Ка-Мей обрадовалась, когда ей сообщили, что за ней приехал Фрэнк. Она проработала всю ночь, и не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Открыв дверцу, девушка проскользнула на место для пассажира.

— Доброй ночи, Фрэнк, — проворковала она. — Почему так давно не приезжал? Что-то произошло? Или ты уже не любишь свою гонконгскую малютку? — «Хозяйка» с любопытством посмотрела на клиента, так как он выглядел не лучшим образом. — Ты в порядке, Здоровяк? — Надо сказать, что и пахло от него неважно, а левый глаз странным образом подергивался. — В самом деле, что случилось, Фрэнк? Ты заболел?

— Наоборот, детка, я схожу с ума от любви к тебе. — Техасец похлопал ладонью по лежавшей рядом с ним на сиденье сумке. — Вот, прихватил кое-какие игрушки, чтобы нам было чем позабавиться.

— Неужели? Ты и вправду привез разные штучки, чтобы ублажить свою гонконгскую девочку?

— Самые лучшие игрушки для непослушных малышек! — Теперь у него задергался и другой глаз.

Они не стали тратить зря время и скоро нашли мотель, идеально подходивший для любовных утех. Там Фрэнк расстегнул сумку и извлек целую коллекцию кнутов, различных кожаных аксессуаров и прочих предметов, популярных у садомазохистов. При виде этого пестрого собрания Люси залилась смехом, но американец был слишком возбужден и занят своими мыслями, чтобы присоединиться к ней. Определенно он задумал некое весьма нешуточное развлечение.

— А это что такое, Фрэнк? — спросила Люси, вытаскивая из кучи предметов странной формы кожаные чехлы.

— Я надеваю их на ноги, когда гоняю стадо.

— Стадо?

— Ну да. Крупный рогатый скот. Коров, быков… М-у-у-у… — Он обнял девушку могучей рукой и подтащил к себе. — А сегодня буду гонять тебя. Но прежде… — Здоровяк потянулся к своей сумке, — я должен тебя поймать.

С этими словами он достал из сумки лассо.

Джонни Мэнн шел по вестибюлю гостиницы «Пенинсула» в тот час, когда здесь все пьют коктейли, и искал Джеймса Дадли-Смайта. Мама-сан Роза вспомнила, что тот оплатил встречу с Бернадеттой за пределами клуба за несколько дней до того, как она пропала.

Люди то и дело оборачивались, чтобы поглазеть на инспектора, однако Мэнн привык к этому. Он знал, что не вписывается в обстановку европейских гостиниц и салонов, как равным образом и азиатских, но это вполне его устраивало. Будучи полукровкой, Джонни чувствовал себя вполне комфортно как в мире белых, так и в мире китайцев, хотя не принадлежал полностью ни к тому, ни к другому.

Пианист наигрывал мелодии песен Синатры. Детектив направился в угловой бар, где, как он знал, Джеймс имел обыкновение «зависать». Дадли-Смайт все еще обладал достаточным авторитетом и средствами, чтобы заманить с собой на выпивку несколько приятелей. Все они были примерно одного пошиба — одинокие старые пьяницы, сделавшие когда-то состояния, а теперь все больше спивавшиеся и опускавшиеся.

Джеймс приметил Мэнна почти сразу после того, как инспектор вошел в бар, и стал гипнотизировать его взглядом. Полицейский же, глядя на него, подумал, что тот чем-то здорово озабочен, хотя подобное состояние его характерной чертой отнюдь не являлось. Правда, когда перед Мэнном в направлении стойки бара продефилировала некая молодая красивая блондинка, причина озабоченности старого пьяницы стала ему более-менее понятна. Старикан, отвлекшись от него, сосредоточил все свое внимание на этой девушке.

Мэнн подошел к столику Джеймса, за которым, помимо Дадли-Смайта, сидели два краснолицых седовласых субъекта, встретивших появление сыщика недовольными взглядами.

Старый кутила несколько напряженно улыбнулся ему уголками влажных губ.

— Добро пожаловать, Джонни, мой мальчик! Что привело вас ко мне на этот раз? Снова понадобилась помощь?

При этих словах приятели Джеймса нервно переглянулись.

— И как вы только догадались? Хотел поговорить о некоторых ваших ирландских инвестициях, имевших место в последнее время. Не возражаете? — Инспектор подтащил к себе стул и уселся между Джеймсом и его приятелями. — Не беспокойтесь, джентльмены, я не стану злоупотреблять терпением вашего друга.

Собутыльники Дадли-Смайта неуклюже поднялись с места и ворча направились к бару в надежде найти доброхота, который согласился бы купить им выпивку. Джеймс же выглядел так, как если бы пришел сюда совсем недавно и только начал прикладываться к виски.

— Третьего дня вы выкупили на время из клуба «Мерседес» одну девушку… Ирландку, чтобы быть точным… Помните?

Джеймс отрицательно замотал головой даже раньше, чем детектив успел закончить фразу. Потом, правда, его голова стала совершать поступательные движения вверх-вниз.

— Сейчас только вспомнил — когда вы сказали об этом. Высокая такая девушка… кажется, говорила с сильным акцентом. У нее еще волосы очень красивые… Вы не Бернадетту, случайно, имеете в виду?

— Ее самую. Она, видите ли, пропала. А вы, похоже, последний клиент, с которым она ушла из клуба.

— Красотка покинула меня утром, — бросил Джеймс. Слишком быстро, по мнению Мэнна. — Заплатил ей, сколько положено, и она ушла. Конечно, мой мальчик, память у меня сейчас не та, что раньше, но насколько я помню, мы с ней провели прекрасный вечер…

— О'кей, Джеймс… — Вполне возможно, старик быстро отключился, подумал Мэнн, так как помнит утро лучше, чем все остальное. — Если вспомните еще что-то, дайте знать.

— Можете положиться на меня, мой мальчик. Обыщу все извилины и закоулки своего бедного старого мозга, и если обнаружу что-нибудь стоящее, немедленно сообщу вам.

На этом и распрощались. Возвращаясь в штаб-квартиру, Мэнн испытал необоримое желание заехать в «Альберт». Прошло уже три недели, как Джорджина поступила туда на работу, а он с тех пор ее не видел.

Когда полицейский вошел в помещение, девушка болтала с кем-то из посетителей в другом конце бара и его не заметила. Детектив некоторое время стоял у входа, глядя на нее и улыбаясь своим мыслям. Похоже, девушка неплохо прижилась здесь, и со стороны можно было подумать, что она работала в этом заведении всю свою жизнь. Девушка даже внешне сильно переменилась и вместо вечернего открытого платья носила футболку и джинсы, оставаясь при этом не менее привлекательной и сексуальной, чем прежде. Самое главное, у нее был счастливый вид, и Мэнна это порадовало. В любом случае она здесь в большей безопасности, чем в клубе «Мерседес». Кроме того, новое окружение, в котором она оказалась, пришлось ему куда больше по сердцу, нежели распутная обстановка клуба. И девушка определенно чувствовала себя в этом новом окружении вполне комфортно. Это инспектору тоже понравилось, хотя поначалу подумалось, что она сильно отличается от работавших здесь крепких языкастых женщин. Однако он скоро убедился — по тому, как непринужденно красотка общалась с клиентами и перешучивалась с новыми коллегами, — что это лишь видимость и внутри у нее не менее прочный стержень, чем у других официанток. Упругие уверенные движения и повадка говорили также о том, что физически она не так слаба, как кажется, а характер скорее всего цельный и сильный, хотя она, возможно, в полной мере этого пока не осознает.