В 70-е гг. XVIII в. граф А.С. Строганов играл видную роль в масонском движении Франции, переживавшем тогда период радикальных перемен. В 1773 г. он принял деятельное участие в создании Великого Востока – общенационального объединения французских масонов. Как делегат ложи Безансона и представитель «вольных каменщиков» всего Франш-Конте Строганов входил в состав комиссии, разработавшей систему высших степеней Ордена. В дальнейшем он был одним из руководителей Великого Востока, занимая последовательно должности Эксперта Административной палаты, Великого Хранителя печатей и Великого Первого надзирателя[380].

В 1776 г. с основанием ложи Девяти сестер Строганов становится ее членом. Эта одна из наиболее знаменитых лож XVIII в., созданная по инициативе уже известного нам математика Ж. Лаланда, была задумана как просветительский центр, объединяющий выдающихся деятелей науки и культуры. Чтобы вступить туда, требовалось «обладать каким-либо талантом в области искусств либо науки и уже предоставить публичные и убедительные доказательства наличия такого таланта»[381]. В ложу Девяти сестер входили известный естествоиспытатель и просветитель Б. Франклин, представлявший тогда в Париже интересы североамериканских колоний Англии, восставших против метрополии, математик Кондорсе, скульптор Ж.А. Гудон, астроном Ж.С. Байи, химики К.Л. Бертолле и А.Ф. Фуркруа, а также многие другие известные личности. В 1778 г. на торжественном заседании ложи в нее был принят сам Вольтер. Церемония проходила под председательством Лаланда, вместе с ним ею руководил Первый надзиратель ложи граф Строганов[382]. Впрочем, как показывают опубликованные французским историком Л. Амьяблем материалы, в ложу Девяти сестер входили далеко не одни только знаменитости, хотя число таковых и было весьма впечатляющим.

До последнего времени историки оставались в неведении, когда именно в ложу Девяти сестер вступил Ромм[383]. Отмечалось лишь, что, согласно списку членов ложи 1779 г., он, с указанием профессионального статуса «учитель математики», числился уже одним из ее должностных лиц – «экспертом»[384]. И лишь в 1990-е гг. российский исследователь А.Ф. Строев обнаружил в бывшем московском Особом архиве обращение руководства Девяти сестер к Великому Востоку от 21 июля 1779 г., проливающее свет на данный вопрос:

Дражайший брат Шарль-Жильбер Ромм, математик, уроженец Риома, проживающий на улице Монмартр в особняке г-на графа Строганова, мастера, принятый в масоны ложей Девяти сестер на 28-м заседании в 29-й день 10 месяца 5776 года истинного света, желая участвовать в работах регулярных Лож, попросил нас ходатайствовать перед вами о выдаче ему Сертификата, который бы подтверждал его статус полноправного масона. Мы с удовольствием пользуемся сей возможностью предоставить ему подобное доказательство нашей дружбы и по-братски просим вас выдать такой Сертификат этому дорогому брату[385].

Указанная в обращении дата при переводе на обычный календарь означает, что в ложу Ромм вступил 29 декабря 1776 г., то есть в один год со Строгановым. Именно в этой принадлежности обоих к масонскому «братству» и кроется, на мой взгляд, причина безоговорочного доверия старшего Строганова к наставнику своего сына и той свободы действий, которую он предоставил Ромму. Ведь груз забот о воспитании Попо препоручался не просто учителю, а «брату» по Ордену, чей «талант» получил признание и других «вольных каменщиков».

Приведенное выше обращение руководства ложи к Великому Востоку было сделано в самый разгар подготовки Строгановых и Ромма к отъезду из Франции. Направляясь в Россию, Ромм, очевидно, надеялся, что масонские связи могут оказаться полезны ему и на новом месте, почему и попросил у руководства ложи сертификат, подтверждающий его принадлежность к «братству». Возможно, надежды риомца были небеспочвенны, так как в 70-е гг. XVIII в. масонское движение в России переживало период активного развития, апофеозом которого стало учреждение 25 мая 1779 г. в Петербурге Великой Национальной ложи под председательством князя Г.П. Гагарина[386]. Однако запрос относительно Ромма поступил в Великий Восток далеко не в самое благоприятное время. Принятие ложей Девяти сестер в свои ряды Вольтера, имевшее в свете широкий резонанс и вызвавшее недовольство властей, стало причиной разногласий внутри ложи и продолжительного конфликта между нею и руководством Великого Востока. В марте 1779 г. Великий Восток даже постановил закрыть ложу Девяти сестер, но ее членам удалось добиться отмены этого решения два месяца спустя[387]. В подобной ситуации даже такой технический вопрос, как выдача сертификата уезжающему за границу «брату», становился неразрешимой проблемой. Об этом мы можем узнать из письма от 23 марта 1780 г., направленного Ромму секретарем ложи Девяти сестер аббатом Рузо через А.С. Строганова: