зданиями. Запахи на улицах были такими же неоднородными, как и сам город: из одной подворотни пахло пряностями, в то же время, как из другой несло затхлым навозом военных конюшен.

Древний город отражал саму суть Лилит – греховную, лёгкую, суетную.

В месте, где расположилась палатка торговца восточными пряностями, город продемонстрировал свою максимальную разношёрстность: бедняки, покрытые язвами, сидели рядом с шумной толпой хорошо одетых граждан, которые выстроились в очередь, чтобы за серьёзные деньги получить свою порцию сладостей. Дело у Торговца явно спорилось, так как лавка на грязном базаре серьёзно выделялась из числа прочих торговых точек – прилавок был покрыт дорогим мрамором, а вывеску с римским названием украшали гирлянды из бус, крупные бусины на которых были вырезаны в форме конфет и пирожных.

Два мира – мир предельной бедности и горделивого богатства пересеклись в одной точке Бытия, и Лилит наслаждалась этим контрастом, так как он был люб её демонической душе.

– Уважаемые граждане Рима! – обратилась она к толпе лилейным, мелодичным голосом, который буквально очаровывал своим благозвучием, – на сегодня лавка закрывается, чтобы принять особую посетительницу. Я думаю, что никто не будет против, уступить мне место? – поинтересовалась Лилит, умело изобразив невинность и кротость не только выражением лица, но и бездонными, зелёными глазами.

– Нет, госпожа, – блаженно и одинаково заулыбались и состоятельные граждане и бесперспективные нищие мужского пола, под осуждающие взгляды женщин, которых на рынке тоже присутствовало немало.

– Для вас – всё что угодно, – чуть ли не в один голос выдохнула мужская часть толпы.

Лишь Старик остался беспристрастен и спокоен, взирая на именитую посетительницу.

Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда в лавку вошли два стражника, осматривая строение изнутри на предмет обнаружения опасности.

Торговец сладостями уже получил славу чудака, так как на равных разговаривал и с чернью и с представителями самых знатных фамилий Рима.

Не изменил Торговец своим принципам и в тот момент, когда к его лавке приблизилась жена самого Императора.

– Здравия тебе и твоей семье, почтенный старец, – начала свой разговор Лилит, даже не дождавшись того момента, когда толпа окончательно разойдётся с базарной площади, – мне рассказали, что в этой лавке имеются чудеснейшие сладости востока, способные удовлетворить самые изысканные вкусовые пристрастия.

– Всё верно, уважаемая госпожа. Или вам более угодно, если бы я обращался к вам по настоящему имени: Лилит? В любом случае, вы не ошиблись и пришли по адресу, – как ни в чём не бывало, сразу двумя руками Торговец сдёрнул тонкие шелка, демонстрируя жене Императора лучшие сладости мира.

В одно мгновение лицо прекрасной женщины исказилось, явив гримасу величайшего удивления и гнева.

Ещё бы! Какой-то незнакомец на рынке назвал её настоящее имя!

Такое не могли себе позволить и тёмные сущности, понимая важность сохранения общей тайны. А тут – какой-то проходимец-экстрасенс, явно из числа «чувствующих».

– Разогнать… – сквозь зубы приказала Демонесса рослому командиру (римское звание – сигнифер) её личной охраны.

– Что? – не совсем понял команду верный, но немного глуповатый великан.

– Разогнать всех немедленно! Оставить только старика! Оцепите рынок. Мне нужен приватный разговор с этим стариком. И чтобы ни одна живая душа нас не слышала!

Между тем, торговец сладостями, прекрасно услышав приказ госпожи, остался беспристрастным, несмотря на то, что его жизни начала угрожать смертельная опасность.

Пока городская стража древками копий разгоняла городских зевак и за шкирку вышвыривала с базара местных бедняков, старик деловито перебирал сладости в глубине лавки и протирал те места мраморного прилавка, где, по его мнению, скапливалась невидимая пыль.

Лилит наблюдала за действиями старика, скрестив руки на роскошной груди и сощурив зелёные глаза.

Она всё ещё не могла понять: кто именно стоит перед ней?

Посвящённый человек? Ангел Второго или Третьего порядка? Какой-то иной Астральный Слуга Бога, который по каким-то причинам решил на время позаимствовать человеческую плоть? Или Изменник Сатаны, которые всё чаще и чаще предавали Тёмного Властелина, не желая мириться с его самоуправством?

Естественно, сознание Демонессы и на секунду не могло допустить мысль, что перед ней сейчас – сам Творец, ибо о деятельности Создателя Всего Сущего тёмным силам уже давно не было известно ровным счётом ничего.

– Как там Ангел Утренней Зари? Всё ещё следует договору? – как бы, между прочим, спросил старик, протирая мраморную столешницу.

Лилит лукавить не стала:

– Его забота по-прежнему состоит в том, чтобы обеспечить нас, его слуг и себя самого, необходимой подпиткой из человеческих грехов. Ему некогда покидать Астральную Тюрьму…

– О, и этот чудесный город, и эта чудесная Империя была создана тобой Лилит, лишь только для того, чтобы множить человеческие пороки?

– Ты прекрасно осведомлён, Торговец. Но мне бы хотелось, чтобы ты проявил вежливость и наконец-то представился своим истинным именем.

– Легко. Я есмь Альфа и Омега, Начало и Конец, Который Есть и Был и Грядёт, я есть Вседержитель, – медленно проговорил Торговец и от каждого слова древнейшего имени Создателя, Демонессе, мягко говоря, становилось не по себе.

Испуганная Лилит сделала шаг назад, чтобы мгновение спустя броситься со всех ног прочь: из этого квартала, из этого города, из только что созданной Империи. Но Создатель прекрасно видел намерения хитрого Существа: хватило одного короткого взгляда, чтобы тело Демонессы было парализовано от ног до самой макушки.

Лилит не сдалась.

Осознав, что физическая оболочка без команды Творца больше не сдвинется с места, она постаралась выполнить функцию: «немедленная смерть» и уйти в астрал.

Но случилось то, чего она не ожидала: второго взгляда Творца хватило, чтобы сковать саму душу Демонессы, оставив только возможность невербального, телепатического общения.

Время сгустилось, а окружение Демонессы как будто потеряло краски и стало серым. Никто из окружающих не заметил ничего, но именно сейчас, на их незрячих глазах, в замершей секунде времени, происходил разговор двух потусторонних Сущностей.

– Убьёшь меня? – прошептала Лилит, скованная волей Творца во всех измерениях.

– Нет. Есть договор, и я его не нарушаю. Да и ты – тоже моё продолжение, как ни крути, пусть и позабывшее своего отца. Я ещё не убивал никого на планете Земля или в тонком мире: ни доброе, ни злое Существо. Так почему ты должна быть первой?

– Лжёшь… твоими стараниями гибли целые Империи. Твоё преступное невмешательство уничтожало целые города! Пусть мы и преступники в твоих глазах, но наш мятеж – это следствие твоих решений. В своё время Дьявол убедил нас в том, что рано или поздно либо мир твоими стараниями превратится в труху, либо ты уничтожишь нас, как неудавшийся эксперимент!

– А вы – неудавшийся эксперимент? – и в замершей секунде