Огромная важность принятия Хлодвигом католической (ортодоксальной. — Ред.) веры признается практически всеми историческими авторами. Они неизменно подчеркивают, что это событие мирового значения — Welthistorische Bedeutung. Но они не видели того, что это событие не случайное и не является результатом внезапного озарения. Это было, как я себе представляю, венцом последовательной расчетливой политики, поступком, достойным умного государственного деятеля. Предположить, что Хлодвиг не осознавал политических аспектов того, что сделал, верить, что бросок костей или простое стечение обстоятельств решило, принять ему католичество (ортодоксальное христианство) или арианизм, значит принижать умственные способности Хлодвига, которые были очень высоки, чему свидетельство — его великие достижения. Понять, что поступок Хлодвига никоим образом не был случайным, и распознать зачатки будущих великих свершений можно сразу, с первого взгляда. Он стал результатом широкого государственного взгляда на политическую ситуацию, трезвой оценки условий, в которых существовало его королевство, стремления проводить политику, способствующую его консолидации. Такие проблемы часто возникали и решались. Но решение Хлодвига было глубоко продуманным и взвешенным. Мы нередко неправильно понимаем и оцениваем интеллектуальный уровень таких государственных деятелей, как Хлодвиг, потому что варвары, франки времен Хлодвига, да и сам Хлодвиг были наивны, и эта некоторая простоватость и даже инфантильность вкупе с хитростью есть то, что главным образом отражено в традициях, записанных Григорием Турским и Фредегарием. Таким образом формируется идея об отважном воине, примитивном и по-детски непосредственном, способном на хитрость и ловкость, но не имеющем качеств большого политика, способного создать великое государство и управлять им. Так получилось и с Хлодвигом. Недостаточность документальных материалов о нем позволила такой ошибке возникнуть и существовать.

Я передал вам общепризнанный рассказ об обращении короля Хлодвига в христианство, основанный на повествовании Григория Турского. Думаю, в основных моментах он правилен. Но я должен заметить, что есть документ значительно более авторитетный, чем «История франков», и он создает некоторые трудности. Это не что иное, как письмо от Ремигия, епископа Реймсского, лично Хлодвигу. По сути это политический документ, обладающий неоспоримым авторитетом, но следует убедиться, что мы его правильно понимаем. До наших дней сохранилось два письма епископа Ремигия Хлодвигу. Одно из них, менее важное, — это послание с соболезнованиями по поводу смерти сестры короля, которая была христианкой, и по его тону невозможно предположить, что лицо, которому адресовано письмо, не является христианином. Но другое письмо, на которое я хочу обратить ваше внимание, практически не оставляет сомнений в том, что Хлодвиг был христианином в тот момент, когда оно было написано. Епископ увещевает короля всегда прибегать к советам священнослужителей: «Sacerdotibus tuis debebis deferre, et ad eorum consilia semper recur-геге». Он говорит ему: «Нос imprimis agendum ut Domini judicium a te non vacillet». В письме не было даты, но с ее установлением не было никаких трудностей. Оно, несомненно, было написано после 496 года и обращения Хлодвига в христианство. Но недавно было высказано предположение, что письмо все же содержит указание на дату. В начале письма епископ указывает мотив его написания. В манускрипте слова неясны и даже искажены. «Rumor ad nos magnum pervenit administrationem voc secundum bellice suscepisse. Rumor magnum». Я не несу ответственность за точность, подозреваю, что Ремигий тоже, но в целом епископ имел в виду следующее: «До нас дошли слухи, что ты взял на себя управление…» чем-то. Выражение secundum bellice не имеет смысла. Обычно прибегают к постановке rei после bellice, и тогда значение предположительно будет следующим: «что ты взял на себя во второй раз управление военными делами». Такое утверждение неясно применительно к Хлодвигу. Слова secundum bellice блестяще исправлены Бетманном в Secunde Belgice, и тогда получается: «что ты взял на себя управление в Белгика Секунда». Но если это простое исправление верно, судя по всему, из этого следует, как отмечает Гундлах, что письмо написано вскоре после победы при Суасоне, в результате которой провинция Белгика Секунда оказалась под властью Хлодвига. Иными словами, в 486 или 487 году, за десять лет до указанной Григорием Турским даты обращения Хлодвига. Но ведь письмо предполагает, что Хлодвиг был христианином уже тогда, когда читал это послание. Следовательно, делает вывод Гундлах, история Григория Турского, которая связывает его обращение с победой над алеманнами, неверна. Хлодвиг стал христианином еще до победы при Суасоне.

Итак, если эта точка зрения верна, мы встречаемся с существенной трудностью. Почему церковная традиция, прославляющая Хлодвига как первого христианского короля франков, вредила его репутации, представляя его язычником в течение первых пятнадцати лет его правления, если он в действительности почти весь этот период был христианином? Это представляется мне серьезной трудностью, и я не могу не думать, что общий смысл церковной традиции должен быть верным. Но как же нам тогда интерпретировать письмо? Должны ли мы сказать, что тон послания и выражения, подразумевающие христианство Хлодвига, являются лишь мнимыми? И епископ имел намерение навести на мысль, что Хлодвиг не был удовлетворен изъявлением доброй воли по отношению к христианству и теперь должен принять новую религию лично? Предвидя возможность конечного обращения короля, епископ мог принять решение и обратиться к нему так, словно тот уже был христианином. Это объяснение возможно, но я не думаю, что без точных свидетельств мы должны считать его единственно верным.

Конечно, самый простой выход — сказать, что Secunde Belgice — всего лишь вариант исправления. Однако вероятность этого исправления очень высока. Контекст требует обозначения территории провинции, и, поскольку в манускрипте указано Secundum bellice, сразу приходит на ум именно Secunde Belgice. Невозможно избавиться от мысли, что епископ хотел указать именно это название, тем более что его собственный приход — Реймсский — находился в этой провинции. По моему мнению, мы должны признать, что епископ Ремигий в этом письме ссылался на провинцию Белгика Секунда, но я не готов принять вывод Гундлаха как единственный возможный. Наоборот, я считаю, что свидетельства указывают на другой вывод, чрезвычайно важный и интересный. Если считать в целом верной церковную традицию, утверждающую, что обращение Хлодвига имело место после 496 года, значит, упомянутое выше письмо Ремигия тоже написано после 496 года. То есть именно после этого года Хлодвиг взял на себя управление провинцией Белгика Секунда.

Следовательно, после победы при Суасоне в 486 году Хлодвиг не сразу взял в свои руки управление провинциями, включенными в так называемый regnum Сиагрия. Он оставил управление имперским функционерам, позволил старой организации остаться неизменной и удовлетворился общим контролем.

Итак, во-первых, такой вывод сам по себе вероятен, и он показывает, что рост франкского могущества при Хлодвиге шел более постепенно, чем обычно считалось. Только после победы над алеманнами он почувствовал себя в силах оказывать прямое и непосредственное влияние на Белгику, в которой сверг режим Сиагрия, и включить ее полностью в свои владения. Во-вторых, мне представляется, что этот вывод более гармонично согласовывается с содержанием письма Ремигия. Мне очень трудно поверить, что это письмо могло быть написано сразу после победы при Суасоне. Оно не содержит ни намека на сражение, нет в нем ни одного упоминания и о Сиагрии. Это письмо человека, который симпатизирует Хлодвигу, а не того, кто только что получил известие о крайне неприятном факте и теперь размышляет, как с честью выйти из затруднительного положения. Будь оно написано сразу после поражения Сиагрия, нам пришлось бы поверить, что епископ стал предателем римского правительства и втайне симпатизирует франкскому захватчику. Тогда нам пришлось бы предположить, что слова «ты взял на себя управление в Белгика Секунда» — это хорошо продуманный эвфемизм для «ты разгромил нашего военачальника».