ее отражение в зеркале, – смеясь, заметил Ноа.

– Сейчас мы встречаемся с Джо? – встрепенулась Джордан.

– Через двадцать минут. У нас достаточно времени, чтобы завезти коробки с бумагами в дом Маккенны.

– Почему туда?

– Так просил Джо. Возможно, потому что полицейский участок такой крохотный. Для них там просто нет места. Пока еще он начнет их просматривать!

– Не знаю, что он ожидает найти, – пожала плечами Джордан. – Это всего лишь историческое исследование.

– Но ему все равно нужно с ними познакомиться.

– Не возражаешь, если мы все-таки остановимся у бакалейного магазина по пути к дому профессора?

Ноа не стал возражать, и, пока нес первые две коробки к машине, она запихнула последние двести с чем-то нескопированных страниц в хозяйственную сумку и подхватила третью, пустую коробку.

Войдя в магазин, она сразу увидела, что в очереди ждать не придется. Едва она показалась на пороге, покупатели бросились от нее, как от чумы, и, собравшись по двое, по трое, стали перешептываться. Под их красноречивыми взглядами Джордан почувствовала себя неловко.

– Это она, – прошипела одна из женщин. Джордан растянула губы в улыбке и шагнула к ксероксу.

Там все-таки была небольшая очередь: одна женщина и двое мужчин, но, увидев ее, они мигом исчезли. Джордан была убита. В отличие от нее Ноа считал весьма забавным интерес, который питали к ней местные жители. В конце концов, она не сделала ничего дурного.

Именно это она и повторила Ноа, когда села в машину.

– Не можешь же ты отрицать, что люди вокруг тебя имеют тенденцию неожиданно умирать, – заметил он.

– Всего двое, – вздохнула Джордан. – О Господи, слышал, что я только что сказала? Всего двое! Я стала абсолютно бесчувственной! Смерть двух человек меня не трогает! Что случилось с моим состраданием? Раньше оно у меня имелось.

Она разложила бумаги и вручила оригиналы Ноа.

– Не будешь так добр сложить это в пустую коробку?

– Боишься открыть багажник?

– Нет, конечно, нет. Только сделай это, пожалуйста.

Она вовсе не боится, твердила себе Джордан. Просто нервничает. Хотя не желает это признать.

Она сунула копии в сумку, положила на пол и откинулась на сиденье. Господи, до чего же она устала! И еще… ей почему-то не по себе.

– Ник уже должен был вернуться в Бостон, – пробормотала она, когда Ноа сел за руль.

Прежде чем ответить, он включил зажигание.

– Уверен, что он позвонит, как только окажется дома.

– И ты расскажешь ему о Ллойде? – спросила она, но тут же ответила сама: – Ну конечно, расскажешь.

– А ты этого не хочешь?

– Почему же? Просто боюсь, что он немедленно сядет в самолет и вернется в Сиринити. Я знаю также, что он раззвонит всей семье, включая моих родителей, а у них…

– И без того много поводов для расстройства, – закончил за нее Ноа, – но, Джордан, это вполне естественно. Родители и должны беспокоиться о детях.

Джордан, ничего не ответив, уставилась в окно на безрадостный пейзаж. Дворы домов на улице, которую они проезжали, выглядели отталкивающе. Солнце сожгло все газоны, ставшие коричнево-желтым месивом увядших сорняков и грязи.

Что искала Джордан, приехав в Сиринити? Брат и Ноа бросили ей вызов, подначивая ступить за пределы ее зоны комфорта, но, не будь она так раздосадована, так недовольна собственной жизнью, вряд ли обратила бы на них внимание.

Ее жизнь была такой упорядоченной, такой организованной… такой механической. Она знала, чего хочет. Волнения. Приключений. Чего-то из ряда вон выходящего. Фактора риска. Проблема в том, что этот фактор не существовал. По крайней мере для нее.

Ей следует вернуться домой и забыть о безумных идеях. Ее жизнь уже предопределена. Логика. Вот к чему она привыкла и в чем нуждается. Как только она окажется в Бостоне, все станет на свои места.

Оставалась лишь одна маленькая проблема.

Заметив, как она расстроена, Ноа спросил:

– В чем дело?

– Я никогда не смогу выбраться из этого города, верно?!

Профессор Маккенна жил в тихом тупике, примерно в миле от Мэйн-стрит. Общее впечатление было угнетающим: ни деревьев, ни кустов, ни травы, которые могли бы хоть как-то смягчить вид уродливых типовых домов, большинство которых отчаянно нуждалось в ремонте.