– Да, ты знала, что это не твой муж, но глаза говорили тебе, что злодей выглядит точно так же, как человек, который держит тебя ночью в объятиях. Я уверена, что это усилило твой ужас. Слишком большое испытание для сердца, уже познавшего страх.

– Иногда, Тильда, ты говоришь, как умудренная жизнью старуха, – улыбнулась Саксан.

– Да, и эта мудрая старуха теперь приказывает тебе уснуть.

– Странно, но я действительно чувствую себя усталой.

– Это совсем не странно. Такое испытание забирает все силы. Ты приняла успокаивающую горячую ванну, и Джейн дала тебе настой трав. Так закрой глаза и отдохни. Помни, что ребенок, которого ты носишь, тоже побывал в переделке.

– Конечно, я не должна об этом забывать.

– Я уверена, что Ботолф, узнав эту новость, будет неотступно следить за всем. Не бойся, я никому не скажу, пока счастливый будущий отец сам не разгласит эту тайну. – Тильда слабо улыбнулась.

– Это то, чего он хотел, ради чего женился на мне.

– Ради этого и по другим причинам тоже. Твой ребенок – не единственная цель. Он хотел тебя.

Саксан кивнула, улыбнувшись своим воспоминаниям:

– О да, это правда.

– И он будет и дальше хотеть тебя, – твердо сказала Тильда, снимая компресс с лица Саксан. – Сэсил сильно тебя ударил?

– Да, потому что я не ответила на его ласки.

– Что говорит о том/как ты глупо ведешь себя, когда чувствуешь вину и стыд. Ну, спи.

– Ты посидишь со мной? – В голосе Саксан звучал страх.

– Столько, сколько ты захочешь, или пока не придет Ботолф и не займет мое место.

Саксан закрыла глаза и вспомнила слова Сэсила.

– Ты слышала разговоры о том, как Ботолф искал себе жену? Была ли женщина, за которой он ухаживал и которую могли считать его избранницей, пока не появилась я?

– Нет, не слышала. Не думаю, чтобы он искал слишком усердно. Леди Оделла была единственной, кто мог надеяться, что граф попросит ее руки.

– Я тоже так думаю. Мне кажется, что Алансоны заодно с Сэсилом, во всяком случае Оделла.

Тильда наморщила лоб:

– Да… да. Подозрительно, что они тайком улизнули в то самое утро, когда исчез и наемный убийца.

– Очень подозрительно, и теперь я припоминаю, что сказал мне Сэсил. Он сказал, что пытался оплодотворить Элис и получить все, что желает, с помощью ребенка. Затем сказал, что еще раз пытался проделать это с женщиной, за которой ухаживал Ботолф, и что почти преуспел, но той пришлось уступить графа мне.

– Он имел в виду Оделлу?

– Думаю, что да. – Саксан зевнула. – Надо не забыть рассказать Ботолфу.

– Я тебе напомню. Думаю, теперь он не доверяет ей, но Лучше быть уверенными, что это так.

– Все так сложно.

– И опасно.

– Да, и опасно. – Саксан потрогала свой живот, и Тильда накрыла ее руку своей ладонью.

– Рада всех нас я поговорю с нашими родными.

– Может быть…

– Никаких «сможет быть». Теперь сомнений нет: это Сэсил.

– Да, это Сэсил. – Саксан вздохнула, вспомнив о леди Мери.

– Надо рассказать обо всем нашим, и тогда за ним.

– Даже очень много глаз, – попыталась пошутить Саксан.

– Давай помолимся, чтобы их оказалось достаточно, чтобы найти Сэсила.

– Бедный дядя Эдрик.

– Леди Мери все еще отказывается верить?

– Наверное, уже нет, – проговорила Саксан, думая о недавнем разговоре.

– Печально, но с этим ничего нельзя поделать. Как ты сказала, теперь это не борьба мужчин против мужчин – опасность угрожает и тебе, и ребенку. Это надо остановить. Сэсил должен быть убит, это единственный выход.

Саксан молчала, сжав руку сестры. Да, это был единственный выход, единственная возможность устранить опасность, которая нависла над ней, а теперь и над ребенком Ботолфа. Только смерть Сэсила излечит ее от страха.

– Никаких следов этого человека, милорд, – сказал Питни, скакавший рядом с Ботолфом.

Ботолф поглядел вдаль и выругался. Уже темнело, и не имело смысла продолжать поиски Сэсила. Он исчез, словно и не появлялся. Единственным доказательством его пребывания в Регенфорде была кровь на земле около того места, где он напал на Саксан.

В бессильной злобе Ботолф закрыл глаза. Такой жаждой мщения граф не пылал даже тогда, когда Сэсил соблазнил Элис. Перед внутренним взором Ботолфа неотступно стояли синяки на нежной коже Саксан и многократно усиливали его гнев.

– Бесполезно искать дальше, милорд, – произнес Питни, прервав размышления графа.

Взглянув на юношу, уже ставшего его лучшим оруженосцем, Ботолф кивнул:

– Высокая трава помогла ему скрыться.

– Да, и мне хочется заглянуть под каждый стебелек, хотя это ничего не даст.

– Тогда возвращаемся в Регенфорд. Я беспокоюсь о Саксан, – заявил Ботолф, поворачивая обратно к замку.

Питни искоса взглянул на него.

– По крайней мере Сэсил не сумел осуществить свой черный замысел, – сказал он.

– Так уверяет молодой Роберт. Возможно, мне следовало остаться с ней, чтобы самому убедиться в этом.

– Нет, милорд, Саксан хотела, чтобы вы возглавили поиски. Если бы для нее было важнее, чтобы вы остались, она бы так и сказала. Моя сестра всегда говорит то, что думает.

– Это правда. Раз она велела мне ехать, значит, действительно этого хотела, – пробормотал граф как бы самому себе.

Однако его тревога не улеглась. После такого нуждается в утешении, а он даже не обнял ее, прежде чем броситься на поиски Сэсила. Саксан могла подумать, что ему нет дела до ее переживаний.

В действительности же Ботолф беспокоился за жену даже больше, чем сам того хотел. Но при виде кровоподтеков и ссадин на теле Саксан первым желанием было не утешить ее, а разорвать на куски человека, который это сделал. Такие чувства, несомненно, являлись нормальными для мужчины, но Ботолф боялся, что Саксан не поймет его, если нуждается в утешении, которое мог дать ей только муж.

Едва приехав в Регенфорд, Ботолф бросился к жене, но на лестнице его остановил Питни:

– Милорд, не могли бы вы уделить мне минутку вашего времени?

– Я спешу к Саксан. Это так важно?

– Очень, милорд. Сэсил должен быть остановлен, вы согласны?

– Конечно.

– Милорд, страх за мою сестру и привязанность к вам придают мне смелости. Попытки прекратить смертельную игру Сэсила до сих пор были безуспешными. Вы обезвреживали наемных убийц и ждали, пока он нанесет следующий удар, но этого недостаточно. Я же предлагаю кое-что другое.