глаза. Зрачки Вити почернели, в них отчетливо читаются похоть и возбуждение. Я заражаюсь этими же чувствами. Внутри вспыхивает огонь вожделения.

Хочу, хочу, хочу.

Смолов снимает с меня толстовку, а следом за ней и расстёгнутый лифчик. Рассматривает грудь с торчащими сосками. Это заводит меня еще больше. Я возбуждаюсь от его взглядов. Тоже хочу смотреть на Витю. Стягиваю с него футболку, глажу плечи, мускулистую грудь, любуюсь татуировками.

Наконец-то Витя опускается к моим соскам. Захватывает один губами, проводит языком. Выгибаюсь, издавая тихий стон. От груди разрядами по всему телу прошибает возбуждение. Чем дольше Смолов терзает мою грудь, тем сильнее жар внизу живота. Между ног уже горячо и мокро, хочется сжать бедра. Прикрываю веки и, не стесняясь, стону, ёрзая под крепким мужским телом. Чувствую голым животом член. Наслаждаюсь тем, какой он твёрдый и большой. Даже через одежду.

Витя отрывается от моей груди. Шумно дышит, как будто задерживал дыхание под водой. Его лицо абсолютно безумно, глаза голодные.

— Зачем ты остановился? — выдыхаю. Мне самой воздуха мало.

— Хочу посмотреть на тебя всю.

На этих словах Витя тянет с меня вниз спортивные штаны. Я параллельно скидываю ботинки и носки. На мне остаются только небольшие чёрные трусики. Витя касается их, проводит рукой по всей промежности.

— Какая ты мокрая, с ума сойти, — хрипит.

— Я хочу тебя.

Я, как и в ту звездную ночь в машине, ни капли не стесняюсь. Чувствую себя смелой и готовой на все. Может, потому что в организме еще бурлит адреналин от прыжка. А может, потому что слишком сильно хочу именно Витю. Не желаю видеть на его месте в данный момент ни одного другого парня. Даже своего жениха.

Тем более — своего жениха.

Витя стягивает с меня и трусики. Восхищенно выдыхает, когда я остаюсь полностью обнаженной. Мне льстит, как он на меня смотрит. Льстит похоть в его глазах. Я ощущаю себя особенной под таким взглядом, единственной.

— Красивая, — проводит ладонью от груди до живота и ниже. — Согни ноги в коленях.

Выполняю просьбу. Клитор горит и пульсирует, но Витя не торопится его ласкать. Просто восхищенно смотрит. Любуется, поглаживая кожу.

— Ты специально меня мучаешь? — нетерпеливо спрашиваю.

— Хочу растянуть удовольствие.

Хнычу от нетерпения. Тогда Смолов наконец-то касается пульсирующего бугорка. Проводит по нему сначала мягко, потом с нажимом. Подаюсь навстречу пальцам, стону. Мне сладко. Я, как ребенок, который получил долгожданную конфету и теперь смакует ее.

Моей смазки становится больше. Она уже чуть ли не льётся водопадом. Витя осторожно вводит в меня сначала один палец, потом второй. Это совсем не больно, вдруг думаю. Наверное, потому что он не входит глубоко. Большим пальцем продолжает ласкать клитор, указательным и средним трахает меня, постепенно наращивая темп.

Мне мало его пальцев, я хочу член. Хочу, чтобы вошёл в меня глубоко, до конца, чтобы мы стали одним целым. Хочу, чтобы лишил меня девственности, стал моим первым мужчиной и подарил такое удовольствие, которое я еще ни с кем не испытывала.

Но пока я просто бьюсь в конвульсиях, мотая головой по постели из стороны в сторону. Уже не контролирую свои стоны, они громкими криками вырываются сами собой.

Оргазм близко. Он неминуемо приближается. Витя, должно быть, чувствует это. Ускоряет темп еще больше, снова берет губами сосок. Обводит его языком, посасывает.

И я взрываюсь. Инстинктивно сжимаю бедра, зажмуриваюсь, что есть силы, кричу. Сквозь сомкнутые веки чувствую, как из уголков глаз потекли слезинки.

Едва успеваю отдышаться, как Витя впечатывается в мои губы. Целует глубоко, ложась на меня всем телом.

«Мы еще не закончили, — вдруг понимаю. — Это было только начало».

От этой мысли одновременно и страшно, и прекрасно. Судя по напору, с которым Смолов меня сейчас целует, он совершенно точно не намерен останавливаться. Подцепляю пальцами тугую резинку его спортивных штанов и тяну вниз. Даю понять, что я не просто готова к продолжению, я сама хочу его. Давно хочу.

С силой переворачиваю Витю на спину и оказываюсь сверху. Трусь промежностью о его член и чувствую, что снова возбуждаюсь.

— Теперь я хочу на тебя посмотреть, — прерываю поцелуй и выпрямляюсь.

Снимаю с Вити боксеры. Они летят на пол к остальной одежде, и вот — мы оба полностью обнаженные. Член такой огромный, что, кажется, сейчас взорвется. На красной головке виднеется смазка, вдоль ствола выступили вены. Пока просто вожу рукой. Наслаждаюсь тем, какой он одновременно твёрдый и приятный на ощупь. Почему-то я уверена, что он не причинит мне много боли, когда войдёт в меня до конца.

Хочу прочувствовать каждую венку на нем. Глажу ладонью, ласкаю, веду от нежной головки к самому основанию и обратно. Второй рукой слегка сжимаю яички. Они тоже приятные на ощупь. Вижу, что Витя уже изнемогает. Тогда сжимаю головку и принимаюсь дрочить. Вспоминаю, как делала это в машине. Смолов закатывает глаза, шумно дышит. Ему нравится, и это придаёт мне уверенности.

Все, что сейчас происходит, — магия, не иначе. Кажется, что мир сузился до одной этой комнаты, что за окнами нет больше жизни. Только я и Витя. Мы существуем друг для друга, мы принадлежим друг другу.

Из меня снова льётся смазка, оставляет мокрые пятна на ногах Смолова. Отчетливо ощущаю одно — хочу его член внутри себя. Мне уже мало мастурбации, я хочу чувствовать Витю полностью в себе.

Закусив губу, слегка приподнимаюсь на коленях и пробую опуститься на член. Витя моментально распахивает глаза. Не останавливает меня, выжидающе наблюдает. Медленно-медленно, по миллиметру, сажусь. Все это время мы не прерываем зрительного контакта. Когда член оказывается во мне где-то наполовину, чувствую, как он во что-то упирается. Испуганно останавливаюсь.

— Давай я все сделаю, — Витя подхватывает меня за бедра и переворачивает на кровать рядом.

Тянется к прикроватной тумбе, выдвигает ящик и достаёт пачку презервативов. Вытаскивает из нее один, рвёт фольгу и принимается раскатывать по члену.

Завороженно гляжу на все его действия. В груди шевелятся страх и вожделение, сомнения и желание, испуг и предвкушение. Этот микс чувств закручивается в воронку, охватывает меня полностью. Но я не остановлюсь. Я хочу. Я решила.

Витя нависает сверху. Опаляет лицо дыханием, заглядывает в глаза.

— Как и в случае с парашютом, назад дороги не будет, — предупреждает.

— Я хочу, — уверенно отвечаю.

Опускаю ладони на его щеки. Глажу мягкую щетину. Почему-то только сейчас неожиданно понимаю, что она совсем не