Отсутствие Тимки на условленном месте меня не испугало. Я решила, что Наталье повезло больше, чем мне, она со своим упорством все-таки отыскала заветный спецтранспорт, в который уже пристроила Тимку. Поэтому немного удивилась его звонку, приглашавшему меня подойти к стойке администратора в терминале. Самым подходящим объяснением этого факта было то, что Наташка, преувеличив в сотню раз мою растерянность, придумала самый легкий способ меня отыскать.

Коротая время в ожидании моего прибытия, Наталья вяло переругивалась с грузным мужчиной по поводу национального вопроса.

– В чем вы пытаетесь меня убедить? – устало вопрошал незнакомец. – В том, что на земле всем места хватит? Да кто бы возражал… Ах да! Я возражаю. Уверяю вас, мир тесен! Три дня назад плыли с женой на теплоходе по Москве-реке из Рязани, так можете себе представить, на берегу паслось целое стадо верблюдов!

– Можно подумать, они вас объели, – зевнув, равнодушно отмахнулась Наташка.

– Да не в этом дело! – начал горячиться толстяк. – Поймите вы, наконец, верблюды – это только десант. Следом появятся толпы арабов – пастухов, бедуинов-кочевников…

– Ир! Я здесь! – очнувшись, бодро помахала мне рукой подруга, как будто я не таращила на нее глаза. – Представляешь, – притянула она меня к себе за руку и заговорщически подмигнула: – Скоро на прибрежных московских просторах государство в государстве образуется. Малая подмосковная Арабия. За границу, как к себе домой будем ездить. По безвизовому режиму. Пенсионеры – бесплатно. Арабские верблюды уже объели все пустыни дочиста и с голодухи приплелись к нам. А что? Тут и сочная травка на берегу, и речной песочек…

– Вы не патриотка, – с горечью констатировал незнакомец.

– Я патриотка, но мне верблюдов жалко, – возразила ему Наталья. – Всю жизнь, бедные, горбатятся, горбатятся… Ир, а где Тимка?

Я растерянно молчала, оглядываясь по сторонам.

– Ладно, другой вопрос: а где наши вещи?

– Думаю, у Тимки.

– А где…

– Сейчас позвоним и узнаем.

Не успела я достать телефон, как он радостно запел.

– Вот и наши вещи объявились, в тон мелодии пропела я и откликнулась в трубку.

– Тетя Ира, вы встретились с Натальей Николаевной?

– Да, Тимочка, ждем тебя.

– Не ждите, я уже в пути. Извините, так получилось, что я раньше вас нашел свою машину, а ждать водитель не мог. Со мной здесь Илья Иванович, он тоже благодарит вас, что сопровождали меня. К сожалению, вынужден захватить с собой ваши сумки, но с ними все будет в порядке. Завтра их завезут к вам домой. Мы созвонимся, и вы скажете, по какому адресу доставить…

Не успела я и рта открыть, как мобильник перехватила Наталья, слышавшая Тимкины объяснения.

– Значит, так: слушай меня внимательно, молодой человек. Завтра мы действительно созвонимся, и ты скажешь, в какое время нам удобнее всего подъехать за вещами. И хочу тебе напомнить: так с людьми, искренне старающимися тебе помочь, не поступают…

Наташка могла бы и дальше проводить ликбез по этике, но я, применив ее же метод, вернула мобильник себе. Тимка этого не знал, и то, что я от него услышала, мне не понравилось: «Я вас об этом не просил, друг моего врага – мой враг». Сказано было довольно резким тоном. На этом переговоры оборвались.

– Что он тебе сказал? – Наташка кипела праведным негодованием.

– Поедем домой, я устала, как после суточного перелета. Он сказал, что не нуждается в помощи приятельниц мачехи.

Наташка недоверчиво посмотрела на мобильник, который я продолжала сжимать в руке, потом перевела взгляд на собеседника по национальному вопросу, ставшему невольным свидетелем сцены с переговорами, и твердо отчеканила:

– Гражданин, митинг окончен. Идите… к своим верблюдам. А лучше мы пойдем. – Подхватив меня под руку, она потащила меня к выходу. – Неужели он так и сказал? Интересно, как догадался о наших дружеских отношениях со Светкой? И почему так ее ненавидит?

– Есть кое-какие основания. Тимка считает мачеху виновницей гибели матери.

Наташка остановилась столь резко, что я, не предвидя такого фортеля и продолжая уверенно шагать вперед, как бумеранг, вернулась обратно, чуть не сбив с ног продолжавшую цепляться за меня подругу.

– Вы вперед или назад? Не мешало бы определиться, – раздался сзади раздраженный мужской голос, доносившийся из-за горы сумок и чемоданов.

– Можно подумать, что на самолет опаздываете! – опомнилась подруга, снова взяв на себя роль вожака нашей упряжки. Мы посторонились. – Радуйтесь, что багаж не пропал. А если бы и пропал, вам же легче было бы.

Гора вещей, недовольно ворча, проплыла мимо.

– Я пока уйму свое любопытство. Надо найти частника и добраться до дома. Скажи спасибо, что заставила тебя положить деньги, документы и мобильник в сумочку. Была бы сейчас голой и сирой. И в конце концов пусть Тимка вместе со своим Ильей Ивановичем подавятся одной оставшейся в пакете плюшкой. Хотя я берегла ее для собаки.

Мы успели сделать лишь несколько шагов в сторону припарковавшихся у терминала машин, как к нам подскочил таксист.

– Не рви подошвы колес, шеф. За нами братец Иванушка приехал. Ванюша!!! – заорала она куда-то в сторону и приветственно помахала рукой. – Ну что же ты тормозишь, Ваня? Уеду на такси за твой счет!

На мощный призыв откликнулось несколько «Вань». Победила молодость на длинных ногах и в модных очках. Улыбаясь, он подскочил к нам и поинтересовался, где вещи. Наташка указала на удалившуюся довольно далеко гору сумок и чемоданов и беспечно махнула рукой:

– Их Добрыня Никитич сам довезет, а мы налегке поедем. Где твой «броненосец», Ванюша?

Рука молодого человека, намеревавшаяся указать направление, в котором нам следует шагать, уперлась в накачанную фигуру, невесть откуда появившегося мужика, и безвольно повисла вдоль тела. Мужик упер свои сарделькообразные ручищи в бока:

– Значица, так, «Ванек»: чтобы я тебя здесь больше не видел! Ты меня хорошо понял?!

Ваня покорно кивнул головой.

– Еще чего! – возмутилась Наташка, заметив рядом милиционера, делавшего вид, что происходящее его нисколько не касается. – Может, еще и нам запретишь… летать?

– Лично вам могу даже помочь с полетом, – довольно противно осклабился мужик. – Кстати, вашего братика еще с утра Андрюшей звали.

– Нашел чем удивить! У него двойное имя, как за границей, в цивилизованных странах. Кстати говоря, он у нас и родился в… малой подмосковной Арабии. Идем, Андрей. Не расстраивайся, сядем в машину, опять Ваней будешь. – И, не оглядываясь, потащила его в приблизительно понятном направлении. Я передернула плечами, снимая легкое напряжение, и отправилась следом. Но не выдержала и оглянулась. Качок стоял на прежнем месте, в прежнем положении, и задумчиво смотрел нам вслед. Неожиданно для себя я сказала ему «до свидания». Ну просто вырвалось. Очевидно, он воспринял это как издевательство и со злостью сплюнул на асфальт. Только тут я осознала, что великий перелет окончен, и почувствовала себя на родной московской земле вполне счастливой…